***
Звезды ярко-красные во небе горят,
И снежинки разные по небу летят.
Мелодия разносится, трепещет, звенит,
Голосочек тоненький песенку пищит.
Котик тут заслушался, глазки опустил,
Ему Мороз Иванович шапку подарил.
Шапка ярко-красная с синими звездами,
А помпончик беленький с желтыми цветами.
Сидит коток, заслушался, глазки опустил,
Ему Мороз Иванович шапку подарил….
Всё началось в музее. Мы только что закончили оформлять выставку открыток и карманных календариков советских времен: наклеили экспонаты на планшеты, вложили их в рамки, разложили на столах… И вот я сижу одна в окружении калейдоскопа поздравительных карточек. Как в храме искусства. Как в сокровищнице сказочных сюжетов. Сюжеты эти витают в воздухе… Конечно, тут только застывшие кадры – но стоит к ним прикоснуться, начать рассматривать один за другим, и они оживают далекими детскими размышлениями … Вот календарик – прозрачный домик прикрыт огромной ярко-красной шапкой. «Берегите тепло!» Положить бы такую композицию на парту перед ребенком и сказать: «Напиши сказку про это!» Будьте уверены – напишет! А вот белоснежный котенок в такой же красной шапке – так и таращит под ней удивленные глазки.
СЯДУ НА ХРУСТАЛЬНОГО КОНЯ
Сяду на хрустального коня,
В голубую даль умчусь, как ветер,
Слезы маленьких снежинок сохраняя,
Что касались щек моих в балете.
Прилечу я к милому окну
И коснусь стекла я теплою рукой,
И вновь в просторы неба улечу,
Оставив там подарок дорогой.
3.Открытка с библейским мотивом
Когда-нибудь наступит день,
О, день блаженства и мечтаний,
Когда на миг вокруг природа
Забудет все свои печали.
И встрепенется с новой силой
Как в первый день ее созданья,
Когда божественный луч света
Разбил оковы злодеянья.
И как в тот день
Все люди света
Раскаются в безумном зле,
И доброта займет их сердце,
И зла не будет на земле…
МОЕ СЕРДЦЕ В ГОРАХ (из Р. Бернса)
Мое сердце в горах средь дремотной тиши,
Окруженное потоком благовонной реки.
Моя мысль! Как стрела за оленем спеши,
Душа моя! Ввысь прямо к солнцу беги.
Прощайте четыре стороны света,
Царство достоинств, туманом одето,
Брожу я по миру и жду я рассвета,
В горах мое сердце, в горах мое лето!
Прощайте, вершины под шапкой снегов,
Прощайте, долины с лиловою мглой,
Прощайте, леса с дикой зарослью снов,
Прощайте, потоки с хрустальной водой.
Мое сердце в горах средь дремотной тиши
Окруженное потоком благовонной реки.
Моя мысль! Как стрела за оленем спеши,
Душа моя! Ввысь прямо к солнцу беги.
6. Закладки в сборнике символистов
Быть может, тебя я еще не люблю,
Но вижу черты, любимые мне,
Стальные глаза, что мечтой я ловлю,
И эти черты я вижу в тебе.
Но нет! На него ты ни в чем не похож,
Что было давно – то забыла сама…
Это виденье – иль призрак, иль дрожь.
Злая судьба не приходит одна.
–Он не мертвец, он лишь прошлого призрак,
Но тенью своею тебя заградя,
Все он разрушит и сердце погубит,
Он уничтожит тебя и меня.
Не сердись и прости.
Я и сам понимаю,
Что на этом пути
Я тебя потеряю,
Что исчезнет весь мир,
И сожмется он в точку,
И на память не даст
Мне ни листочка.
Мне другая и жизнь –
И другая дорога! –
От судьбы не уйти,
И осталось немного…
Ты и сам все поймешь,
Подрастешь, мой братишка,
Ты меня не проси –
Я тебя не услышу…
***
Образ на стене,
Пляски на ковре,
От музыки звенящий хрусталь,
В пятнах отражений печаль…
Раззаветная даль!!!
И на закате каждого промученного дня
Я предчувствую тебя…
Сентябрь. Я вхожу в учительскую – ты мне навстречу… И как охапкой роз в лицо, как волной по глазам…, и я вроде иду дальше, шагают ноги, но душа цепенеет, удивляется, созерцает, хватается за отпечаток образа твоего, она уже обрела стержень и взмывает в сферу блаженства, отнятого богами во имя испытаний. Они позади – я вижу свет в конце туннеля… Я ухожу, я беру тебя с собой… Я стала сразу такой сильной, властвующей, торжествующей. Я иду туда, где ты, и становлюсь перед твоими глазами. Смотри! Ты, кажется, меня не видел. Ты же уничтожил меня красотой своей, я упала в обморок, и ты прошел, не замечая, как вылетаю я из поля твоего зрения… Смотри! Я узнала тебя! Ты меня не узнаёшь? Ты разговариваешь со мной – проходит время – ты уходишь… Ты тоже падаешь в обморок? Твоя душа оцепенела? И тело твое механически уносит ее от меня? Я в голубом костюме, я в самом своем лучшем виде, я в лучшей поре, я в свете успешности… ДА ПОСТОЙ! Я поняла, что ты – моя судьба. Почему ты не идешь за мной следом? Почему ты не отвечаешь мне взаимностью? Я же знаю, что нет у тебя никого в душе, нет никого в твоих глазах, я же вижу, насколько девственен твой взгляд… Где наши объятия? Мы так давно не виделись! Мы вообще никогда еще не виделись! Где слезы радости? … И все криками тебе в спину, немыми криками!..
… Ранили душу, обожгли радостью… Подключился разум – осмысливать… Если судьба – значит, на лицо очевидность, несомненность. А ОН против судьбы? Хотящего судьба приведет, нехотящего притащит, говорят архетипы стоического утешения.
Ты – век, ты – идеал,
Тобой на всех похожа.
И рву я нити по одной,
Чтоб оторвать тебя от сферы той,
К которой то безумно приближаюсь,
То бегу обратно – ввысь – и будто
НАВСЕГДА…
1991 год. Мне семь лет. Сегодня я познакомилась с мальчиком своей мечты, даже больше – с идеалом своего мужчины…
…У него были гладкие светло-русые волосы и серые глаза. Серые и жестокие, как военная сталь, блестящие, как желтые волчьи зрачки перед костром. Такой он был загадочный и недоступный, что я создала из него поэтический образ собственной любви, колючих стрел и солнца, блестящего, как жар на щите. И мой Андрей получил прозвище Аполлон. Я потом сама запуталась и уже не знала, какое имя настоящее: Аполлон…, Андрей… Помню ли, как я его любила? Возможно, что уже и не помню. В памяти осталась лишь электричка и мелькающие мокрые холмы по пути на Кузбасс. Я случайно подняла глаза и увидела прямо перед собой, на соседней скамейке, взрослого парня с русыми волосами и светлыми глазами. Он был так похож на будущего Андрея, которого я никогда не узнаю. Это было то – во всей своей красе! – что я теряла с болью собственника и чувством неизменной ревности; то, во имя чего я облагораживалась и строила лучшие надежды; то, что не отвечало взаимностью, но могло бы ответить и, может быть, ответило бы позже взрослым голосом и взрослым сердцем… Это было именно то – любимое, но брошенное мною… ради другого!
