Довольно поздно, бар уже полон, когда он появляется здесь. Прокладывает себе путь сквозь толпу и устраивается в самой глубине зала, прислонившись к стене. Здесь шумно, многолюдно. Именно так, как ему нравится. Можно сохранять полную анонимность, никто не обращает на него ни малейшего внимания – он сливается с фоном из одинаково одетых мужчин.
Поглядывает по сторонам, подняв бутылку пива к губам. Хорохорящиеся парни у барной стойки, вспыхнувшая было пьяная ссора, расточительный и разгульный девичник… Худшее, что может предложить общество, – его собственные недостатки бледнеют на фоне такого разгула.
Какая-то блондинка, пошатываясь, направляется к туалету. Коротенькая юбчонка, обручальное кольцо… Мужчина, провожающий ее похотливым взглядом, – вряд ли ее муж. На другом конце бара неугомонно ерзает какой-то торчок. К нему подходят, быстро озираются по сторонам, и сделка совершена – доля секунды, и деньги в обмен на хорошую ночь уже припрятаны в карман. Время дорого – кто-то еще тоже мечтает забыть обо всем.
Он примечает самые мелкие детали – именно таков его подход к жизни. Опять прикладывается к бутылке, противясь желанию вмешаться – он здесь сегодня не с этой целью.
Глаза его обшаривают бар. Что-то еще цепляет взгляд, заставляет убрать бутылку от губ. Это констебль в черно-белой униформе, движущийся в его сторону. Перехватив его взгляд, патрульный наклоняет голову, чтобы бросить несколько слов в микрофон рации на плече.
Он ждет; приканчивает свое пиво. В бар заходит еще один мужчина. Крупный, одет как и большинство остальных посетителей. Рубашка туго натянута на выпирающем животе. Патрульный вытягивает руку. Он вздыхает, смирившись с судьбой. Это было слишком уж хорошо, чтобы быть правдой… Еще одна испорченная ночь.
Здоровяк прокладывает путь к нему сквозь толпу. Останавливается рядом с ним.
– И сколько ты уже успел убрать? – спрашивает он, указывая на бутылку.
– Недостаточно. Я думал, у тебя медовый месяц?
– Сегодня утром прилетел. – Крупный мужчина хмурится. – Не надо было включать телефон. Марш приказал тебя срочно разыскать.
– А нельзя было просто позвонить, Джейми?
– Здесь нет приема. Сам же знаешь, босс.
Он медленно кивает. Ну конечно же, он в курсе… Просто не хотел, чтобы его дергали субботним вечером. У него выходной, на дежурстве есть и другие детективы. Зачем он так срочно понадобился?
Но легкое жжение в животе подсказывает ему зачем. Случилось что-то серьезное. Что-то совсем уж из ряда вон выходящее. Он ставит пустую бутылку на стол и вслед за своим подчиненным, детективом-сержантом[2], выходит из бара.
* * *
– Старший детектив-инспектор Адам Бишоп, – говорит он, предъявляя свое удостоверение констеблю перед натянутой полицейской лентой. Указывает на своего коллегу. – Детектив-сержант Джейми Хокстон.
Джейми тоже показывает свое удостоверение, и обоих пропускают за оцепление. Ночь холодная; Адам поплотней запахивает пальто.
Двое мужчин замедляют шаг, оглядывая место преступления. Над пустырем яростно носится ветер; вид вдаль перекрывает мост – они стоят прямо под ним, перед чернеющей в темноте рекой. Это строительная площадка, чисто для блезиру огороженная забором из металлической сетки и разномастных досок; с покосившегося плакатика скалится зубастая овчарка. Но никакой охраны. Ничего, что сошло бы за таковую.
Адам хорошо знает этот район, в свое время отведенный для реновации, – пока не закончились средства и горсовет не обнаружил, что джентрификация[3] осуществима лишь в том случае, когда богачи действительно готовы вложиться. Никто не хочет здесь жить. Вид на воду удручающий: проходящие мимо суда – это в лучшем случае контейнеровозы, изрыгающие дизельный выхлоп. В итоге стройплощадка пуста, что радует лишь окрестных жителей, сбрасывающих здесь свое ненужное барахло, да бездомных, укрывающихся среди гор мусора.