1. 1
— Шампанское такое вкусное. Я обычно его не люблю, но это классное. На «Мартини Асти» похоже, но вроде не оно, — без умолку тарахтит моя соседка по столу.
Её плечо то и дело трётся о моё, становясь надоедливым, так же как и тяжёлый запах её духов. Лицом и фигурой Аня больше тянет на подростка, а её голос настолько тонкий и звонкий, что диссонанс с удушливым парфюмом становится ещё более раздражающим. Я далеко не эксперт в моде и красоте, скорее люблю гармонию в людях. Так вот, в Ане её совсем нет.
— Ты надолго думаешь у нас задержаться? — не успокаивается она, хлопая своими огромными кукольными глазами. — В офисе все тебя очень хвалят.
— У меня контракт на год, а там посмотрим. — Желая уйти, я ощупываю карманы в поисках зажигалки. — Ты не знаешь, где тут можно покурить?
Взгляд Ани загорается новым интересом, будто речь идёт не о пагубной привычке, а о пятидесятиметровой яхте, которой я владею.
— Ты разве куришь?
— А что тебя удивляет? — рассеянно уточняю, выбивая сигарету из пачки. Я, как и все, не без греха: пью, курю и системно трахаюсь.
— Не знаю… Просто никогда бы не думала…
Заложив сигарету за ухо, я начинаю оглядывать зал, чтобы разыскать балкон, террасу или любое другое место, где смог бы отвлечься от назойливой трескотни соседки и в особенности — от света огромных люстр, свисающих с потолка этого пафосного заведения. Я впервые попал на корпоратив, да ещё и такого масштаба. Что могу сказать? Здесь невероятно скучно. Хотя вся еда, которую приносят на огромных фарфоровых тарелках размером с небольшую галактику, впечатляет.
Найдя глазами дверь, вполне похожую на выход к террасе, я собираюсь встать, но тут меня отвлекает ярко-красный всполох, метнувшийся слева. Пригвождаю задницу к стулу и смотрю. Тонкая белая рука, узкое запястье без часов и браслета, на безымянном пальце сияет бисерина кольца. Светлые локоны, длинная тонкая шея, заострённый нос и большие прозрачные глаза. Крутит головой по сторонам, рассыпаясь в вежливых улыбках. Красивая. Я бы даже сказал: охрененно хороша.
— Жена нашего генерального пришла, — тонкий голос Ани ввинчивается в ухо назойливым сверлом. — Значит, сейчас он будет произносить речь.
Ах, ну да, у неё же кольцо на безымянном пальце, а это вроде как брачное клеймо. Я вглядываюсь с новым интересом. Есть у меня такое дурацкое хобби — рассматривать людей. К тому же, за всеми этими улыбками я не успел увидеть её губы. Красный всполох находится через целый стол от меня, но откуда-то есть уверенность, что с духами она не налажала.
Голова Родинского, с зализанными назад тёмными волосами, сейчас как никогда меня раздражает. Мешает. Наклонившись, он что-то говорит ей, затем дешёвым порнографическим жестом обхватывает двумя пальцами острый подбородок и со смачной демонстративностью присасывается к её губам. Кстати, Родинский в моём понимании абсолютно гармоничен. Мудак от кончиков напидоренных туфель до бесцветной радужки холодных рыбьих глаз.
Едва его длинная туша, насосавшись, вновь заваливается на спинку стула, её тонкие пальцы бросаются к фужеру с шампанским. Отличный у неё рот. Не тонкий, но и не пухлый. Это хорошо, потому что в противном случае потерялись бы глаза. Слишком красивые всегда будут конкурировать друг с другом, и исчезнет гармония.
Она возвращает бокал на стол и быстро обводит глазами зал, явно ища знакомые лица. Однако остановиться предпочитает на незнакомом. На моём. Такое случается — ведь я пристально на неё смотрю. Внедрение чужой энергетики и прочая хрень.
Тёмная пиджачная масса рядом с ней поднимается — как моя соседка и предупреждала, Родинский решил начать говорить.
Я салютую ей бокалом, не видя необходимости отводить взгляд. Мне нравится на неё смотреть, а я слишком невоспитан, чтобы подавлять свои желания.
«Приве-е-е-ет», — выговариваю беззвучно и в ответ получаю полный снисходительности взгляд. Красный всполох, скривив свои идеальной толщины губы, отворачивается к густо накрашенной соседке. Усмешка самовольно растягивает рот. Я закладываю в него сигарету и встаю. Посмотрела на меня как на ничтожного муравья, сучка. Но это даже и неплохо. Сучкой ей быть идёт.
2. 2
Стелла
— Ром, я отойду ненадолго. — Пробегаюсь пальцами по запястью мужа и, улыбнувшись Инге из бухгалтерии, поднимаюсь.
Тонкий «Вог» надёжно зажат у меня в ладони. Может быть, хотя бы выкуренная сигарета поможет от головной боли, потому что таблетка обезболивающего со своей миссией не справилась. Боже, с каким бы удовольствием я провела эту пару часов в ванной, вдали от бряцанья вилок и жужжания разговоров. Но для Ромы день рождения компании важнее его собственного. Да и моего тоже.
— Только же пришла, — недовольно вонзается мне между лопатками.
Я не оборачиваюсь и продолжаю идти, попутно приветствуя знакомые лица. Рома обожает всё держать под контролем, включая количество моих походов в туалет. Я почти с этим смирилась, хотя первое время готова была с себя заживо кожу содрать. По часу распиналась об обоюдном уважении и границах, пока не поняла: без толку. У большинства людей имеется клавиша переключения с рабочего режима на личный, а у моего мужа её нет. Вернее, она есть, но пользоваться ей он не считает нужным. Так что счёт у нас с ним равный. Он пытается мной управлять как одним из своих подчинённых, а я его попытки вежливо игнорирую.
Так, где здесь балкон? Кажется, справа. Пару раз мы с Ромой ужинали на террасе. Бокал вина здесь стоит как целая бутылка.
Я надавливаю ладонями на дверь, предвкушая сладостный глоток свежего воздуха и тишину, переступаю порог и моментально ощущаю разочарование. Я здесь не одна. Возле перил темнеет мужская фигура, окутанная белёсым смогом сигаретного дыма. Чёрт. Ну не уходить же теперь?
— Не возражаете, если рядом постою? — спрашиваю из вежливости, пока вышагиваю к намеченной цели — правому краю перил.
Фигура неспешно поворачивается, и я узнаю парня из-за соседнего стола. Тот, что бесцеремонно пилил меня глазами. Милое совпадение. Стоя, он выглядит выше, чем представлялся.
— Совсем не возражаю, — задумчиво изрекает он, оглядывая меня с ног до головы. — Буду даже рад.
Поддерживать с ним беседу не входит в мои планы, поэтому, заняв выбранное место, я сразу же отворачиваюсь. Курить я бросила лет десять назад, но иногда, по особому случаю, позволяю себе одну сигарету. Сейчас как раз тот самый случай: я мечтаю очутиться дома и мне дико скучно.
Раз за разом щёлкаю колесиком зажигалки, но кроме бесполезных зазубренных искорок, из неё ничего не вылетает. Ну что за хрень? Она ведь совсем новая. Не без раздражения чувствую на себе внимание соседа, который сейчас наверняка великодушно подойдёт с предложением помощи, и от этого начинаю злиться ещё больше. Чтобы помочь мне прикурить, ему придётся встать совсем близко, а я этого не хочу. Сигарета — мой ритуал одиночества.
