Часть
I
Женщина с усталым лицом выхаживала под окнами речного вокзала и высматривала своих детей.
– Алька! Присматривай за сестрами! – в сердцах выкрикнула она. – Скоро метеор приедет, ух я тебе уши оторву, если он в-итоге без нас уедет!
Худощавая зеленоглазая девчушка спрыгнула с дерева, на которое успела залезть и недовольно огрызнулась:
– Чуть что, сразу я! Почему мне приходится следить за этими непоседами? Потому что старшая? Как же несправедливо!
Женщина по имени Гуля вздохнула и отвернулась.
Старшая дочь с недавних пор резко выросла и у нее испортилось поведение. Раньше помощницей была, а теперь каждый шаг свой считать стала. Вредная!
Гуля подошла ближе к берегу и замерла. Как спокойно-то на реке, как хорошо. Вода волнами блестит, переливается.
Думы невесёлые в голову лезут.
Мать
– Дети у тебя растут ленивые! – приехала на прошлой неделе из деревни и отчитала Гулю мать.
Гуля молча выслушала родительницу. Не переча. У матери нрав суровый, попробуй ей хоть слово поперек молвить – загрызёт, обидится и долго потом обиды своей не забудет.
– Пока погода стоит, приезжайте в выходные в деревню, картошку некому собирать. Большие у тебя дети, пусть трудятся.
– Да как же некому, мама, когда у вас там две невестки в деревне имеются! – несмело напомнила Гуля, однако мать тут-же одарила дочку тяжёлым взглядом.
– Невесткам некогда, ты что такое говоришь! У них дети еще маленькие! Кто с моими сладкими внучатами нянчится будет, если келинки мои в поле работать уйдут? Я за малышами усмотреть не смогу. Боюсь, не услежу, старая я уже совсем стала!
Гуля сглотнула ком обиды и отвела глаза.
«Моих детей смотреть было некому, – подумала она. – Росли они у меня – как сорная трава. Дома я их закрывала под замок, едва по годику им исполнялось и работать шла. Потому что иначе не на что было жить! А над детьми моих братьев мать так трясётся!»
– Если не приедешь, значит, не дочь ты мне больше, – «обрадовала» Гулю мать, старуха Насима.
Поездка в деревню
– Мама, почему так долго? – ныли дети, когда Гуля, изнывая от жары, вела их в сторону деревни.
Пристань, на которой высадил женщину с тремя детьми "метеор", располагалась очень далеко от поселения. С десяток километров приходилось преодолевать пешком жителям деревушки или приезжим гостям.
– Я пить хочу, – заявила, сев прямо в траву, младшая дочь, Анжела.
– Я тоже! – бухнулась рядом с нею средняя Асия.
– Где же я воды вам возьму? – забеспокоилась Гуля. Женщина принялась оглядываться по сторонам.
Воды взять было негде. Разве только к речке по берегу спуститься и прямо из реки набрать?
– Мама, почему дядя за нами не приехал? – с недовольным видом поинтересовалась у матери старшая дочь. – У него же машина есть.
И от вопроса этого у Гули сердце заныло.
– Наверное, некогда дяде, – помолчав, выдала она дочке ответ.
– А второй дядя? У которого мотоцикл с люлькой есть? Он почему за нами не приехал? – пытливо смотрела на мать своими зелеными злыми глазами Алька.
– Ну что ты пристала ко мне со своими вопросами? Иди! – отвернулась от дочери Гуля.
Подросток-дочь прямо высказывала все свои недовольства, но как могла объяснить ей Гуля, что для своих братьев ни сама Гуля, ни дочки ее, почета должного и уважения почему-то не вызывали?
– Хватит ныть, до деревни осталось совсем немного, – принялась упрашивать дочерей женщина. – Вставайте, идите…
Время всем четверым показалось вечностью. Припекало сверху солнце, нигде не было ни тенечка, и как же тяжело было идти по неровной, неасфальтированной дороге.
Но вот начал приближаться к женщине, бредущей по долине с тремя детьми, трактор с прицепом.
– Лезьте в тележку! Только держитесь крепко! – безо всякого приветствия крикнул мужчина, остановив свой трактор около Гули.
Девчонок об этом второй раз даже просить не пришлось: мигом забрались они в прицеп. И только Гуля стояла и колебалась, сесть ей, или продолжать идти.
– Гуль, садись, – попросил вдруг и остановил свой трактор мужчина.
Гуля засмущалась от того, что тракторист начал ее так упрашивать. Села, пряча глаза и тщательно прикрывая свои ноги юбкой.
Родные края
По дороге к отчему дому воспоминания вдруг на Гулю нахлынули.
Они и не могли не появиться после такой встречи.
Эмиль, что за рулём трактора сейчас сидел, свататься ведь по молодости к Гуле собирался идти. Но точку в его намерениях поставила мать Гули, своенравная Насима.
– У Эмиля этого ни кола, ни двора за душой нет, – покачала она тогда сердито головой. – Не нужен мне такой зять, с которого нечего взять. Замуж надо за обеспеченного выходить, а не за кого попало, чтобы не мыкаться потом без денег!
Выдала мать тогда ее замуж за другого, за сына своей лучшей подруги, Энвера. Тот парнем был разбитным и веселым, на симпатичной Гульке женился с радостью, да только не склеилась у них толком семейная жизнь.
Энвер любил пить, гулять, веселиться. И жить толком в семье не жил, всё гулял где-то неделями, и уйти от Гули не мог.
А Эмиль на хорошей приезжей девушке-медичке потом женился. Не пьет, говорят, работящий. Жену свою на руках носит…
– Приехали! – выскочили на ходу из тележки Гулины дочки. – Мама, вылезай, вон бабушкин дом!
– Рахмат, – улыбнулась, не поднимая глаз на тракториста, Гуля.
– Хуш, – спокойно ответил мужчина.
Поле
Картофельное поле было огромным и необъятным.
– Зачем бабушке понадобилось сажать столько картошки? – злилась вслух Алька.
Девочка-подросток сидела посреди картофельных куч и рассортировывала клубни, отбирая целые и неповрежденные в ведра.
Мать, Гуля, тоже сидела у этой кучи.
– Бабушка потом эту картошку продаст и выручит денег, – объяснила Гуля дочери.
– А нам она тоже потом денег даст? – загорелись глаза у Альки.
– Конечно даст, – кивнула головой Гуля.
И вздохнула.
Мать Гули, старуха-Насима соловьем заливалась что всем, кто сейчас ей с картошкой помогает, вырученные с продажи урожая деньги конечно-же даст.
Вот только все вокруг знали, какая Насима жадная до денег. Хоть бы в этот раз свое слово сдержала и не обидела внучек деньгами!
– Мама, я есть хочу, – кое-как притащила тяжелое ведро с картошкой к мешкам Асия.
Гуля растерянно посмотрела на дочь.
– Мы же не дома, доченька, мы в деревне. В гостях. А в гостях про еду спрашивать неприлично. Закончим на сегодня работу, тогда и поедим.
– «Поедим!» – надула недовольно губки Асия. – У бабушки вся еда невкусная!
– Бабушка нас только творогом, молоком и картошкой кормит! – принесла два полных ведра к мешкам и громко, с претензией, высказала своё возмущение старшая, Алька.
– Дочка! – поднесла палец к губам Гуля, но Алька только еще громче завелась:
– А что «дочка»? По-твоему, нормально, мама, что бабушка нас только картошкой каждый день угощает, в то время как дяде с тетей она вчера сварила пельмени? А мне потом, после ухода дяди с тетечкой, пришлось всю посуду мыть, хотя я и так в этом вашем поле, за день устаю!
