1. Пролог
Прошлое...
— Я никому не доверяю так, как тебе, понимаешь? — произнес изрядно подвыпивший мужчина, поглядывая на сидящего напротив друга.
Константин икнул, пытаясь сфокусировать свой взгляд на товарище.
— Конечно, Стас! И я тебе доверяю. Очень.
— Тогда пей!
— Да хорошие мы уже, Юрьевич!
— Не дрейфь, Костя. Мы с тобой еще повоюем!
— Отвоевались, — буркнул себе под нос Спирин. — Хватит. Забыть пора. Полной жизнью жить пора. Семье себя посвятить пора.
— Не могу я! — Давыдов вскочил на ноги. — Не хочу! Да и не забываются такие места, как Афган, брат! Тебе ли не знать? Разве можно вычеркнуть из памяти, как ты меня полудохлого на своем горбу четыре километра пер? Шкуру мою спас! Да я в долгу перед тобой до конца своих дней!
— Что здесь происходит?
В комнату бесшумно вошли две молодые женщины.
— Олюшка, — завороженно глядя на жену, выдохнул Константин, — а мы тут… разговариваем…
— Вижу! — Ольга скрестила руки на груди, демонстрируя недовольство их поведением.
— Стас, а ты чего так раздухарился? — Маргарита Давыдова ловким движением руки убрала со стола почти пустую бутылку водки. Вторую по счету. — Не стыдно вам, мужики? На вас же дети смотрят!
— Дети, — словно ото сна очнулся Станислав. — Точно! Дети! А где они сейчас?
— В зале, — женщины недоуменно переглянулись, — играют.
— Решено, — ударил себя в грудь кулаком Давыдов. — Оля, Костя! А отдайте Лерку свою за сына нашего. Породнимся хоть!
— Ты в своем уме? — возмутился Спирин, невольно растягивая слова. — Они же дети совсем. Им всего-то по три года. Какая свадьба?
— Нет, — усердно замотал головой Стас. — Это Глебу нашему три года. А Герману уже десять!
— Все равно рано им!
— Да не сейчас, Костя! Когда вырастут…
— А! Вот оно что. Это можно. На это я согласен.
— Точно?
— Отвечаю! Поженим как миленьких! Слово даю!
— Э, нет, поклянись! Как в Афгане клянись – на крови.
Константин бесстрашно схватил со стола нож и полоснул себя по внутренней стороне ладони:
— Клянусь выдать свою дочь за вашего Германа!
Станислав недоуменно проморгался:
— Почему за Германа?
— А за кого?
— За Глеба!
— Не-не-не! Они с ним ровесники!
— И что с того?
— Мужик должен быть старше!
— Думаешь?
— Уверен! Мы же с тобой старше своих жен?
— Ну да!
— Тогда какие могут быть сомнения?
— Никаких, брат! Твое желание для меня – закон!
Сказав это, Давыдов выхватил из рук товарища холодное оружие.
Затем, повторив его манипуляции, торжественно произнес:
— Клянусь женить сына на твоей дочери!
— Германа?
— Германа!
— Лады!
Мужчины скрепили свою клятву крепким и кровавым рукопожатием.
Ольга же торопливо повернулась к Давыдовой.
— Марго, — она мягко дотронулась до плеча лучшей и единственной подруги, — пообещай, что никогда не позволишь им забыть об этой клятве!
— Можешь не сомневаться!
— Пообещай! Я лишь тебе свою дочь смогу доверить!
— Они сдержат свое слово. Клянусь!
***
Внимание, друзья!
Должна предупредить: вас ждет очень эмоциональная и жаркая история о сумасшедшей, почти одержимой любви. Герои далеко не идеальны! Они со своими проблемами, тараканами, комплексами и глупыми ошибками в прошлом. Все, как у обычных реальных людей. Будет жестко. Будет нервно. Будет на грани. Герой - дерзкий, хамоватый, местами грубый. Героиня тоже не отличается спокойствием. У нее бурный темперамент. Если для вас это неприемлимо, закройте книгу! А всем тем, кто не ищет в героях "розовых пони", добро пожаловать!
