*******
1979 год село Таборов Украина
Гроза трясла сеновал над домашним хлевом, но дождя ещё не было. Чёрное до слепоты ночное таборовское небо на мгновение вдруг становилось белым, на горизонте вычерчивались крыши хат, одинокие старые дубы и груши и ещё старая деревянная церковь. Летящая к церкви молния отражалась в её куполе и, отпрянув, словно испугавшись своего собственного облика, пряталась обратно в тучи, чтобы спустя несколько секунд попробовать прорваться ещё раз.
– Это Бог дьявола гонит, – послышался сверху мальчишеский голос. – Мне баба Нина наша говорила, что храм на горе построили, чтобы Господь всю чертовщину от села отгонял.
Возле узкого дверного проёма сеновала вот уже больше часа сидели трое двоюродных братьев, любуясь всей этой апокалипсической картиной. Раз… два… три… ба-а-а х! Ночью в селе всё по-другому, не то что днём. Тут такое на раз-два придумывается! И мурашки по коже страх уже рассыпал, и жутко одному вниз по лестнице спуститься, чтобы до туалета добежать – схватит кто-то чёрный и утащит. Терпеть до утра, сил нет, и надо кому-то из братьев признаться, чтобы вместе идти. Кто первый сдастся?
– Да брешешь ты всё, Витя! – возразил голос постарше. – Нет никакого дьявола. Вот и дед Иван говорит: выдумки всё это поповские.
– Ей- богу, не брешу, Сергей! – обижено отозвался Витя. – Хочешь, перекрещусь? Я пионер, но перекрещусь!
– Хочешь, крестись, только всё – равно брешешь. Спать бы пора, три часа уже, – ёрзая, попытался как можно равнодушнее протянуть старший из братьев Сергей.
Весь мир вокруг пах душным влажным сеном, и вкуснее этого запаха ничего на свете сейчас не было. Где-то шуршали мыши, из укрытия разглядывая нежданных у себя гостей, начинали трещать, но заслышав голоса, снова умолкали сверчки. Дождь, наконец, закапал над селом, разбавляя скопившуюся духоту, с каждой секундой набирая силу.
– А Бог-то есть? – раздался голос третьего из братьев. – Если дьявола нет, то зачем Бог тогда нужен, а?
– Про Бога, Влад, дед Иван ничего не говорил, – задумался Витя. – Но не может же человек в дьявола не верить, а в Бога верить.
– Дед Иван ни в кого не верит, а баба Нина – во всех, – со знанием в голосе заключил Сергей. – Она верующая, понимаете? Но она сейчас по секрету как бы верит.
– Просто мой батька с вашими батьками вчера смеялись, говорили, что дед от бабы горилку за иконой всегда прячет вместо святой воды, – Влад отодвинулся вглубь сеновала. – Баба Нина туда полезла как-то, чтобы водой хату от бесов окропить и…
– Бесы горилки не боятся, – засмеялся Сергей.
– Вот, Бог всё видит, – упрекнул Витя. – Нельзя так.
– А что, в туалет никто не хочет? – не выдержал первым Сергей.
– Хочу! – с чувством облегчения разом выдохнули Влад и Витя…
– Договаривались спать, а сами потом опять страшную историю просили рассказать, – когда спустились, на всякий случай напомнил Влад, намекая на продолжение.
– Ага, а потом ещё кто-то во сне разговаривал со страху, – подмигнул идущий впереди с фонариком Серёга, озорно глядя на младших. – Это Витя у нас боится.
– Сам ты боишься, – обиженно возразил самый младший из троих Витя. – Докажи что я? Может сам Влад и говорил.
– Не-е. Ты, потому что на украинском говорил, – покачал головой старший. – Влад украинского не знает – он у нас кацап.
– Причём тут это? – насупился средний. – Хватит уже! Знаешь же, что я наполовину. Здесь я украинец, а приеду домой буду русским. Да и какая разница.
– Да что ты дуешься, братишка, – обернулся к Владу Серёга. – Шучу же!
