Варвара задумчиво смотрела в окно и улыбалась своим мыслям. Свежая, ещё не пыльная, зелень приятно радовала глаз. В парке гуляли люди, не обременённые охраной государственных интересов. Переливалась вода в фонтане. Варвара любила смотреть на воду, это успокаивало.
Игорь Викторович Ветров выслушивал доклады своих сотрудников, и время от времени бросал недовольные взгляды на жену.
– На повестке дня у нас ещё один вопрос – лагерь для детей. Заезд планируется пятого июня. Егор Кузьмич, у вас все готово?
– В основном – все, – ответил и открыл блокнот уже не молодой, но стройный и подтянутый мужчина.
Карканье вороны заставило всех вздрогнуть. Игорь Викторович нахмурился и сердито посмотрел на жену. Она отвела взгляд от окна и вытащила мобильный телефон. Никто из сотрудников не посмел бы прийти на совещание с не выключенным телефоном, но у Варвары было своё мнение по этому поводу. Что, если идёт совещание, жизнь остановилась? Нет. Тогда почему надо отключать связь с внешним миром? Между тем Варвара посмотрела на входящий номер и удивлённо приподняла брови – номер был ей не знаком.
– Ветрова слушает. Что?! Не может быть! – воскликнула она и посмотрела на мужа. – Извините, мне срочно надо бежать. Я позвоню.
Она быстро вышла из кабинета, оставив Ветрова сверкать глазами.
Варвара влетела в школу и быстро поднялась на второй этаж. В классе сидели классная руководительница 6“Б” класса Татьяна Петровна, женщина в милицейской форме и три девочки с виновато опущенными глазами.
– Вы кто? – нелюбезно поинтересовалась милиционерша.
– Я мама Алёны. Что случилось? Что, была такая необходимость срывать меня с работы? – недовольно спросила Варвара. Увидев дочь, она успокоилась.
– Я же вам по телефону сообщила, что ваша дочь пьяна, – ответила милиционерша. – Вы считаете, это нормально, когда двенадцатилетние девочки пьют спиртные напитки?
– Нет, я так не считаю, – спокойно ответила Варвара и посмотрела на подруг. Алёна спокойно сидела за партой и, казалось, была безразлична ко всему происходящему в классе. Её подруга Маша шмыгала носом, однако слёз видно не было. Катя же, наоборот, старалась сдержать слёзы и украдкой вытирала глаза.
– Они напились пива и развлекались тем, что вызывали милицию, скорую помощь и пожарную службу! – негодовала милиционерша.
– Пожарных и скорую мы не вызывали. Мы только милицию… Мама, мы хотели попробовать…– попыталась оправдаться Алёна.
– И сколько ты выпила? Только не ври, – строго спросила милиционерша девочку.
– Мы все сделали по два глотка, нам не понравилось, и мы больше не стали пить… Там мальчишки котёнка мучили, вот мы и вызвали милицию.
– Да, – вдруг уверенно заговорила Маша. – Имели право! Есть статья в уголовном кодексе о жестоком отношении к животным. А вместо наряда милиции, чтобы нарушителей арестовать, приехала эта тётенька и нас арестовала. Произвол!
– Ладно, девочки, – вздохнула Варвара. – У вас уроки уже закончились?
– Нет, но нам сказали, что в таком состоянии мы не можем учиться, – сообщила Маша.
– Тогда идите домой, – усмехнулась Варвара.
– А протокол? – возмутилась милиционерша. – И родители Крапивиной и Григорьевой ещё не пришли. И вы знаете, что мы обязаны поставить их на учёт и вызвать на комиссию по делам несовершеннолетних?!
– Родителям девочек я позвоню, скажу, чтобы не приезжали. Они занятые люди и незачем отрывать их от дел. А всё остальное, что ж, если вам больше нечем заняться, то пожалуйста, – усмехнулась Варвара. – Девочки, вы свободны.
Подруг как ветром сдуло. О чём говорила Варвара с милиционершей и классным руководителем, девочки не знали, но догадывались, что дома их ждут серьёзные объяснения с родителями.
Домой Варвара пришла злая, и Алёна предпочла на глаза ей не попадаться. Она как мышка сидела в своей комнате, и только напрягала слух, стараясь расслышать, о чём спорят родители.
– И чего ты волнуешься? – удивлялся Игорь Викторович. – Девчонке надо привыкать к дисциплине, а в лагере все же распорядок будет. Да и не одна она поедет, с подругами. И с кем ты её тут оставить хочешь? Мы на работе с утра до ночи. Уходим – она ещё спит, приходим – она уже спит. А если придётся в командировку ехать? Постоянно бросаем Алёнку то на соседку, то на знакомых. Радуемся, что она самостоятельной растёт, а сами боимся её в лагерь отправить, причём заметь, в лагерь не простой!
– Давай отправим их в другой лагерь, простой. Пойми, Игорь, боюсь я за неё. Ты же знаешь, какие там места, – возражала Варвара.
– У них охрана хорошая, никого за территорию лагеря не выпустят, – доказывал Игорь Викторович. – Да и Кузьмич присмотрит. И потом, должны же мы узнать, на что Алёна способна? Дело решённое, Варька. Иди, обрадуй дочурку.
***
Ехать в лагерь, даже с подругами, Алёнка не хотела, но хорошо знала, что спорить с родителями бесполезно. И пятого июня подруги ступили на территорию детского лагеря «Буревестник». Они заняли угловую палату, где было два окна – на лагерную линейку и на забор, за которым виднелся сосновый лес. Катя с завистью посматривала на ряд разноцветных палаток, в которых обустраивались старшие ребята.
– А хорошо, наверное, в палатке жить, – мечтательно произнесла она.
– Да чего хорошего? – удивилась Маша. – Днём жарко, ночью холодно. Да и комары, наверное, досаждают. А здесь даже батарею можно включить, если прохладно будет. Видишь, какие тучи? Точно дождь пойдёт! У меня предчувствие.
– Говорят, здесь будут отбор делать в какую-то специальную школу для ФСБ. Как думаете, мы подойдём? Хорошо бы нас взяли! Представляете, я – агент национальной безопасности, а в напарниках у меня Михаил Пореченков, – мечтательно произнесла Катя.
– Упаси бога! – заявила Маша. – У меня другие планы на будущее, не связанные с безопасностью страны. И ты не забыла, что нас сюда сослали для воспитания? Чтобы не пили, не курили, в карты не играли. И ходили строем и по стойке смирно. Интересно, а порядки здесь будут как в армии?
– Не знаю, но охраняют нас как особо опасных преступников, – усмехнулась Алёна. – Я слышала, как папа доказывал маме, что забор крепкий и надёжный, и охране дано какое-то указание.
– Ага, стрелять, если кто-то по доброй воле захочет покинуть лагерь, – засмеялась Машка. – Это мы с вами здесь по блату для перевоспитания, а остальные какой-то отбор проходили, лучшие из лучших, вот их и берегут. Значит, говорите, крепкий заборчик?
Маша посмотрела на забор, на лес, и почесала затылок. О чём она подумала, подруги не узнали. Дверь открылась и в палату вошла молодая женщина, в синих джинсах и белой майке, к которой был приколот бейдж, извещающий о том, что она Марина, вожатая второго отряда.
