1. 1
За окошком огромными хлопьями падал снег, переливаясь бриллиантами в лучах уличного фонаря. Комната утопала в мягком тёплом свете камина. А вот за дверью этой уютной комнаты разгорался скандал.
– Я ухожу, - плакала женщина. – Ты не поймёшь. Тебе просто придётся это принять.
– Ты бросаешь и меня, и нашу дочь, - кричал мужчина. – Кто он? Ради кого ты нас предаешь?
– Нет никого. Но я не могу поступить иначе. Прости.
– Ты никогда не сможешь вернуться и больше никогда не увидишь Катюшку.
– Я знаю и это разрывает мне душу.
– Тогда останься, - уже тише попросил мужчина.
– Нет, я не могу, - и женщина ушла, хлопнув дверью. По полу пробежался сквозняк. Мужчина вошёл в комнату с камином и взял из манежа маленькую и хрупкую девочку, которая непонимающе смотрела на него огромными голубыми глазами.
Мужчина подошёл к окну с дочерью на руках и посмотрел в окно.
– Вот и всё, – тихо сказал он. – Теперь мы остались только вдвоём. – Девочка не столько поняла, сколько почувствовала происходящее. Нет, она не заплакала в голос. Она смотрела в окно и по детской щёчке катились слёзки, беззвучные слёзки тоски и боли.
***
Прошло почти восемнадцать лет с того дня, но я до сих пор чувствовала боль и тоску, когда смотрела на падающей снег. Мне казалось, что эта морозная красота отняла что-то очень важное.
Нет, я не знала подробности ночи, когда ушла Мама. Эта тема вообще была строго настрого запрещена в нашем доме, я имею виду маму. Единственное, что я знала, это её имя – Ализия. И то, узнала я его только тогда, когда мне в шестнадцать лет прислали мамино завещание, в котором речь шла о двухкомнатной квартире на другом конце города. Отец был в ярости, когда я получила завещание, а вот мне на его мнение было всё равно. Я и так все эти годы жила как в аду.
Отец водил в дом одну женщину за другой, всё пытался строить отношения, а мне приходилось им угождать, прислуживать и не отсвечивать. Стоило мне только немного ошибиться или сделать что-то не так, то меня порол родной отец. Ещё лет в пять я поняла, что плакать и просить прощения у него бесполезно. Мои слёзы его злили ещё больше. Стоило ему только увидеть мои мокрые глаза, как он тут же начинал кричать, что я как она, и бил ещё сильнее. Так что мне приходилось терпеть, молчать и исполнять любое его пожелание.
Правда, год назад стало немного легче. Отец привёл в дом женщину с детьми и его внимание переключилось на них. У мачехи было два сына, с которыми я очень быстро нашла общий язык. Они меня прикрывали, помогали чем могли, да и вообще, на редкость хорошими парнями оказались. Они стали мне, действительно, как братья. Им я могла рассказать всё. Даже несколько раз плакала им в жилетки, когда уж совсем тяжко было. Это, наверное, единственные люди, о которых я буду скучать.
– Привет, Катюха, - ко мне в комнату заглянул Витя, старший из двух братьев, и старше меня на полгода. – Уже собрала пожитки? – я сидела на подоконнике, глядя на улицу.
– Угу, - ответила я ему, даже не поворачиваясь.
– А чего тогда такая кислая? Ты же завтра сваливаешь? С завтрашнего дня у тебя свобода. Веселиться должна
– Веселиться буду, когда доберусь до квартиры и узнаю, что там да как. Она же пока запечатана. Боюсь, что жить там будет проблематично.
– Ну, думаю паутины там будет тьма, - Витя подошёл ко мне и сел напротив, благо подоконник в моей комнате это позволял. Дом-то частный, коттедж, и строился по индивидуальному проекту. – Но ты не переживай. Мы с Ванькой завтра с тобой поедем. Поможем убраться, а заодно и днюху твою отметим.
– Ой, есть у меня подозрения, что это не вся правда, - с улыбкой посмотрела я на Витю.
