Глава 1
Поздний вечер в Сорренто
– Селеста!
Незнакомое имя на мгновение пронзило дремлющее сознание Кати, и эхом разлетелось по сторонам.
– Вот негодница! Селеста! Да куда ж ты запропастилась?!
Очередной приступ крика заставил девочку распахнуть глаза и оглядеться.
Неведомым образом она очутилась в небольшом селении, домов в тридцать, сиротливо притулившемся в нескольких метрах от дороги. Вокруг же, куда не бросишь взгляд, раскинулись бескрайние поля, кое-где перемежавшиеся одинокими деревцами.
Девочка была так увлечена разглядыванием окружающей ее местности, что не сразу сопоставила режущие уши вопли со своей собственной персоной. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. С того момента, как Катя очутилась в своей новой жизни, прошло буквально несколько минут, и потому имя Селеста ей ни о чем не говорило. Во всяком случае – пока.
Внезапно дверь домика, около которого оказалась наша героиня, со скрипом распахнулась, и на пороге возникла невысокая полная женщина с растрепанными волосами и гневно сверкающими глазами. Руки, полные и красные, уперлись в бока, тело напряглось как будто как перед схваткой, а босые ступни угрожающе постукивали по полу.
Все в облике незнакомки говорило о том, что она страшно рассержена. И едва Катя попыталась понять, что собственно случилось, как женщина заметила ее присутствие и медленно двинулась вперед. И хотя девочка видела ее впервые за всю свою жизнь, нетрудно было догадаться, что намерения у женщины не самые дружелюбные.
– Нет, вы только поглядите! – взвизгнула незнакомка. – Я с раннего утра как заведенная, а она тут сидит, прохлаждается! Мало тебя братец лупил, ой мало!
Катя вскочила на ноги и инстинктивно попятилась. И чем она не угодила этой красной от гнева женщине? Но девочка недолго пребывала в сомнениях, незнакомка оказалась на редкость говорливой и тут же обрушила на голову Кати целый поток информации.
– Вот была бы ты моей дочерью, я всю дурь-то из тебя выбила. А так конечно – тетя Агата нам не указ! Вот как убирать, стирать, готовить, на рынке торговать, так тут нужна, а как хоть немного помочь – никого не дозовешься! Ни Николо, всю душу уже пропил, прости господи, ни дочки его непутевой! Ох, Селеста, помяни мое слово, все в жизни возвращается! Вот когда-нибудь вспомнишь ты свою тетку, да только поздно будет!
Голос женщины дрожал, срывался, на лице отразилось такое неподдельное страдание, что Катя тут же почувствовала угрызения совести. Неужели она оказалась такой плохой племянницей, ее бедная тетка кружится как белка в колесе, а она на солнышке загорает?
Краска залила Катино лицо, и она резво подалась вперед.
– Простите… э тетя Агата… Я могу, я готова… только скажите!
Лицо тетки тут же изменилось, а глаза быстро забегали из стороны в сторону.
– Ну надо же! Послушать – так просто невинная овечка! Но учти, я тебя насквозь вижу и слежу за каждым шагом! Значит так, я к соседке, а ты с близнецами остаешься. И не дай бог тебе что-нибудь выкинуть…
И оставив девочку самой додумывать, что именно она может выкинуть и что ей за это будет, Агата развернулась и, гордо вскинув голову, двинулась прочь. Катя молча смотрела ей вслед и смогла перевести дух, лишь когда грузная фигура тетки скрылась из виду.
– Ну и дела! – просопела девочка и не мешкая поспешила в дом.
У тети Агаты было двое сыновей – Уберто и Филиппо. Мальчишкам всего лишь недавно исполнилось три года, но это ничуть не мешало им проказничать и доводить родных до белого колена. И если мать частенько умилялась их проделкам, то для других игры близнецов доставляли немало сложностей и хлопот. А поскольку в доме больше никого не было, всю свою мощь они изливали на одного-единственного человека – Селесту. Катя еще не знала об этом факте, и потому не сразу поняла, чем грозит общение с этими малолетними хулиганами.
Стоило девочке заглянуть в спальню тети, как ее оглушил пронзительный режущий слух вопль. Уберто и Филиппо безошибочно чувствовали, когда их мать уходит из дома, и едва за той закрывалась дверь, пускались во все тяжкие.
Катя озадаченно замерла на пороге, не сводя глаз с двух скачущих и голосящих на все лады сорванцов. По правде говоря, она совершенно не представляла, как обращаться с детьми, особенно, с такими непоседливыми.
– Может, поиграем? – неосторожно предложила она, и тут же поплатилась за свою легкомысленность.
В понятии близнецов игры представляли собой настоящие побоища с неизбежной капитуляцией поверженного врага, под коим, разумеется, подразумевалась Селеста.
В ту же секунду ребята взобрались на постель матери и принялись с остервенением бросаться в девочку подушками.
– Но, но полегче, – смеясь, отбивалась Катя.
Но вскоре ей стало не до смеха. Ветхий материал не выдержал, и через мгновение перья и пух свободно разлетелись по всему помещению, застилая собой не только Катю, но и только что вымытый пол.
Катя охнула и, стряхивая с лица и волос прилипчивый пух, попыталась было отнять у мальчишек то, что еще совсем недавно было подушками, но в ответ комната тут же огласилась громкими истеричными рыданиями.
Девочку бросало то в жар, то в холод, но она совершенно не представляла, как их успокоить. Спешно припоминая, чем могут интересоваться дети в таком возрасте, Катя кинулась на поиски игрушек, но, увы, в комнате ничего такого не оказалось. Только несколько связанных друг с другом разноцветных тряпок, по всей видимости, предназначенных для развлечения малолетних хулиганов.
Но Катины надежды не оправдались. Сколько она не трясла тряпками перед глазами малышни, визги не смолкали.
– Да что ж такое! – в сердцах воскликнула девочка и в отчаянии схватилась за голову. – Как же вас успокоить?!
И тут в голову пришла очередная мысль. Еда!
– Точно! Как же я сразу не догадалась!
Ни на секунду не сомневаясь, что ее догадка верна, Катя бросилась на кухню. Тетя Агата не дала никаких рекомендаций по поводу предпочтений своих отпрысков, поэтому приходилось импровизировать. Даже в привычных условиях, у себя на родине, это было бы непростой задачей, а уж в незнакомом месте, с совершенно другой культурой, традициями и обычаями, казалось практически невозможно. Но Катя не сдавалась.
– Все дети любят сладкое! – победоносно воскликнула она.
Но эта идея, поначалу показавшаяся настоящим спасением, была вынуждена претерпеть значительные изменения. Даже мимолетного взгляда на кухонное помещение было достаточно, чтобы понять – продуктов в доме тети Агаты практически не было. Лишь в дальнем углу виднелся неполный мешок с крупой да фляга с молоком, надоенным всего пару часов назад. И больше ничего.
