1. Глава 1
= 1 =
Дашу уронили в кусты.
Спасибо, что не в терновые, но на этом положительные моменты заканчивались. Зато отрицательных хватало с лихвой.
Во-первых, она поцарапалась. Ветки самшита хорошо пружинили, но подстриженные кончики больно впивались в кожу.
Во-вторых, ее унизили. Вместо того чтобы помочь ей выбраться, студенты гоготали.
В-третьих… Нет, это главное! Ее перепутали. Детское лицо в очередной раз сыграло с ней злую шутку. Студенты приняли Дашу за однокурсницу. А она, на минуточку, преподавательница!
- Хватит ржать! – рявкнула она, выбираясь из кустов. – Марш на старт! Живо!
- А ты чего командуешь? – лениво прищурился парень в белой футболке. – В старосты метишь?
- Фамилия! – потребовала Даша, скрещивая на груди руки.
Своего главного обидчика она запомнила хорошо. Это он предложил дружкам бросить ее в кусты. Шутки ради! Холеный, слащавый… Весь-из-себя чей-то-там сынок!
- Чего? – Он опять захохотал, а вместе с ним и вся компания. – Если контактами хочешь обменяться, так и скажи.
Кто-то достал телефон и стал снимать происходящее.
- Выключи камеру! – вспылила Даша. – Если не хочешь, чтобы тебя отчислили!
Плохо. Нет, отвратительно! Это же надо было так вляпаться…
То, что бэби-фейс хорош только для инстаграма, Даша знала давно. С тех самых пор, как ей исполнилось восемнадцать. Детское личико – это мило. Это даже модно! Но в реальной жизни от него сплошные проблемы.
Сверстники не воспринимают тебя всерьез. Продавцы отказываются продавать алкоголь. Работодатели сомневаются в квалификации. Коллеги снисходительно интересуются, как удалось получить диплом в шестнадцать лет. И чуть ли ни в любом мужчине мерещится педофил.
Даша окончила институт в двадцать четыре года, и уже пару лет преподавала русский язык для иностранцев. Испанцы и французы не обращали внимания на внешность, но Даша старалась соответствовать: макияж и строгие костюмы прибавляли ей лет. А недавно подвернулась хорошая подработка: латынь для студентов-медиков. Несколько пар дважды в неделю отлично вписались в график.
И черт бы побрал того энтузиаста, что придумал проводить спортивный марафон в первый день занятий! Присутствовать обязали всех – и студентов, и преподавателей. В узкой юбке и на каблуках далеко не убежишь, а макияж бессилен, когда на тебе тренировочный костюм и кроссы.
В парке, где проходил марафон, Дашу все принимали за первокурсницу. И студенты, отлынивающие от бега, тоже. Не по своей инициативе она подошла к компании, устроившей перекур за бордюрным кустарником, а по просьбе заведующей кафедрой. Но, конечно же, у студентов даже мысли не возникло, что перед ними преподаватель.
Собственно, Даша и не пыталась давить авторитетом.
- Ребят, вас на старте ждут, - миролюбиво сказала она, морщась от сигаретного дыма.
- Подождут, - хмыкнул один из парней.
Тот самый, в белой футболке. Красивый, как модель, сошедшая с обложки модного журнала. Идеальные черты лица, густые брови, карие глаза в обрамлении длинных ресниц. Модная стрижка, небрежно взъерошенная челка, ухоженная небритость над верхней губой и по абрису лица. И вещи брендовые. Этакий мажор-с-иголочки.
Остальных Даша описать не смогла бы, а этот…
Наглец!
Он одарил ее снисходительно-презрительным взглядом и выпустил в лицо струю дыма.
- Предлагаю эту тоже в кусты, - сказал он, пока Даша таращилась на него в негодовании.
В густом самшите уже барахталась девочка, чем-то неугодившая компании курильщиков.
- Только попробуйте…
Договорить Даша не успела. Ее подхватили… и уронили. Под дружный хохот, конечно же. И вот теперь она пытается отстоять авторитет, а студенты, естественно, не верят, что перед ними преподаватель. Еще и видосик снимают, идиоты...
- А ты пожалуешься? – Парень в белой футболке приподнял бровь. – Рили?
- Изи, - буркнула Даша. – Вы устав не подписывали, что ли?
- Дарья Степановна! – окликнули ее издали. – Поспешите, начинаем! И вы тоже, молодые люди!
Появление замдекана избавило ее от необходимости объяснять болванам, что за нарушение субординации можно схлопотать наказание, а видеозапись станет доказательством их вины.
- Я тебя запомнил. – Проходя мимо, парень в белой футболке задел Дашу плечом. – Барби…
Она предпочла бы, чтобы забыл. А еще лучше, чтобы этой встречи не было вовсе.
= 2 =
Ярик опаздывал на первую пару. Он предпочел бы остаться дома и отоспаться после ночного кутежа, но препод по анатомии, получивший от студентов прозвище Тихий-мирный, из-за фамилии, не отличался кротким нравом. За каждое пропущенное занятие полагалась отработка с обязательной сдачей зачета по теме. А отец ясно дал понять, что проблем с анатомией у сына быть не должно. Это же «основа всех основ»!
Обнаружив, что мест на студенческой парковке нет, Ярик повернул туда, где стояли машины преподавателей. Разделение, кстати, чисто условное – ни шлагбаума, ни сторожа в будке. Только табличка, информирующая о том, что студентам въезд запрещен.
Ярик уже выходил из машины, когда позади него остановилась раздолбанная «Нива». Водитель посигналил, но Ярик захлопнул дверцу и нажал кнопку на пульте, блокируя двери.
- Эй, ты! Убери машину! Это мое место!
Возмущенный женский голос ударил в спину. Ярик притормозил, услышав знакомые нотки. Нарываться в первые дни учебы не хотелось, но еще сильнее не хотелось опаздывать на занятие к Тихому-мирному. Может, удастся договориться по-быстрому?
Вежливая улыбка сползла с лица, едва Ярик понял, кто перед ним. Та самая выскочка! Строгий брючный костюм, высокие каблуки, волосы собраны в высокий пучок. Но тени, подводка и губная помада смотрятся чужеродно на кукольном личике Барби. Без макияжа она красивее – ярче, нежнее…
Так, стоп! Ярик тряхнул головой, отгоняя наваждение. Девчонка понравилась ему с первого взгляда, но стоило ей открыть рот…
- А ты дочка ректора? – насмешливо произнес он. – Если да, занимай любое место, никто слова не скажет. А нет – отвали.
Ответа ждать не стал – развернулся и помчался к проходной.
К концу первой пары встреча на парковке забылась. Тихий-мирный устроил опрос по строению костей позвоночника, и оказалось, что латинские названия всех отростков, впадинок и выемок надо учить наизусть. Полный трындец! Кто бы еще объяснил, как читать по-латыни, чтобы не выглядеть идиотом. «Фациас артикулярис супериор»? «Процессус мамилярис»? Лол!
С третьей пары Ярик намеревался смыться: по расписанию значилась латынь. Однако в свете открывшихся «перспектив» с анатомией, он понял, что язык хоть и мертвый, но при сдаче предмета жизненно необходимый. Так что в аудиторию он явился и место за задней партой занял.
- Яр, сигаретки не найдется?
Вадим бросил рюкзак на соседний стул. С ним Ярик сразу поладил. У них, как минимум, есть кое-что общее: отцы, озабоченные тем, чтобы медицинская династия не прерывалась. Другими словами, и Ярика, и Вадима засунули в мединститут, потому что «так решил папа».