– Ой, какие мы умные, - засмеялся он. – Конечно, не вся. Нам же нужно знать, куда от предков бежать, если что.
– Я так и поняла и очень даже не против. Привыкла я к вам, как к родным.
– Ладно, ложись спать, вставать рано. Нужно смотаться, пока предки не встанут, а то у твоего папика какая-то идея появилась, типа семейного отдыха.
– И без меня, - немножко грустно выдохнула я.
– И без нас, - взял Витя меня за руку. – Ты уж прости, но мы лучше с тобой, чем с твоим предком. Странный он у тебя. К тому же с тобой намного веселее.
– Это ты сейчас намекаешь на все те неприятности, которые ко мне так и липнут? – уточнила я.
– Ну вообще я имел в виду то, как ты выпутываешься из них, - засмеялся Витя и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.
Перед глазами тут же ярко нарисовалась картина последнего происшествия. Мы с Витей шли из магазина и наткнулись на гопоту из соседнего посёлка. Компания славилась тем, что избивала всех подряд и грабила. Они не раз уже побывали в колониях, стояли на учёте, но это их не останавливало.
В тот вечер мы с Витей решили срезать путь и пройти вдоль заброшенного дома. Обычно эта дорога была пустой, тем более зимой. Вечер был поздний, мы шли по узкой протоптанной в снегу тропинке друг за другом и обсуждали очередной новый фильм. Наверное, именно из-за разговоров мы не сразу заметили впереди компанию из трёх человек. Они стояли у покосившегося сарая и пили пиво. Первым моим желанием было развернуться и уйти, но они нас уже заметили.
– О, какие люди, - присвистнул самый высокий и худой из них. – Вас-то мы и ждём.
Мы замедлили шаг, но останавливаться не стали. Витя занимался боксом, и все знали об его успехах. Поэтому я понадеялась, что обойдётся всё только словесными оскорблениями в наш адрес.
– Слыш, подруга, - преградил мне путь второй, толстый, когда мы сравнялись. Компания стояла не на самой тропинке, а чуть в стороне. – Деньжат не подкинешь?
– У меня нет денег, - попыталась как можно спокойнее ответить я и сделала шаг в сторону, чтобы обойти хулигана.
– Э нет, куда, - схватил толстый меня за куртку. – Я не разрешал тебе уходить.
– А ну, оставь её в покое, - рыкнул Витя и попытался прийти мне на помощь, но его скрутили, заломов руки за спину, двое остальных. И как Витька умудрился проморгать атаку? Я спрашивала его неоднократно, но ответа не было и у него.
– Простите, но я не нуждаюсь в вашем разрешении, - посмотрела я сначала на руку, удерживающую мой рукав, а потом на толстяка. – И советую вам меня отпустить.
– Или что? – пьяно хмыкнул он и, допив пиво, кинул стеклянную бутылку себе за спину, но то ли дури в нём было много, то ли я такая удачливая, бутылка отчего-то отпружинила и прилетела прямо в голову тому, высокому и тощему, попав прямо в лоб. Он ойкнул и отпустил Витьку. Бутылка откатилась по тропинке к ноге толстого.
– Ты что, совсем страх потерял? – заорал тощий. На голос своего друга толстый повернулся и, наступив на бутылку, поскользнулся и полетел в сугроб. В тот же миг из-под снега вылетела деревянная доска и врезала между ног третьему, так как он одной ногой стоял в сугробе, а другой – на тропинке, всё ещё заламывая Вите правую руку. Естественно, что после такого удара третий отпустил моего названного брата и, схватившись за повреждённое место, покатился по снегу к стене подгнившего сарая. Строение скрипнуло и с него посыпался снег и осколки шифера, оглушая и заваливая наших обидчиков. В итоге, через минуты три хулиганы были в нокауте, а мы стояли между трёх куч всяческого мусора и, что самое замечательное, весь мусор, снег и прочие подарки, прилетевшие этим трем, нас даже не зацепили, словно мы были отгорожены от того хаоса, что происходил. Мы перешагнули хулиганов и пошли домой.
