Таир с силой пнул ее по бедру и рванул вон из дворца. Его трясло от гнева и негодования. Он завопил так, что едва не сорвал голос. Птицы взметнулись вверх и тревожно закричали. Дракон не прощает предательства. Дракон не прощает измены. Семья для дракона — один раз и на всю жизнь. И мать Кьери умерла не от болезни или старости, а от того, что не смогла пережить гибель любимого супруга. Скорее всего, она убила саму себя или погибла от сильнейшей тоски. Если с Маечкой что-то случится, Таир последует за ней, не задумываясь. Но он был не готов к изменам и предательству. Он был не готов… Черт бы с этим, он простил бы измену по пьяни, но Майя не был пьяна. Она отлично осознавала, что делает, и она знала, как сильно это ударит по самым слабым местам Таира.
Тошно так, что хотелось утопиться. Предплечье, об которое любимая вытерла руку, горело огнем. Хотелось сорвать кожу лоскутами, лишь бы избавиться от этой отвратительной слизи. Таир сорвал траву и вытерся, несколько раз лупанул кулаками по шершавым стволам яблонь, сбив костяшки в кровь. Никогда он не думал, что ударит любимую вот так сильно и со всей бурлящей в нем злости. Его все еще трясло мелкой дрожью. Хотелось отгрызть себе руку, которая посмела ударить любимую девочку. Никогда! НИКОГДА он не думал, что позволит себе ударить ее! Что случилось? Почему Майя так себя ведет? Что ее обидело? Она же не могла приревновать его к друзьям? Нет, она бы сказала. Фыркала бы, обижалась, надулась бы, в конце концов, и не разговаривала с ним. Майя ни разу за все это время не повела себя по отношению к нему некорректно, грубо или неуважительно. Ни разу не ударила, всегда относилась очень нежно и трепетно. А сейчас орет дурным голосом, бьет… Таир осторожно коснулся пальцами разбитой скулы. Удар очень тяжелый. Опять кровь пошла… И синяк… Руки сбиты… Как теперь друзьям на глаза показаться? Что пошло не так? А может это вообще не Маечка? А кто? Надо проверить ее на магию. Может ее околдовали? Да ну брось! На ней такая защита стоит, что ее даже загипнотизировать нельзя. Защита — это первое, что они сотворили друг для друга в новом мире, наполненном магами. Именно поэтому Таир всегда спокойно уходил из дома, зная, что с его девочкой ничего не случится. Именно поэтому Маечка всегда спокойно отпускала его из дома, зная, что с ее драконом все будет в полном порядке. Что сейчас пошло не так? Почему она взъерепенилась? Надо поговорить. Майя не могла приревновать его к драконам. Она отлично знает каждого. И она знает, как Таир любит ее и не изменит даже в кошмарном сне. Тогда что? Что не так? Почему?
Усталость давала о себе знать. Он плохо спал накануне, потому что Майя сильно нервничала, и ее волнение передалось Таиру. Потом очень напряженный день и фактически бессонная ночь. Таир вернулся домой. Прошел по залам — везде кипела работа. Человек двадцать быстро вычищали помещения, мыли, протирали, расставляли все по местам. Дерон негромко командовал.
— Великий, — заметив Таира, поклонился слуга. — Во дворце больше нет чужих. Поварам даны распоряжения. Стража охраняет всю дворцовую территорию. Повелительница у себя.
— Спасибо. Когда все улетят, можешь взять столько дней отдыха, сколько тебе надо. У нас есть свободные спальни?
— Да, конечно. Я провожу.
Таир поплелся за мужчиной. Спать не хотелось, но надо хотя бы просто полежать, чтобы тело отдохнуло. Перед завтраком он поговорит с магами. Майю надо проверить на магию. Она не могла в одночасье из адекватной девушки вдруг превратиться в кусок вонючего дерьма. И еще надо попробовать поговорить с любимой. Да, не хочется, да, сильно обижен, но надо понять, что не так. Если дело в обиде или каком-то недоразумении, то они быстро разрешат все спорные вопросы. Таир, конечно, еще какое-то время будет дуться, ему надо будет справиться с мыслями об измене, но он готов пройти кошмар любой, лишь бы разрешить этот конфликт и вернуть себе свою прежнюю девочку.
— Комната маленькая, Великий, но здесь вам будет удобно. — Дерон широким жестом обвел комнатушку размером с кладовку.
— Спасибо. Если что-то произойдет, немедленно разбуди меня, — устало пробормотал Таир, стягивая с себя футболку.
Слуга кивнул.
— Великий… — замялся.
Таир обернулся.
— Великий, а что с повелительницей? Она никогда не была такой. Словно бес в нее вселился? — взгляд тревожный, как будто сказал и сам испугался собственной смелости.
Таир пожал плечами:
— Если узнаешь, что с повелительницей, скажи мне. Я сам ничего не понимаю. Перед завтраком пригласи ко мне Дароса и Тебиуса, магов Океании и Южных земель. Они самые сильные из всех. Мы проверим Майю на магию. Только сделай это тихо, чтобы никто не видел и не слышал.
— Будет исполнено, — кивнул мужчина и бесшумно выскользнул из комнаты.
Таир сел на кровать, расстегнул пуговицу и молнию. Сил не было даже на то, чтобы снять брюки. Откинулся назад. Хотелось сдохнуть от обиды, закручивающей внутренности в клубок. Перед глазами стояли возня под одеялом в их комнате и секс с кем-то в зале. Картинки четко складывались в одну. Смог бы в тот момент Таир убить того, кто покусился на его любимую? Смог бы. А если бы это было взаимно, как в зале?.. Он скорее убил бы себя. Майя изменила и сделала это специально. Его любимая, ненаглядная, нежная Майя пустила в их спальню чужих, прекрасно понимая, как Таир на это отреагирует, она сношалась с другими. Таир почувствовал, как слезы выступили на глазах. Он беззвучно закричал и вдарил кулаками по матрасу. Больно так, что не выдохнуть. Дыхание останавливается. Сердце разрывает. Рывком встал. Посмотрел на себя в зеркало — взлохмаченные волосы, синяк под глазом, черная ссадина на скуле, глаза болезненно блестят, нос чуть припухший, губы искусаны, руки разбиты. Таир уже и забыл, когда так плохо выглядел… Ладно, завтра все будет нормально. Он проверит ее на магию, потом они поговорят. Или сначала поговорят, потом проверит — не важно. Если Майю околдовали, он выяснит, кто, и тогда этому магу не поздоровится. А если нет? Околдовали. Вообще без вариантов.
— Великий! Великий! — звал далекий голос.
Таиру снился кошмар, и он никак не мог проснуться, как ни пытался. Ему снилась Майя в каком-то темном каменном помещении — не то темнице, не то подвале, не то что-то такое — сырое, мокрое и страшное. Майя звала на помощь, умоляла не трогать ее, не бить. Он видел, как он, Таир, собственной персоной, истязает и издевается над любимой. А сам Таир, который сейчас смотрел этот чертов сон, завис в углу, словно залитое в темную смолу насекомое, и не мог ничем помочь любимой, не мог остановить сам себя. Он мог лишь безвольно наблюдать, как из ее ран течет кровь, как голова бессильно свешивается, как тело ослабевает и падает на грязный пол. А он, другой Таир из сна, все продолжает неистово избивать ее. Таир рвался на помощь из липкой «смолы», но лишь сильнее в ней увязал.