Фонарик неожиданно погас, и рядом с братьями пробежал кто-то невидимый. Все трое замерли, как по команде. В ту же секунду молния осветила небо, и громыхнуло совсем рядом. Влад отступил на шаг, и из-под его ноги с грохотом покатилось что – то железное.
– А-а! Видел! Я его видел! – заорал вдруг Витя, показывая пальцем в сторону туалета. – Вон там стоял, чёрный весь. Чур меня, чур! Сгинь!
– Да тихо ты! – зашипел на него Серёга. – Нема там никого.
– Есть, мамой клянусь, – быстро зашептал младший и начал креститься.
– Чего ты всё крестишься? – Сергей вглядывался в темень. – Это Влад вчера историю рассказывал, тебе и показалось.
Братья на всякий случай оставались стоять на месте. Надо сказать, что в последние дни в Таборове на самом деле стали происходить некоторые очень странные вещи. Об этом со страхом шептались женщины, а мужики, хоть и предпочитали не верить во всякую бабью чушь, но на всякий случай, подслушав, запоминали сказанное. Вот и сейчас, казалось, сверкнёт, и на миг вдалеке появится тот страшный в капюшоне из ночного рассказа Влада. А когда сверкнёт снова, он будет уже совсем рядом… Сергей отчего-то так ясно представил себе эту картину, что попятился.
– Так что, идём до туалета? – первым спросил Влад.
– Кто его знает, – засомневался Серёга. – А вдруг чего и есть? Лучше здесь давайте…
– Витя, а что ты вчера про старую церковь Сергею говорил? – спросил Влад, когда, закончив мужские дела, все трое бегом возвращались на сеновал. – Секретничали?
– Ничего не секретничали, – обернулся, уже лезший по лестнице Витя. – Просто вы все смеётесь, когда я про бога говорю.
– Не буду я смеяться, вот тебе крест, – постарался убедить брата Влад.
– Ладно, залезайте, расскажу, – согласился Витя.
– Хорошо, – дал добро старший. – Давайте по-быстрому наверх, а то дождь вовсю сейчас лупанёт.
На сеновале постель стала ещё влажнее, и все трое улеглись, не снимая с себя верхней одежды.
– Говорят, что храм этот особенный, – шёпот Вити отчего-то уже казался страшным. – Я слышал, как баба Нина про это бабе Одарке рассказывала. Говорила, что по ночам там свечи горят и молитву слышно.
– Ну да? – протянул Влад. – Там же заколочено всё досками и травой заросло.
– От нечистого это, все так думают, – таким же шёпотом сказал Витя. – Люди теперь ту церковь стороной обходят. А ещё я слышал, что в храм тайный ход есть, только его никто не знает. Вот если бы найти…
– Ну вы даёте, – послышался как всегда недоверчивый голос Сергея. – Сказки всё это, нема там никого.
– Может, проверим? – перебил его Влад. – Сколько тут идти, если быстро?
– Даже не думай, Владик, – на правах старшего отрезал Сергей. – Уйдём, вдруг хватятся? Твой батька первым панику поднимет.
– Давайте хоть днём дойдём, – предложил Витя.
– Днём можно, – уже засыпая, ответил старший. – Днём, хоть завтра… Сами убедитесь… Всё, я спать…
******
Дождя больше не было. Солнце уже давно встало над Таборовым и заблестело в водах местной Раставицы. По её берегам всё, куда можно было упасть взгляду, терялось в зарослях подсолнуха. С первыми лучами они распрямили спины, стараясь подставить новому солнцу свои чёрные, окаймлённые рыжими волосами и бородами лица. Воды ночного ливня, промочившего соломенные крыши хат, превратившего в грязное месиво единственную деревенскую дорогу, быстро высыхали, и совсем старый пёс Мухтар едва успевал напиться из таявшей на глазах дорожной лужи. Росшая во дворе, отмытая дождём до блеска, любимая шелковица, казалось, пахла ещё сильнее.
