Эмили разбудила темнота. Она была такой плотной, что глазу не за что было зацепиться. Словно живое существо, тьма напирала на неё со всех сторон. Это было странно! Перед тем, как отправляться в постель, Эмили обычно следила, чтобы шторы на окнах были приоткрыты. И сейчас она могла бы поспорить на что угодно, что Софи опять тайком их задёрнула – её младшая сестра постоянно боялась, что в комнату проберутся страшные чудовища. Вампиры. Монстры. Или другие жуткие существа, о которых она читала в книгах. И не сказать, чтобы Эмили самой эти страхи были чужды. Но ей ведь уже тринадцать! Она уже не ребёнок, а значит не должна проявлять слабость и верить всерьёз во все эти химеры. Но при одной мысли о возможном появлении таких страшилищ в их комнате девочку бросало в дрожь: вот пусть бы они обитали там, снаружи – за оконным стеклом…
А сейчас ей очень нужен был свет. Немедленно. Эмили решительно села – и ударилась лбом обо что-то твёрдое. Голову пронзила боль, а когда она потянулась к вискам, то ударилась локтем о стену, хотя обычно там, где она спала, никакой стены с этой стороны не было.
«Проклятие, что это…» – пробормотала Эмили, заметив, что голос её звучит неестественно глухо. Так, словно она не в комнате, а в очень маленьком тесном помещении. Девочка лихорадочно искала ответы на стремительно возникающие вопросы, но руки её двигались ещё быстрее, опережая сознание – они ощупывали третью стену прямо перед собой. Та оказалась не гладкой, как в комнате, а обитой мягким полотном, а под ним… Пальцы скользнули под ткань – дерево! Холодная, грубая древесина. Эмили не могла совладать с собой, руки её начали дрожать. Стены были слишком близко, они окружали её со всех сторон так, словно она в ящике, или… – осознание ледяной волной прокатилось по всему телу… – или в гробу.
Девочка застыла. Только теперь она почувствовала сатиновую подушку под головой, кружевную шаль, накинутую на ноги, и венок из роз, с шуршанием соскользнувший с груди. Этот шорох заставил содрогнуться. Эмили лежала в гробу! Её охватила паника, чувство беспомощности, и пришлось собрать все силы, чтобы справиться с этим открытием. Но всему должно быть объяснение, хоть какое-то – такое, не слишком ужасное… Мысли вихрем носились в её переполненной голове. Внезапно в памяти всплыло имя, которое позволило девочке с облегчением выдохнуть: Лиза!
Лучшая подруга, с самого раннего детства. И сколько они были знакомы, столько времени обе просто обожали ужастики. Однако герои ужасных историй – вампиры и оборотни – как-то не спешили постучаться к ним в окна, чтобы как следует пощекотать нервы юным фантазёркам. Поэтому девочки сами стали разыгрывать друг друга, надевая маски, инсценируя разные страшилки. Кстати, последний розыгрыш был просто ужасно смешным! Вспомнив его, девочка едва смогла сдержать смешок.
Лиза ночевала у неё. Ровно в полночь она начала так неистово визжать, что Эмили успела испугаться, что та уже никогда не успокоится. Причина оказалась самой заурядной – Лиза боялась пауков, а тут к ней в кровать неожиданно опрокинулась огромная коробка с ползающими пауками… Из пластика. Лиза с криком бегала по комнате и, как безумная, размахивала руками, в то время как эти твари копошились в её волосах и одежде. Ещё неделю после того вечера бедняжка вздрагивала, если слышала механическое жужжание пластиковых пауков.
Теперь всё ясно. Она видимо решила отомстить. И засунула Эмили в гроб. Очень удобно, ведь был Хэллоуин, а кроме того, отец Лизы работает в похоронном бюро. Эмили прикусила губу. Но как она попала в гроб? И почему она вообще ничего об этом не помнит?
Девочка начала стучать по крышке. Но та не приподнялась даже на миллиметр. В поисках щели Эмили заставила себя ощупать всю поверхность крышки, сантиметр за сантиметром, и одновременно как можно спокойнее вспомнить прошедший вечер. Сначала они с Лизой у неё дома переодевались перед костюмированным балом в школе. Подруга выбрала образ зомби, а Эмили – груфти, для чего надела чёрное платье до колен в стиле готик, колготки в сеточку и сапоги, как у ведьмы. Амулет с серебряным драконом, который ей подарил отец, прекрасно дополнял такой наряд. Сестра Софи превратила её волосы в торчащие жёсткие патлы, будто та сунула пальцы в розетку, и волосы встали дыбом.
Когда девочки уходили, дядя, как обычно, утомлял их дурацкими напутствиями и предостережениями. Эмили представила себе его самого с взъерошенными волосами и в очках, которые всегда криво сидели на носу. Дядя был архитектором, целыми днями работал и уделял детям не очень много внимания. Исключением были лишь дочери его брата, который погиб в ДТП несколько лет назад.
Когда Эмили вспомнила об отце, то почувствовала боль в груди. Ей тоже не хватало отца, иногда так сильно, что она с трудом переводила дыхание. Мама девочек умерла вскоре после рождения Софи, и Эмили её совсем не помнила. А отец всё ещё воспринимался, как живой; казалось, он просто ненадолго вышел из комнаты.
Он был писателем. Сколько девочка себя помнила, отец всегда наполнял её жизнь рассказами о приключениях… Её любящий, нежный отец, который никогда не переставал верить в чудо, только вот его самого не спасло ни одно из возможных чудес на свете – увы…
Так, стоп, для таких тяжёлых мыслей сейчас не время и не место. Эмили сильнее уперлась в крышку гроба. Она должна сконцентрироваться на последнем вечере. Они с Лизой покинули дом, пошли к станции метро и попали там в толчею. Там Эмили потеряла Лизу из виду, а затем… – ничего больше она не помнила. Ни одного воспоминания!
Девочка не могла ничего поделать с тем, что дыхание её участилось. Что, если она ошибалась, и Лиза не имеет никакого отношения ко всей этой ситуации? Что, если её похитили и закопали где-нибудь в лесу живой? От этой мысли дыхание почти остановилось, горло сжалось. Эмили напряглась и попыталась вновь подумать о костюмированном карнавальном шествии или о том, как она вернулась домой. Но в голове не осталось ничего, кроме давящей темноты. Сознание растворялось в этой всепоглощающей тьме, она окружала её со всех сторон, охватывала извне и изнутри, постепенно превращаясь во всеобъемлющий страх, который уже не отпускал.
Эмили изо всех сил ударила по древесине – крышка поддалась, и ей в лицо посыпалась земля. Девочка подскочила, закашлялась, задрыгала ногами, оттолкнув гробовую доску. Руками она начала разбрасывать комья земли и засохшие венки. Наконец ей удалось выбраться на поверхность.
