Горячий ветер трепал роскошный бурнус наездника, величаво восседавшего в роскошном седле. Развеваясь, ткань напоминала парус, неведомо откуда взявшийся среди безбрежных песков. Большой одногорбый верблюд нетерпеливо фыркал под седоком, раздувая ноздри. Трое автоматчиков спешились с верблюдов, и меднолицый бедуин почтительно протянул всаднику бинокль.
– Досточтимый шейх, они сейчас проезжают там, между во-он теми барханами, – сказал он, указывая направление. – Да, еще чуть левее.
Тот, кого бедуин назвал шейхом, приложил бинокль к глазам. Жаркое африканское солнце уже успело как следует нагреть остывшую за зимнюю ночь равнину на западе Сахары. Климат не балует редких обитателей здешних краев. В Сахаре невыносимая жара днем и очень холодные ночи, особенно зимой. Возле проходящей вдоль Атласских гор трассы международного авторалли стояли группы плотно закутанных кочевников-туарегов. Об этом племени ходит масса легенд. По наиболее экзотической из них, туареги – это потомки крестоносцев, оставшихся в Сахаре еще со времен Крестовых походов двенадцатого века. Со временем они забыли и свое происхождение, и родные языки, превратившись в диких кочевников. Впрочем, от количества и экзотичности легенд самим туарегам ни тепло, ни холодно. Тем более что у них сейчас имелось занятие. Эти люди оживленно обсуждали появление вдалеке нескольких грузовиков – лидеров состязаний, далеко обогнавших всех остальных. Молчание периодически сменялось громкими возгласами и оживленными спорами. И тогда над песками раздавались выкрики, а туареги махали руками, указывая на автомобили.
Кроме этих зрителей, здесь присутствовали и другие персонажи. Полтора десятка всадников на верблюдах, расположившиеся на высоком бархане, не были похожи на обычных бедуинов. Об этом говорили богатые одежды их предводителей и автоматы за плечами людей из сопровождения. И вели себя эти люди совсем не так, как скопившийся внизу простой люд, не скрывавший своего возбуждения при виде нечастого зрелища. Переговариваясь между собой, наездники в бурнусах делали вид, что происходящее вокруг почти не касается их «значительных персон». Шейх, увидев все, что ему было нужно, опустил бинокль.
– Глядя на происходящее, остается только удивляться, – вымолвил он. – Аллах создал этот край только для нас. Здесь издревле, с самого начала, жили мы. Наш народ всегда владел этими землями. И что здесь делать европейцам? Но нет – они шныряют здесь непрестанно и каждый раз придумывают что-то новое, лишь бы оправдать свое присутствие. То их археологи тревожат память наших давно умерших предков, то эти автомобили теперь бесцельно бороздят пустыню…
– Достопочтенный правитель, мы не раз говорили им – это наша земля, и за проезд через нее нужно платить, – сказал его спутник, человек в таком же белом бурнусе, но более молодой и с меньшим количеством колец и браслетов на руках. – Ведь они в случае транзита через свою территорию не упускают малейшей возможности поживиться. Так и мы – должны брать с них больше.
– И намного больше, – убежденно ответил шейх. – А пока от них нам и нашему бедному народу перепадают жалкие гроши. Европейцы купаются в роскоши, презирая нас. Мне очень не нравится эта ситуация, она меня просто раздражает. В то время, как я должен доказывать свое право на власть, эти богатые бездельники слоняются по нашей земле, словно по своей.
Шейх помолчал, прищурив глаза и разглядывая перстни на руках. Да, здесь было на что подивиться. Каждый из перстней представлял собой занимательное зрелище, являясь настоящим произведением искусства. Великолепные камни, убранные в золото с тончайшей гравировкой, притягивали взор не только хозяина перстней, но и его собеседника. Тот, не мигая, вожделенным взглядом уставился на сияющую красоту и богатство. Поймав на себе взгляд шейха, он встрепенулся и сказал:
– Ничего, скоро мы заставим их как следует поволноваться! Время все расставит по своим местам.
– Европейцы сильнее нас, Хамид, ты же это знаешь! – вздохнул шейх, достав белоснежный платок и обтирая лицо. – Они сильнее и пользуются своим преимуществом на все сто. Они руководствуются старым правилом: кто сильнее, тот и прав.
Его собеседник щелкнул языком, всем своим видом показывая почтительное отношение к словам шейха. Однако на этот счет у него было свое мнение.
– Пока что сильнее, господин, но скоро они поймут…
Их разговор прервал зуммер спутникового телефона, услужливо поднесенного своему господину одним из охранников.
– Добрый день, достопочтимый и справедливый правитель! – произнес в трубке вкрадчивый голос, по-арабски, но с явным европейским акцентом. – Да хранит небо ваше здоровье и благосостояние. Сообщаю, что я уже тут.
– Рад слышать дорогого европейского гостя, – шейх сдержанно улыбнулся. – Надеюсь, всевышний хранил вас в пути?
– Да, благодарю вас, все прошло как нельзя лучше, видимо, Аллах услышал ваши молитвы. Я в курсе ваших проблем, многоуважаемый, и готов вам помочь. Как мы и договаривались. Встречаемся там же, где обычно?
– Все, как и в прошлый раз. Вы же знаете, что изменения хороши лишь в том случае, если они ведут к чему-то хорошему. А сложившиеся традиции менять не стоит. Буду рад вас снова видеть.
– В таком случае надеюсь на скорую встречу и думаю, что мы оба останемся довольны, не так ли?
– Именно так, – усмехнулся шейх. – Разве может быть иначе?
– До встречи, – распрощался невидимый собеседник.
– Он приехал. Он ждет нас, Хамид, – проронил шейх, поворачиваясь к своему помощнику. – Это очень приятные новости. Думаю, теперь мы заставим этих зажравшихся европейцев раскошелиться! Сегодня удача улыбается нам, и я сделаю все, чтобы не выпустить ее из рук.
Отшвырнув телефон телохранителю, он повернул своего верблюда в сторону красных холмов Атласского нагорья. Свита потянулась вслед за ним, перестраиваясь на ходу. Для европейца такие вот путешествия на «кораблях пустыни» – экзотика, столь привлекательная доля туристов. Они с удовольствием запечатлевают на фото жителей Африки, восседающих на этих животных, либо сами влезают на спину верблюду. Среди песков обойтись без горбатых помощников никак нельзя. Машина в песках и горах и сегодня не в состоянии полностью заменить верблюда.
Очень скоро отряд вооруженных всадников на верблюдах затерялся в предгорных тропах, полностью скрывшись от взглядов стоящих у трассы зрителей. Через некоторое время уже ничего не напоминало об их недавнем пребывании здесь. А народ, стоящий около трассы ралли, радостными криками встречал проносившиеся мимо автомобили. На кузовах двух вырвавшихся вперед грузовиков ярко выделялись нарисованные российские триколоры и надписи из белых букв на синем фоне – KAMAZ. Камский автомобильный завод.
