– В моей жизни – жопа! – звякнул отставленный стакан. Брюнетка с коротким каре, отвела взгляд. Пряди угольными штрихами подчеркивали белизну лица.
– Какая жопа? У тебя же отличная работа! – друзья уже не могли молчать.
– Да, денег хватает на поездки за границу, но не так чтобы совсем… И я давно ни с кем не встречалась. Уже полгода! И не получается… настоящая жопа! Вы понимаете? – она была похожа на Веру Холодную – трагичностью и пронзительными темными глазами. Сидевшая напротив подруга размешивала сахар в кофе. Их приятель, плечистый малый, пил воду из спортивной баклажки.
– Что за жопа? В чем же она?! – они не понимали. Разговор длился уже два часа. Кафе закрывалось.
Вдруг Ася, тонкая блондинка, сказала:
– Ну так все! Ну так жопа! Что уже терять? На самом деле все ужасно! Я согласна с тобою.
Лиза подняла на нее глаза. Ася продолжила:
– Хуже не может быть. Ну, может и быть… Ты права!
– Да, – Лиза перебросила ногу за ногу. Сверкнули новые туфли. – Я никому не интересна, я никому не нужна, – закончила она почти шепотом.
– А тебе кто – то нужен? – спросил Тимур.
Ее как ужалили: – Вокруг нет интересных мужчин! Это какой – то вакуум! – она подняла лицо вверх, к потолку, будто минут через пять ее поведут на эшафот. – Мне уже тридцать три, а я ничего не добилась в жизни…
– Так если жопа, что терять? Можно наслаждаться жизнью! – Ася улыбнулась. «Трагическая актриса» замерла. Было слышно, что официанты сдвигают столы и ставят на них стулья. Музыку выключили, притушили свет. Троица сидела в тишине и полумраке.
– Да! На самом деле, что терять? Только «жопу»! – Лиза расхохоталась и в глазах появились бриллиантовые искорки.
Она ехала в автобусе. За окном мелькали дома, фонари давали желтые блики. Воздух, казалось, состоял из пузырьков шампанского, золотистых пузырьков, которые ниточками поднимаются со дна бокала. Ворот пальто был небрежно отброшен на плечо. Она чувствовала легкость и свободу. Уже не трагическая драма 20- х, а что-то из кабаре 30-х -40х. Только нос не такой, как у Лайзы Минелли. А глаза, наверное, такие – же, если тушь не растеклась от смеха. По пути она увидела вывеску туристического агенства «Время жарить попки!» Мир как будто подмигивал ей и старался развлечь. Такое бывало – начинала звучать музыка в тему, или что – то попадалось на глаза или на горзонте появлялся знакомый, вот как сейчас. В автобус вошел Дима, знакомый с актерских курсов. Обладатель беспокойного нрава, темных глаз и бархатного голоса. Ее привлекали мужчины, будто не нашедшие себя – мятущиеся, с тонкой душевной стрункой на которой хотелось играть и которая могла дрожать рядом с ее струной. Она называла это эстетизмом или увлечением миром. Девушка улыбнулась, махнула рукой.
– Как ты? Как дела?
Широкоплечий красавец присел рядом.
– Хорошо. Еду домой, после работы. А как у тебя дела?
– Замечательно! – вышло искренне, без иронии и самоедства. Она снова улыбнулась. Пузырьки шампанского будто были в ней и одновременно поднимали атмосферу вокруг.
– Ты где-то выступаешь? – спросила она.
– Нет, помогаю новому театру.
– А ты?
– Танцую. Сделали перфоманс, – это не как театр и не танец, но может быть интересно.
Кажется, несколько пузырьков достались и ему. Он улыбнулся и поцеловал на прощание в щечку.
Через пару остановок она оказалась дома. Спать не хотелось. А хотелось продолжения игры, куража. Лиза открыла ноутбук и зашла в социальную сеть. Всего несколько «друзей» он-лайн. Темноволосый парень с автобуса был на аватарке. «Дима, расскажи мне сказку…» – быстро набрала текст. Открыла следующий «зеленый» профиль. «Костя, привет! Расскажи мне сказку». Пришло сообщение. «Чего не спишь? Привет. Я в штатах.» «Привет», – написала в ответ ему.
«О, Миша, ты тоже не спишь?!» – подумала она.
– Привет, Расскажи мне сказку, – написала ему.
– Привет, – ответил Михаил, – Я не умею рассказывать сказки. Как у тебя день?
– Хорошо.
– Хочешь покажу фото из Маастрихта? Мы сейчас в командировке с коллегами.
– Давай.
Дима написал, что идет спать, но был рад увидеться сегодня.
Она сходила за чаем на кухню. Сбросила одежду и обернула плечи зелёным плюшевым пледом, включила желтый турецкий ночник на полу. Миша прислал несколько фотографий со зданиями, нарядными как пряничные домики. Как в них живут люди?
Она обняла колени, было хорошо и уютно.
– Как тебе?
– Красивые дома.
– Мне пора спать. Завтра сложный день, много событий, – высветилось в углу экрана.
– Хорошо, приятной ночи.
– Встретимся, когда я приеду?
Лиза улыбнулась. Ночь сгущалась и была похожа на десерт.
Дневник приличной нимфоманки
Путешествуй, знакомься с миром, узнавай людей, работай над чем-нибудь, что тебя интересует, влюбляйся, делай глупости, если так уж суждено,
но делай это с воодушевлением.
Самое главное – прожить жизнь «со вкусом».
Ричард Олдингтон
Ее голые ступни торчали сквозь решетку балкона. Внизу шумели автомобили, края улицы растворялись вдали, упираясь лишь в склоны гор, окружавших Палермо. Далеко же она сбежала от Джузеппе… Последние мгновения уходящего года, последние минуты ее года.
Внутреннее зрение было как подзорная труба со сбитым прицелом. Знаете, такие устанавливают на пляжах и во всех красивых местах. Только обычно в них можно посмотреть в разные стороны, а ее – неизменно возвращалась к итальянскому парню: «Что он делает сейчас? Может он хочет быть со мной, но у него не получается? Может его заперли в подвале, привязали к швабре?».
Она расположилась на диване в новой съемной кварире. Уютный и, одновременно, помпезный дом, как если бы герои «Династии», нефтяные магнаты, переехали на остров, купили жилье и обставили его по своему вкусу.
Когда она думала о том, что с Джузеппе у нее ничего не получилось, свет надежды на новую романтическую историю угасал, и со всех щелей сознания, тут же. словно, стая крабов из темных влажных пещер, выползали страхи. «Тебе скоро тридцать семь! Ты всегда не успеваешь! Скоро климакс! Неудачница! Ты знала, что так будет!» – они размахивали клешнями, ритмично бубня и стараясь ухватить побольнее. Ей хотелось не дышать, не думать, закрыться в стеклянный шар и чтобы завтра не наступало никогда.
***
Вы помните деревянные досточки на которых выжигали рисунки? Ее мозг был таким же выжженым. Но не паяльником, а мыслями о работе.
