Гарольд Девис, стеснительный восемнадцатилетний парень, широко расставляя ноги, медленно шёл по улице, пытаясь выглядеть грозным, опасным хулиганом. Ему навстречу шагала очень красивая девушка. Когда их разделяла пара метров, Гарольд скорчил совершенно ужасную рожу. Прыснув от смеха, девушка прошла мимо.
– Чёрт, – пробормотал Гарольд, густо покраснев.
Отчаянная попытка выглядеть опасным хулиганом провалилась. Проходя мимо зеркальной витрины магазина, Гарольд начал разглядывать себя. Среднего роста, худой, большие нелепые очки и густая копна непокорных волос. "Плохой из меня Арнольд Шварценеггер, скорее я смахиваю на Вуди Аллена", – подумал Гарольд, и вздохнул.
"Если бы у меня были крепкие мускулы, широкие плечи и привлекательная внешность, тогда все девчонки были бы моими", – мечтал Гарольд. Ему безумно хотелось завести подружку. Когда он просто смотрел на какую-нибудь сексуальную красотку, у него тут же начинал вставать. Но, пока ничего не предвещало, что вскоре Гарольд перестанет быть девственником.
Вздыхая, парень пошёл домой. Улицы маленького городка, в котором он родился, были переполнены женщинами или, с точки зрения Гарольда, длинными ногами, большими жопами и упругими сиськами. Он не мог сказать, сколько раз за день у него вставал: сто, тысячу, миллион. Проходя по узким улочкам между домами, Гарольд подумывал о том, чтобы остановиться где-нибудь и подрочить. Возвращаться домой с большим холмом на джинсах не хотелось.
К тому времени, как Гарольд доплёлся до улочки, ведущей к его дому, уже стемнело. Увидев рядом с одним из домов густые кусты, парень решил спрятаться в них. Ему не хотелось, чтобы соседи увидели, чем он занимается. Гарольд сам не гордился этой привычкой, но что ещё ему оставалось? Со своей стеснительностью, неловкостью и нелепой внешностью у него было столько же шансов трахнуть девчонку, как стать президентом.
Направившись к густым кустам, Гарольд внезапно замер. Сперва он не поверил своим глазам. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
В одном из окон, не задёрнутом шторами, зажёгся свет. В следующую секунду в комнате появилась красивая светловолосая женщина, которая, что-то напевая себе под нос, начала раздеваться. Гарольд сглотнул появившийся в горле комок. Он подошёл поближе. Нет, глаза его не обманули. Блондинка не растворилась в воздухе, и блузку расстёгивать не перестала.
Тихонько перемахнув через невысокий забор, Гарольд спрятался за кустами, растущими под окном. Сердце у него бешено колотилось, словно он пробежал пару километров. Окно в спальне было огромным, поэтому Гарольду была прекрасно видна женщина. Продолжая напевать, та расстёгивала одну пуговицу за другой. Когда он подобрался поближе к окну, то тут же узнал эту блондинку. Прошлым летом, работая в местном магазине, Гарольд частенько помогал ей с покупками.
Блондинку звали Каролиной Мастерс. Жила она одна, потому что недавно развелась. Гарольд знал, по рассказам их соседей, что частенько они с мужем устраивали безумные скандалы, с битьём посуды и швырянием стульев. В конечном счёте Каролине это надело, и она выгнала мужа.
Эта фигуристая длинноногая блондинка казалась Гарольду настоящей секс-бомбой. Помогая ей поднести пакеты с покупками до машины, он старался прикрывать торчащий, разрывающий брюки член. Каролине было тридцать шесть лет, но Гарольд не дал бы ей и двадцати восьми. "Эта самая красивая женщина, которую я встречал", – думал он.
Гарольд буквально впился взглядом в Каролину, когда она принялась расстёгивать последнюю пуговицу. Наконец шёлковая блузка соскользнула с плеч блондинки. Твёрдый инструмент парня, дёрнувшись, стал ещё твёрже. Под блузкой оказался чёрный лифчик, кружевные чашки красиво обтянули сиськи. Грудь была не большой, зато высокой и упругой, напоминающей пару больших апельсинов.
Когда Каролина повернулась к нему спиной, вешая блузку в шкаф, Гарольд смог перевести дух. Он страстно желал, чтобы удача не оставила его, и соседка продолжала раздеваться, забыв о шторах. Настоящих голых женщин ему видеть ещё не приходилось.
Хотя, пересмотрев кучу мужских журналов и прочитав несметное количество руководств для молодожёнов, он прекрасно знал, как выглядит женщина без одежды. С самого начала полового созревания он поглощал подобную литературу тоннами, и спустя четыре года мог по праву считать себя лучшим, среди всех своих приятелей, в секс теории.
Несмотря на то, что теоретически Гарольд был прекрасно подкован, использовать свои знания на практике ему не удавалось.
Отойдя от шкафа, Каролина, снова повернувшись лицом к окну, взялась за молнию на юбке. Гарольд застыл, затаив дыхание. В такой напряжённый момент ему казалось, что красивая соседка сможет услышать, как колотится его сердце. Но блондинка ничего не услышала и, продолжая напевать, расстегнула молнию. Юбка упала к ногам, и, выйдя из неё, Каролина осталась лишь в чёрном бюстгальтере и трусиках. Инструмент Гарольда распух ещё сильней, и большая капля смазки появилась на кончике.
Каролина определённо была очень аккуратным человеком. Подняв юбку с пола, она снова направилась к шкафу. Взгляд Гарольда буквально следовал за ней, скользя по изящному телу, наслаждаясь его изгибами и выпуклостями. Пробежав взглядом по длинным ногам, Гарольд только сейчас заметил, что Каролина в красных туфлях на высоком каблуке. Это ещё больше его возбудило. Она невероятно напоминала красоток из Плейбоя или Хастлера.
Повесив юбку в шкаф, Каролина медленно пересекла комнату, и остановилась у трюмо. Подняв со столика расчёску, она начала расчёсывать длинные светлые волосы. Гарольд любовался тем, как подрагивают упругие сиськи и тоненькие трусики обтягивают ягодицы, словно вторая кожа.
"Только бы она не задёрнула шторы, когда продолжит раздеваться, – подумал парень. – Мне ещё никогда так не везло, по крайней мере, с девушками". Сколько Гарольд себя помнил, рядом с красивыми девушками он робел и начинал заикаться. О том, чтобы пригласить какую-нибудь красотку на свидание, он даже подумать не мог.
Каролина Мастерс была красавицей, никаких сомнений. Наблюдая, за расчёсывающей волосы женщиной, Гарольд начал представлять, как занимается с ней любовью.
Впрочем, его фантазии были очень смутными и расплывчатыми, поскольку ни разу не потрахавшись, он не мог представить возникающих ощущений. Гарольд никогда не тискал девушку на заднем сиденье, даже не целовался.
"Это ненормально, – подумал он. – Я с закрытыми глазами могу отыскать клитор, но никогда к нему не прикасался. В совершенстве изучил теорию секса, но продолжаю лишь представлять, насколько это приятно. Мой хуй становится каменным при виде ходящих вокруг красоток, и ни одна мне не даёт".