2. Глава 1
Москва. Аэропорт Домодедово. Наши дни.
Утро выдалось дождливым. Пасмурным.
Словно сама природа чувствовала, как гадко сейчас у нее на душе.
Тем не менее Лера улыбалась…
Она должна была казаться счастливой! Разве не подобной реакции ожидают окружающие от каждого провинциала, впервые посетившего столицу?
Вот девушка и старалась соответствовать, хоть и чувствовала себя крайне неловко. Особенно когда вновь и вновь сталкивалась с настороженными взглядами сотрудников аэропорта, здание которого не спешила покидать уже добрых сорок минут. И чем дольше Валерия там оставалась, тем большую неуверенность в себе ощущала. Напряжение в ее душе стремительно множилось. Ведь…
«Здесь все иначе! Я не вписываюсь!»
Придирчиво оглядев себя в отражении одной из витрин, она нахмурилась.
Ее простенькое летнее платье внезапно показалось ей чересчур коротким (хоть и доходило до колен), а босоножки – слишком вычурными.
«Да и волосы мне не стоило в хвост собирать! Но чего уж теперь?»
Лера нервно сцепила в замок дрожащие пальцы. Из-за бесконечной суеты снующих туда-сюда людей и какофонии обрушившихся на неё звуков голова шла кругом. Ее уже порядком потряхивало.
Она страшно волновалась, потому что впервые оказалась так далеко от своего родного провинциального городка. Да еще и в гордом одиночестве.
Без отца – своей единственной защиты и опоры. Так уж вышло, что после смерти матери (почти семь лет тому назад) они с ним остались совсем одни и никогда прежде не разлучались. Ровно до сегодняшнего дня.
«И тем не менее я уже здесь! Поздно паниковать! Нужно собраться!»
Вдохнув пару раз полной грудью, Лера схватила чемодан и направилась к выходу из аэропорта. Снаружи все еще лил дождь, и небо обложило грозовыми тучами. Вопреки ожиданиям, Москва особого гостеприимства не проявляла. Так же глупо было надеяться, что ее встретит друг их семьи – Станислав Давыдов, с которым девушка не виделась уже много лет…
«Нет, он встретит! Обязательно встретит! Станислав Юрьевич – человек слова! Он никогда в жизни отца не подводил! Ни разу! Возможно, он просто поджидает меня снаружи? Хорошо бы, если так…»
Тягостные размышления Спириной прервал мужчина явно кавказской наружности, разговаривающий с сильным акцентом:
— Такси, красавица?
Лера крепче сжала ручку чемодана.
«Мало ли? Кто их тут знает?»
— Нет! Спасибо!
— Мокнуть будешь? — настаивал таксист, вознамерившийся во что бы то ни стало навязать свои услуги. — Поехали. Недорого. С комфортом довезу.
— Спасибо, — вежливо улыбнулась, — меня должны встретить.
— Простынешь. Заболеешь. И умрешь.
Окончательно осмелев, мужчина попытался вырвать чемодан из ее рук:
— Поехали, говорю!
— Пустите!
Валерия вцепилась в свой багаж что было сил. Но мокрые от дождя ладони все же соскользнули. Не сумев удержать равновесия, она плюхнулась прямо в лужу, которая, повинуясь закону подлости, оказалась прямо позади нее.
Таксист-горемыка недоуменно уставился на гостью столицы сверху вниз.
— Как же так? — завопил он, от волнения вставляя в свою речь фразы на родном языке. — Прости, красавица! Как лучше хотел!
Нет, боли она не чувствовала. Совсем.
Но от обиды готова была разреветься.
«Ну, здравствуй, Москва!»
Раздосадованно ударив ладонями по мокрому асфальту, Лера гневно зарычала, чем окончательно спугнула бомбилу. Его как ветром сдуло.
