Перед отправкой детей на экскурсию, медсестра подмосковного детского дома Надежда Сергеевна подошла к охраннику Алексею Ивановичу, поздоровалась. После недолгой паузы старик отреагировал, глядя на неё.
– Здравствуй, Надежда. Видимо понадобился старый моряк.
– Да, с просьбой к вам, дед Алексей.
– Ты заходи внутрь, не стой на пороге. – Алексей приоткрыл дверь. За почтенный возраст, старика давали поручение, присмотреть за служебными пристройками детдома. Комната охраны была ограждена от остального помещения, неведомо, когда приобретенной, по своим размерам внушительными театральными занавесями. Туда и вошла Надежда. Алексей сидел у окошка, рядом с дверью. За ним был стол, на котором, Старый, ламповый телевизор. В углу – странно громыхающий холодильник, полувековой давности.
– Дед Алексей, просьба к вам. Под вашу опеку можно оставить девочку до ужина?
– Здесь? В служебном помещении? Как-то неуютно будет для ребёнка.
– Она новенькая. Определили к нам, прямо из детской санатории. Пока слабенькая. Мы с группой едем в экскурсию. Ещё она прихрамывает. Ей тяжело будет идти с нами.
– А что прихрамывает-то?
– В недавние смутные времена, в Средней Азии случилось. Говорят, при пожаре в поезде, её вытолкнули из окошка. Нашли её военные, подобрали. Долго лежала в ожоговом центре, потом в санатории. И вот, теперь к нам.
– Печальная история у девочки. До ужина говоришь? Ладно, приведи. Сядет, в телевизоре мультики посмотрит. А я пока займусь своим котом.
– Всё стараетесь мышелова из него сделать?
– Стараюсь, но видимо кошки, плохо поддаются дрессировке.
– Вместо кошки, поговорили бы с ребенком, расположили её к разговору.
– Милая Надежда, для этого, есть у нас штатные психологи. А я не любитель болтовни. Тем более с детьми.
– Простите дед. Я не намеревалась вас обидеть. Обед ей принесут из кухни. Видимо, я излишне требовательна, да? Простите ещё раз, дед Алексей.
– Всё правильно Надежда, когда вопрос о детях. Ты иди, приведи её.
– И вправду она послушная, аккуратная. Чистюля такая. Но что странно – не любит волосы причесывать. Говорит, не хочет быть красивой. Видимо, это возрастное.
– Лучше привели бы ее, страдалица наша.
Надежда вышла, и вскоре явилась с прихрамывающей девочкой, поддержав ее за ручку.
– Вот мы пришли, Асенька. Пока с группой не вернёмся с экскурсии, ты останешься у дедушки Алексея, и будь послушной, хорошо?
Девочка кивнула головой и тихо вопрошала:
– А почему он полез под стол?
. – Это он там котёнка приучает мышей ловить.
– Мышей, под столом?
– Не бойся, их здесь нет. Котенок давно их прогнал.
– Иронизируешь, да, Надежда? – И к Асеньке – Девочка, ты садись на диван, включай телевизор.
– Я не хочу телевизора. – Асенька отпустила руку медсестры, присела на диван.
– Дед Алексей. Я ухожу. Асенька под вашей опекой. – Сказав, и легонько погладив её кудри , Надежда ушла.
Сидя на диване, сначала безразлично, но постепенно с интересом, девочка
поглядывала вокруг. Комната, скорее складское помещение, приспособленное и для охраны, в половине своём, была забита кроватями, и иной сломанной мебелью полувековой давности, надежно прикрытыми театральными шторами.
Когда утомило неподвижное сидение, Асенька привстала, подошла недовольно бормотавшему в адрес котенка Алексею, спросила:
– Дедушка, а почему учите котенка под столом?
От неожиданности, Алексей стукнулся головой по днище стола, и проворчал:
– Девочка, здесь среда подходящая, вот почему.
