Из дневника Майкла Херста, знаменитого путешественника и египтолога
«Наконец у меня есть полная карта – та самая, что приведет к амулету Херстов, украденному из нашей семьи несколько столетий тому назад. Я был уверен, что карта станет последним ключом, который откроет нам дверь к месту нахождения амулета. Был уверен, пока моя помощница, несравненная мисс Джейн Смит-Хоутон, не сделала следующего замечания, о котором ее никто не просил: «В чем вы абсолютно не сведущи, так это в нюансах картографии». Ее неверие в мои познания в этой области непоколебимо, и теперь я вынужден доказывать свою состоятельность. Поэтому я обратился к известному эксперту. Как только получу подтверждение тому, что мои предположения верны, мы продолжим поиски амулета. Потом, конечно, я перестану изводить Джейн насмешками за ее сомнения в моих глубоких и безошибочных способностях разбираться в картах».
* * *
Майкл Херст не обратил внимания на гул, пробежавший по бальному залу при его появлении.
– Вот дураки, – пробормотал он и потянул за узел шейного платка, пытаясь его ослабить.
Сестра Мэри укоризненно на него посмотрела.
– Оставь галстук в покое.
– Он меня душит.
– Это модный галстук, а ты должен выглядеть респектабельно. – Заметив его сердитый взгляд, она добавила: – Майкл, в этом зале полно людей, которые могут вложить деньги в твои экспедиции.
«От них одна головная боль», – подумал он, а вслух раздраженно произнес:
– Я ведь пришел сюда, не так ли? Где тут, черт возьми, буфет? Если уж мне придется общаться с этими мартышками, я должен сначала выпить!
– Они не мартышки, а привлекательные женщины, которые… – Мэри осеклась, заметив выражение лица брата. – Хотя, возможно, спиртное поднимет тебе настроение. Леди Белфорт обычно устраивает буфет около библиотеки.
Майкл едва успел сделать шаг в нужную сторону, как дамы мгновенно устремили взоры на него, пытаясь скрыть свое любопытство за веерами, которыми стали отчаянно обмахиваться.
– Да поможет мне Ра[1], – сквозь зубы процедил Майкл. – Им что, делать нечего, кроме как пялиться на меня?
– Ты же знаменитость, – спокойно пояснила Мэри.
– У меня нет ни малейшего желания быть знаменитостью.
– Но ты знаменитость, поэтому придется с этим смириться. – Сестра положила ладонь ему на руку. – Просто улыбайся и кивай. Тогда мы быстро проберемся сквозь толпу.
– Улыбка не поможет, а вот это – да. – Он грозно сдвинул брови и с удовлетворением отметил, как разноцветные веера замерли.
– Майкл, ты не должен…
Он твердо взял сестру за локоть и повел к буфету, не забывая хмуриться при виде тех ретивых мисс, кто еще не оставил надежду приблизиться к нему. Девицы краснели и поспешно отходили в сторону.
– Если будешь продолжать в том же духе, мы никогда не найдем спонсора. Эти дамы – дочери и сестры богатых людей, которые могли бы помочь снарядить твои экспедиции! – со вздохом сказала Мэри.
– Они пустоголовые вертихвостки, и я отказываюсь потворствовать их уловкам.
Тут одна из мисс нахально ему подмигнула. Майкл застыл.
– Господи, куда подевалась женская скромность, пока я был в египетской пустыне?
– Уместнее спросить, куда подевались манеры джентльмена?
– Я оставил эти бесполезные навыки на тростниковых берегах Нила, – в тон сестре ответил Майкл. – И правильно сделал.
Мэри с кислым видом смотрела на него.
– Братья правы: ты превратился в дикаря.
– Почему? Потому что я делаю и говорю то, что следует?
– Нет, потому что ты несешься по жизни не останавливаясь и не задумываешься о последствиях своих слов и поступков. Я…
Перед ними появилась молодая особа лет семнадцати, высокая, с большим носом и рыжими локонами, в которых торчали перламутровые шпильки. За ее спиной столпились другие юные девицы.
– Мистер Херст! Как приятно снова вас увидеть! – Последовал глубокий реверанс, а широкая улыбка свидетельствовала о том, что от него ожидается такое же проявление радости.
Майкл приподнял бровь, но ничего не сказал.
Щеки у девушки сделались пунцовыми, она поджала губы, но тут же деланно улыбнулась:
– Я мисс Лидия Лейтем. Мы встречались на вечере у леди Маклейн.
Майкл пристально смотрел на мисс Лейтем, которая протянула ему руку.
Мэри больно ткнула его локтем в бок. Он охнул и сердито взглянул на сестру.
– В чем дело?
Она наклонила к нему голову и еле слышно прошептала:
– Я сейчас перед всеми наступлю тебе на ногу, если ты не возьмешь ее руку и хотя бы не притворишься джентльменом.
Майкл вдруг вспомнил, что однажды, когда они были детьми, Мэри столкнула его в пруд с холодной водой всего лишь за то, что он посмеялся над ее новой прической. Конечно, тогда она была девочкой и куда меньше обращала внимание на то, что думают другие о ее поведении. Интересно, неужели она действительно способна устроить сцену прямо сейчас? Стальной блеск в глазах сестры подтвердил его опасения.
Поморщившись, Майкл повернулся к девушке, взял протянутую руку, задержал в своей ровно на секунду и отпустил.
– Мисс Лейтем, здравствуйте, – произнес он без какого-либо намека на радость.
А мисс Лейтем засияла, словно он высыпал к ее ногам бочонок золотых монет.
– Я знала, что вы меня вспомните! Мы с вами долго обсуждали Розеттский камень.
– Да? – скучающим тоном буркнул он.
– О да! Я читаю каждое написанное вами слово.
– Сомневаюсь. Если только вы не пробрались ко мне в спальню и не заглянули в мои дневники. Я абсолютно уверен, что, кроме меня, их никто не читал.
Мэри на него шикнула, но Майкл не придал этому значения.
Лицо мисс Лейтем стало багровым, и она испуганно зачирикала:
– О… нет-нет! Я никогда ни за что на свете не войду в спальню к мужчине.
– Тем хуже для…
– Майкл! – поспешно одернула его Мэри, пронзая брата уничижительным взглядом и одновременно любезно улыбаясь высоконравственной мисс Лейтем. – Мой брат хочет сказать, что статьи, напечатанные в «Морнинг пост», – это лишь малая толика из написанного им. Он автор многих научных трудов по артефактам, найденным в руинах, которые он раскопал, и…
– И автор дневников, – добавил Майкл.
Одна из девиц, смотревшая на него, как на сладкий пирог, стиснула ладони и проникновенно произнесла:
– Никогда не была знакома с мужчиной, который ведет дневник.
– И со сколькими мужчинами вы были знакомы? – раздраженно осведомился Майкл. Не хватало еще, чтобы его стали восхвалять за такое обыденное занятие, как ведение дневника.
Мэри сверкнула на него свирепым взглядом, словно опять собиралась столкнуть в пруд.
– Если ты будешь продолжать вести себя подобным образом, тебя никто никуда не пригласит, – прошипела она.
– Ерунда. Они слишком глупы, чтобы во всем разобраться, – заверил он ее sottovoce[2].
И в доказательство его слов еще одна девица – на этот раз с русыми волосами и выступающим подбородком – дерзко заявила:
