Рождество, пятью годами ранее
Собрались почти все: ее родители, близкие Оливера и его друзья. Не хватало только Стеллы, ее сестры-бунтарки, чье имя они не произнесли ни разу за четыре года с момента ее отъезда.
Виктория Разерфорд взглянула на сложенные под елкой подарки. Для Стеллы там, разумеется, ничего не было, но она надеялась найти хотя бы один для друга Оливера. Она подошла ближе, пытаясь разглядеть его имя на карточках.
Вот оно – Лайэм.
Ей не стоило беспокоиться по этому поводу. Лайэм был другом и гостем Оливера. Конечно, его родители приготовили что-нибудь для парня, который приехал в Англию всего неделю назад.
– Ты ведь не будешь трясти коробки, чтобы определить, что внутри? – услышала она низкий голос у себя за спиной.
Именно это она и собиралась сделать. Только не улыбаться, только не улыбаться… Но ироничный комментарий и лукавый взгляд Лайэма рассмешили ее. Виктория с трудом сдержала дрожь, когда он взглянул на нее так, как не должен был смотреть. Никогда.
И все-таки именно так он смотрел на нее и в момент их первой встречи. Виктория по-прежнему смущалась, вспоминая, как, лишь укутанная в полотенце, наткнулась на него в гостевой ванной комнате. Хотя он был одет, это не помешало ей заметить детали, обращать внимание на которые ей вовсе не полагалось.
– Кстати, твой серпантин выглядит изумительно, – добавил Лайэм.
– Спасибо.
Она делала его допоздна позапрошлой ночью.
Виктория сглотнула, пытаясь прогнать воспоминание о той первой встрече. Она моментально скрылась в своей гостевой спальне. Ничего не произошло. У нее не было причин чувствовать себя виноватой. И все же…
Он был лучшим другом ее парня, гостем на Рождество в доме своего приятеля. Человеком, на которого ей следует засматриваться в последнюю очередь.
Наконец все собрались для обмена подарками – под елкой были и традиционные шуточные, и настоящие подарки. И конечно же подарки для гостей, в том числе для Лайэма.
Вскоре там осталась лежать одинокая коробочка – вероятно, подарок для мамы Оливера. Немного успокоившись и притворившись, что увлечена беседой, Виктория мельком взглянула на Лайэма. Тот выглядел настолько нелепо в своем новом вязаном свитере с уродливым рождественским мотивом, что она с трудом сдержала смех.
– Я думаю, это твой.
Виктория вздрогнула от неожиданности, когда перед ней внезапно появился Оливер.
– Но ты уже сделал мне подарок. – Виктория моргнула и в следующий момент увидела Оливера, стоящего перед ней на одном колене. Почему он на коленях? Его голубые глаза лихорадочно блестели. Все присутствующие притихли.
– Виктория, ты знаешь, как сильно я люблю тебя.
Она улыбнулась, хотя была ошеломлена происходящим. Неужели Оливер собирается…
– Ты выйдешь за меня?
Виктория с застывшей на губах улыбкой уставилась на него. Оливер, ее первый парень, которого она знала и которому доверяла. И вот здесь, перед ее родителями, перед своими родителями он…
– Виктория? – Лайэм прервал ее мысли.
О господи! Не смотри на него. Не надо. Но она не смогла устоять.
Его глаза были устремлены на Викторию. Казалось, взгляд Лайэма проникал ей в самую душу, он читал каждую ее мысль, подмечал каждое сомнение, каждое желание.
– Ничего, что я задал ей вопрос? – Оливер был не столько раздражен, сколько ошеломлен тем, что его прервали.
Но Виктория не сводила глаз с Лайэма, была просто не в состоянии отвести взгляд. Она почувствовала волнение всех присутствующих, своих родителей. В любой момент кто-то может заговорить, задать вопрос.
Оливер откашлялся. Оливер, единственный мужчина, который идеально ей подходит, который уже спланировал их будущее. Она не могла причинить ему боль, поставить его в неловкое положение. Ни его, ни кого-либо другого в этом доме.
– Виктория? – уже с легким раздражением произнес Оливер.
Виктория молча взглянула на него и ободряюще улыбнулась. Ведь она хотела стать женой Оливера, потому что любила его, не так ли? Разве его желания не были и ее желаниями?
Оливер улыбнулся ей в ответ и повторил вопрос:
– Так ты выйдешь за меня?
– Конечно, – энергично ответила Виктория, не обращая внимания на боль в руке.
Она сделает все, что потребуется. Во всяком случае, подписать каллиграфическим почерком еще пять банкетных карточек для рассадки гостей за столом было ничто по сравнению с теми, которые она уже оформила. Только бы все получилось. Так много зависит от этого.
Виктория смотрела, как ее заказчица, Орелия Брассард, пересекла богато обставленный номер и подошла к большому письменному столу. Как и все остальные в присутствии Орелии, Виктория не могла отвести от нее взгляд. Женщина «из другой реальности» словно светилась в белом летнем платье и темно-синем жакетике. Длинные волнистые волосы доходили до лопаток. Глаза, темные и чувственные, блестели. Спортсменка, модель, бизнес-леди была, судя по изящному выпуклому животику, примерно на седьмом месяце беременности. Виктория ничего не знала о ребенке, впрочем, и о самой бывшей чемпионке мира по серфингу ей было известно лишь то, что через пять дней та выходит замуж. Виктория сознательно не интересовалась водными видами спорта – слишком болезненны были воспоминания.
Она никогда не встречала более красивой женщины. И именно от нее зависела судьба бизнеса Виктории. Если Орелии понравится ее работа, она спасена. Если нет – все пропало. Невесты, как известно, требовательны, особенно если хотят поразить своей свадьбой эскадроны знаменитых гостей, несмотря на то что на подготовку ушло меньше недели.
Пытаясь скрыть нервозность, Виктория принялась раскладывать готовые карточки на антикварном столе. Орелия молча изучала их. Виктории потребовалось больше времени, чем она рассчитывала, – ей пришлось работать всю ночь, чтобы вовремя закончить. Они заключили договор в последний момент – не самый идеальный вариант для каллиграфа, ремесло которого требует света, пространства, времени и спокойствия.
– Они чудесны, – наконец вынесла свой приговор Орелия. – Именно то, что я хотела.
Виктория быстро сморгнула слезы облегчения. Двести тридцать четыре подписанные каллиграфическим почерком карточки – так много и за такое короткое время. У нее болело все тело, но она хотела убедиться, что все идеально.
– Я подписала все согласно вашему списку, но кто-то перепроверит карточки? – спросила она.
Орелия кивнула:
– Мой помощник. Может быть, вы сделаете еще пять, пока не ушли? – Она выдвинула верхний ящик стола и вынула лист бумаги со списком имен.
– Конечно, я могу… – Виктория принесла с собой перо, чернила и запасные карточки, но забеспокоилась. – М-м-м… Означает ли это, что вы изменили план рассадки гостей?
Этот план и так уже потребовал от нее много усилий и времени. От мысли, что ей придется все переделать, Викторию бросило в жар, рука затряслась от напряжения.