– А можно глядеть, как приучаете?
– Не на что смотреть. Видишь, за щелью, пластмассовую мышку с батарейкой?
– Не, не вижу.
– Неважно. Я дергаю за шнурок, и она пищит как мышь, привлекая котенка.
Асенька смотрела, смотрела и не по детски, вздыхая, проговорила:
– Только взрослые умеют придумывать такие глупые игры.
– Это упрёк, что ли? – От удивления, обернулся к ней Алексей.
– А что такое упрек?
– Сказали, что ты тихоня. Видимо, ошиблись.
– А почему ошиблись?
– Потому что, скорее ты болтушка!
– Я не болтушка, просто спрашиваю, – обиженно вернулась Асенька к дивану. Присела, потом прилегла, голову уткнув в подушку. Алексей еще некоторое время повозился с котенком и, ворча, выкарабкался из- под стола.
– Видимо, бездарный ты котенок. – И в сторону девочки: – Что, говорунья, не
проголодалась? Может, накормить тебя?
Не услышав ответа, понял, что девочка уснула. Накрыл её одеялом, достал в холодильнике бутыль с молоком, залил тарелку котёнка под столом. Потом прошёлся по зданию. Повсюду царила несвойственная тишина. Лишь из столовой доносились обрывки слов поварихи, распекавшей кого-то из помощниц. Вернулся, присел на краю дивана, у ног девочки, решил немного вздремнуть, и незаметно уснул. Но от его храпа, проснулась Асенька. Присела, оглянулась. Заново привыкая к окружающему. От пещерного храпа Алексея, ручками прикрыла уши. Бесполезно. Котенок замяукал, подпрыгнул к ней. Она приютила котенка у себя на коленях, и под его мурлыканье и храп Алексея, снова заснула. Так их и застала повариха:
– Дед, а дед! Вот вам ужин принесла на двоих.
– Спасибо, Варя, – проснулся Алексей, заметил котенка рядом с Асенькой, опять заворчал: -
Неблагодарный, кот. Мне-то и близко не подходит.
– По заслугам, дед. Гоняешь беднягу, и ласки ожидаешь. Так не бывает, – упрекнула старика повариха, и ушла.
– Вот и вся женская логика, – Досадуя, Алексей привстал и хотел разбудить обеим, своим квартирантам, но передумал, увидев печать тревоги на личике девочки. А когда она сама проснулась, стол уже был накрыт. Алексей, уменьшив звук телевизора, слушал новости. Девочка присела, тихо промолвила:
– Дедушка, я домой хочу…
– Домой? В вашу комнату? Поешь, потом пойдёшь. Скоро твои подруги вернуться.
– Нет, я хочу к маме.
– Ну, об этом не думай сейчас. Против жизни не попрёшь.
– Но я хочу, хочу…
–И что ты хандришь? Думаешь, одна ты горюешь? Я, может, больше тебя тоскую по маме. Целыми ночами не сплю. Молюсь, прошу у нее прощения.
Опешившая от услышанного, Асенька тихо возражала:
– Но она вас не потеряла, правда?
– Её больше нет. И потому тоскливо, одиноко. Это страшно.
Асенька поглядела, не притворяется ли дед, чтобы только её успокоить? Но увидела безнадежно грустные его глаза, смолкла, присела рядом, кулачки к щекам, задумалась о чём-то.
– Дедушка, а где руки помыть?
– Сказали, что чистюля. Если бы ещё волосы причесывала, то выглядела бы
восточной принцессой.
– Не хочу быть принцессой. Я хромая, некрасивая, и у меня вся спина сгорела.
– Это ты зачем на себя наговариваешь? Так нельзя. Ты даже очень обаятельная.
– А если я вам скажу, вы сохраните мою тайну?
– Я молчок, если это чужая тайна.
– Это моя тайна. Дедушка, если буду красивой, меня отдадут чужим людям.
– Глупости говоришь. Такого не бывает.
