«Мы все по-своему несчастны,
все несправедливо наказаны за что-то,
но как раз от этого почему-то и легче.
Быть несчастным среди счастливых…
гораздо больнее»
Шэйн
Города Верувины неповторимы, у каждого – своя роль, свои сильные и слабые стороны и свой правитель, непременно своенравный и с большими планами на будущее. Иногда правители всех девятнадцати провинций сидели за одним столом, делились секретами и пили вино, как старые друзья, а порой ссорились столь грубо и непримиримо, что начинали военные походы и без кровопролития не могли найти компромисс. Но ни одно из событий прошлых лет не принесло в земли Верувины столько бед, сколько выпало на них в этом году. Свидетели этих дней менялись безвозвратно, о некоторых из них уже было рассказано достаточно, но об одном из них трактирным сплетникам только предстояло услышать. Эта история началась на западе уже более пятнадцати лет назад…
***
Геллерхол – большой и красивый город, расположение которого можно увидеть даже из некоторых соседних провинций благодаря огромному каменному обелиску на центральной площади. И в этом большом городе начались и закончились слишком многие жизни. Во время правления Дивина, последнего лорда Геллерхола, была принята реформа социального устройства: местные купцы и ремесленники получили привилегии, а приезжие господа лишились своих доходов и права их получать, если не жили в городе постоянно. Это было странное решение, от которого позже Дивин решил отказаться, но за время его действия одна семья странствующих торговцев, едва успевшая осесть в Геллерхоле, как раз обзавелась сыном и, к своему большому сожалению, нажила себе опасных врагов. Отец взял золота в долг у сомнительных людей, мать не смогла достать обещанный товар, затем ещё одна неприятность, другая, третья – всё это стало накапливаться, как снежный ком, который одновременно усложнял жизнь молодой пары в городе и не позволял спокойно покинуть его.
Кандалы из угроз и ультиматумов держали их в Геллерхоле вплоть до последней ночи, когда владыки местных переулков отправили за ними убийц – похоже, по их мнению, тогда несчастные торговцы уже исчерпали ресурс своей возможной пользы. Родителей убили быстро и тихо, но один из вооружённых головорезов увидел в деревянной кроватке худого ребёнка и под скептичные усмешки своих коллег забрал его к себе. В отличие от настоящих предков, он не стал мальчику любящим и заботливым опекуном – напротив, он испытывал его и всю дальнейшую жизнь держал на грани выживания. До четырёх лет мальчик постигал азы устройства мира и тонкости социальных расслоений в величественном Геллерхоле. До шести его уже научили воровать товары с открытых лавок на рыночной площади. В восемь лет вместо «Эй, ты!» или «Мелкий» к нему стали обращаться «Щенок», связывая это прозвище с его новым отцом, которого называли исключительно «Пёс». В десять лет, уже слегка окрепнув телом, Щенок совершил своё первое заказное убийство, а настоящего имени так и не обрёл.
Каждое маленькое преступление потихоньку возвышало его, и длилось это ещё полтора года, но стать малолетней легендой преступного мира ему было не суждено. В борьбе между враждующими группировками он оказался козлом отпущения и угодил в колодки. Официально – за кражу золота у одного купца, а на деле – за то, что был наименее ценным среди тех, кого пришлось принести в жертву. Щенок навсегда запомнил этот день.
Уже несколько часов он был зажат в жёстких дубовых колодках на площади, под тем самым великим обелиском. Его правая бровь была рассечена и опухла от попадания камня, а некоторые пальцы, казалось, были сломаны по той же причине. Лицо покрывала засохшая корочка из томатной мякоти и гнилых яблок. Мальчишка с выразительным лицом и ярко-синими глазами, с безграничным потенциалом вора, убийцы или наёмника, медленно увядал под хохот и презрительные плевки прохожих. Его преступная карьера подошла к концу одновременно с грязной, полной боли и обиды жизнью. Он уже закрыл глаза, смиренно ожидая, когда его дыхание остановится от очередного камня, запущенного в голову, но вдруг услышал чей-то высокий голос:
– Ты постоянно оскорбляешь меня! Я знаю, это из-за того, что мама умерла при родах, но разве я виноват в этом?!
– Нет, – последовал спокойный и в то же время суровый ответ.
Этот голос был знаком Щенку, как и всякому жителю города. Мальчик открыл глаза, приподнял из последних сил голову и увидел лорда Дивина в сопровождении нескольких рыцарей и его единственного сына, Ренамира. Щенок и сын лорда были, должно быть, ровесниками – на глаз разница в росте между ними не превышала полпальца. Худой, но бойкий отпрыск местного правителя продолжал свои возражения, следуя за отцом:
– Тогда в чём дело? Учёба и тренировки тебя не убеждают, хотя я делаю всё, как ты говоришь! Хочешь увидеть более… серьёзный поступок?
Лорд остановился и обернулся на своего сына с насмешливой улыбкой:
– Это какой же, юный Рен? Что ты можешь сделать?
Ренамир осмотрелся и остановил свой взгляд на Щенке. Минуя стражу, он подошёл к нему и посмотрел в его измученные синие глаза. Щенок не питал к нему симпатий, как и к его отцу – с ранних лет его учили презирать тех, кто удерживает власть над городом. И только теперь, встретившись взглядом со светлым, ухоженным пареньком, он подумал: «Почему? Почему я ненавижу тебя?». Ренамир вздохнул, собираясь с мыслями, и обернулся к отцу:
– Я сделаю из этого преступника достойного человека!
Дивин рассмеялся, затем этот смех заразительно передался его рыцарям. Лорд брезгливо кивнул на Щенка и сказал:
– Выпусти его, и сегодня ночью он задушит тебя, заберёт все драгоценности в твоей комнате и сбежит!
– А вот и не сбежит! – воскликнул сын лорда, решительно взмахнув рукой. – Стража! Освободите его!
Ренамир вновь обернулся на Щенка и посмотрел на него так, как впредь не смотрел никогда больше: одновременно с надеждой и с явным опасением. Он понятия не имел, что делает и как достигнет своей цели, но готов был бороться за это достижение до последнего. Лорд Дивин мог быть прав во многом, но в одном он точно ошибся: ближайшей ночью Щенок не сбежал. Ренамир взял над ним полную ответственность, приказал своим слугам накормить его, вылечить, выдать одежду и выделить маленькую комнату в том же коридоре замка, где жил сам.
У Щенка никогда ещё не было своей комнаты. Он ночевал, где придётся, и каждый день не был уверен, что доживёт до завтра, а теперь, по какому-то невообразимому стечению обстоятельств, оказался в замке и бесплатно получил одежду, еду и крышу над головой. Когда слуги закончили приводить его в порядок, был уже поздний вечер, и тогда Ренамир снова посетил его. Сын лорда вошёл в комнату без стука и в сопровождении стражника. Щенок сидел на кровати в этот момент, вздрогнул и по привычке осмотрелся, чтобы прикинуть, куда бежать. Здесь было лишь окно, из которого предстоял долгий полёт – слишком долгий для измождённого мальчишки.
