Горная база временного размещения сводного российско-американского отряда особого назначения «Марс» в Афганистане. Вторник, 17 августа
В 9.10 часовые верхнего и нижнего постов охранения доложили командиру российской группы спецназа Главного управления по борьбе с терроризмом «Орион» о вертолете, приближающемся к брошенному кишлаку Кандаш, в подвалах которого дислоцировалось сводное подразделение. И тут же, сразу после докладов, радиостанция «Блик» Тимохина пропищала сигналом вызова. Александр, находившийся на поверхности, ответил:
– Орион на связи!
– Орион, это Аллигатор-22, – произнес в эфире на ломаном русском языке командир вертолета американских ВВС.
– Слушаю тебя, Аллигатор-22, – сказал Тимохин уже по-английски, дабы облегчить американцу общение.
– Нахожусь в двадцати километрах южнее базы. Со мной «Марс», прошу уточнить обстановку в части возможности посадки вертолета.
– Западнее объекта места для посадки более чем достаточно. И этого «Марс» не может не знать.
– Понял тебя, Орион! Конец связи.
Александр выключил станцию, покачал головой.
– К нам гости, командир? – тихо спросил подошедший к Тимохину майор Шепель.
– Да, Миша, генерал Харсон летит, как и обещал.
– Это он вызывал тебя по связи?
– Нет, вызывал Аллигатор.
– Чего? – удивился Шепель. – Что еще за аллигатор?
– Скоро узнаешь… Ступай, передай Соловьеву и Даку, чтобы строили отряд на западной окраине базы. И быстро, Миша, быстро!
– Есть, сэр!
Вертолет появился внезапно, вынырнув из-за южного перевала Тарикарского ущелья. Прошел с километр на восток, вернулся, завис на месте. Вскоре «лыжи» машины коснулись земли, открылась дверца, и на дно ущелья спрыгнул бригадный генерал Харсон, а за ним и полковник Крымов. Пилот заглушил двигатель.
Тимохин, отдав команду «смирно», направился к прибывшим начальникам.
– Господин генерал! – обратился он к Харсону. – Отряд «Марс», выполнив боевую задачу по наркозаводам, находится на базе. Личному составу объявлен отдых.
Харсон, козырнув, пожал руку Тимохину и пошел к отряду. Александр поздоровался с Крымовым, прилетевшим на базу в штатском костюме:
– Привет, Крым! А ты неплохо смотришься в дорогом костюмчике. Где приобрел, если не секрет?
– Здравствуй, Саня. Костюмчиком в посольстве разжился; если надо, могу и тебе такой же подогнать… Ты отчет по проведенной операции подготовил?[1]
– Да как-то времени не было. После Кайзабада и Тари-Пули как завалился спать, так и проспал более суток. Так что извините, господин военный атташе…
Начальник отдела специальных мероприятий Главного управления по борьбе с терроризмом, координатор действий отряда с российской стороны под прикрытием сотрудника дипломатического ведомства, подозрительно посмотрел на друга и подчиненного:
– Я тебя, Сань, серьезно спрашиваю. Мне не до шуток.
– Что так? Начальство из Москвы достало? Ладно, ладно… Конечно, все, что нужно, я составил, не включив в отчет по понятным причинам свою связь с агентом внешней разведки и проведенный им при штурме Кайзабада отвлекающий маневр с подрывом генераторной и насосной станций… Кстати, Крым, а что с нашим Реви – Ревуновым?
– Он в Кабуле. Это все, что мне о нем известно.
– Понятно. Гауни со Шнейдером дают показания?
– Об этом ничего не знаю. Ладно, пошли к строю, а то Харсон уже бросает на нас недовольные взгляды… А мой прилет ты еще сумеешь оценить.
– Даже так? У тебя имеется информация по следующей операции отряда?
Крымов взглянул на Тимохина:
– Информация по очередной операции отряда «Марс» имеется и у Харсона, а у меня есть кое-что ценнее. Но об этом, Саша, позже.
Старшие офицеры ГУБТ прошли к строю.
Харсон тем временем поблагодарил личный состав за самоотверженные действия спецназовцев при реализации планов боевой операции «Опиум». Объявил о решении представить майора Шепеля к правительственной награде США за спасение сержанта Ларсена, после чего, отпустив бойцов, собрал командный состав отряда:
– Прошу показать мне базу.
Старшие офицеры спустились в бункер. После осмотра подземелья Харсон назначил на 10.30 совещание в оборудованном под штаб отсеке. В назначенное время в бункере собрались генерал Харсон, полковники Крымов, Тимохин и Дак.
Бригадный генерал выложил на стол карту.
– Совместным командованием принято решение продолжить работу «Марса» в Афганистане, хотя ранее планировалось провести эвакуацию боевых групп. Данное решение принято у вас, – Харсон взглянул на Крымова и Тимохина, – как говорится, не от хорошей жизни. Дело в том, что талибам удалось устроить засаду на один из американских армейских патрулей, несших службу у населенного пункта Мукур, где недавно была развернута база войск западной коалиции. В результате нападения на патруль часть военнослужащих погибла, часть захвачена в плен, и, по данным нашей разведки, пленные сейчас находятся в лагере талибов, что расположен в Хайрабском ущелье. Им грозит гибель, поэтому американская сторона обратилась в Москву с просьбой о привлечении к освобождению пленных отряд «Марс». Просьбу российская сторона удовлетворила, вследствие чего «Орион» и «Ирбис» и не были эвакуированы в районы ожидания группы.
– Я подтверждаю слова бригадного генерала, – добавил Крымов.
– Понятно, – кивнул Тимохин. – Ну что ж, на юг так на юг.
– По данным разведки, – продолжил командир «Марса», – пленные содержатся в лагере талибов Джабал… Внимание на карту! Этот старинный и давно брошенный кишлак расположен, как видите, в квадрате 48–16, практически посредине прямого участка ущелья, протяженностью около километра. В квадрате 48–15 ущелье делает поворот в сторону Кандагара, на юго-запад, в квадрате 48–14 – на северо-восток к границе с Пакистаном. Более подробной информации у меня нет – кроме, пожалуй, того, что кишлак, или лагерь Джабал, расположен в таком месте, где склоны северного и южного перевалов обрываются отвесными скалами и для штурма непригодны. Южнее ущелья, как видите, находится плато и обширная хайрабская «зеленка». Насколько лагерь сложен для отработки, можно определить только на месте, проведением собственной разведки. Отряду приказано завтра, в 8.00 местного времени убыть в квадрат…, что охватывает юго-восточную часть «зеленки» и открытое плато. Место десантирования отстает от ущелья по прямой на двадцать шесть километров. Ориентировочное время прибытия в район высадки – 10.40–11.00. Далее – определение маршрута выдвижения к цели, режим и порядок перемещения. В 21.00 отряд должен выйти в район подготовки штурма, что предварительно определен в квадрате 47–16. Там – уточнение задачи, проведение разведывательных мероприятий, рекогносцировка местности и отработка плана боевой операции. Вопросы ко мне есть?
