Дверь камеры отворилась, впуская внутрь
узкую полоску ослепительно-яркого света. Железная миска громыхнула о каменный
пол. И вновь наступила темнота.
Я сползла с узкого ложа, плотнее
закуталась в покрывало — колючее, словно сплетенное из игл морского ежа, оно
осталось единственным, что укрывало мое тело.
Рядом с узким ложем стоял бидон с водой. Я
откинула крышку, зачерпнула пригоршней не слишком свежую воду. Пила, не
открывая глаз — слишком боялась, что даже во мраке увижу собственное отражение.
Наверняка за последние дни превратилась в настоящее пугало.
А ведь когда-то считалась красивой,
успешной и даже везучей. Гордилась достигнутыми успехами в спорте и учебе.
Наивно полагала, будто будущее зависит только от меня самой. Надеялась найти
хорошую работу, обзавестись своим домом, семьей…
Наивная. Теперь вот ем руками из железной
миски, сплю на жесткой лавке. Ношу ошейник, который раздражает чувствительную
кожу и не дает сопротивляться. Заставляет чувствовать себя невольницей,
выставленной на торги.
Впрочем, в последнем правды больше, чем
хотелось бы. Ведь моя тюрьма — корабль космических пиратов, промышляющих
работорговлей.
Вязкая субстанция с привкусом собачьего
корма камнем свернулась в желудке. А на глаза навернулись злые слезы. Не желаю,
чтобы со мной обращались, как с безропотной скотиной! Ненависть и желание
отомстить становились сильнее с каждым мгновением, проведенным в заточении.
С досады я бросилась к двери и стала
колотить в нее опустевшей тарелкой. Пусть придут и подавят бунт. Однажды я
видела, как пираты усмирили инопланетянку с голубоватой кожей и огромными
ослиными ушами. Вкололи ей убойную дозу успокоительного, и все торги она
проспала на мягкой кушетке.
Лучше так, чем сидеть в прозрачной клетке
и ловить на себе липкие взгляды покупателей. Не хочу этого вновь — противно.
О том, кто меня возьмет и что случится
после, я предпочитала не думать. Отец учил решать проблемы по мере их
поступления — и это, пожалуй, один из самых ценных его советов.
Грохот в моей камере действительно
услышали. Дверь отворилась, и громадное щупальце сцапало меня за ошейник.
Выволокло в коридор и подняло над уровнем пола. Тяжелый взгляд прошелся по мне,
как асфальтоукладочный каток.
Ненавижу этих уродов — самые
отвратительные твари, каких можно представить. Желеподобные осьминоги размером
с платяной шкаф, они разговаривают на языке, похожем на утробное хлюпанье, не
носят одежды и больно бьют разрядами тока.
На корабле их двое. Братья-близнецы
работорговцы. Свой живой товар они презирают и не упускают случая доказать это
на практике.
Мучитель-осьминог открыл две соседние с
моей камеры и вытащил оттуда «постояльцев». Круглолицего карлика с птичьими
ногами я уже видела — его тоже не особо рвались покупать. А вот седовласый
здоровяк с головой в виде шара и нереально мощными нижними конечностями мне еще
не встречался. Наверняка новенький. Вон, и тело все в ссадинах, глаз заплыл. Да
уж, на этот корабль по собственной воле никто не поднимался. Близнецы-осьминоги
собирали пленников из разных уголков космоса, следуя принципу — чем необычнее
внешность, тем дороже продастся.
Нас троих забросили в круглую кабину в
дальнем конце коридора. В стенах открылись отверстия, и из них хлынула вода. Холодная,
с привкусом плесени, она поливала нас около минуты. Придавала, так сказать,
товарный вид.
После водных процедур нас затолкали
железный ящик и потащили прочь с корабля. Трясло, точно в катящейся по склону
бочке. Пришлось привстать и упереться в
крышку, чтобы хоть как-то удержать равновесие.
Хуже всего приходилось карлику — его
мотало из стороны в сторону, но он и не пытался сопротивляться. То ли смирился
со своей участью, то ли и вовсе не чувствовал боли. Кто их, этих инопланетян
разберет.
Когда у меня порядком затекли руки и ноги,
путешествие закончилось. Нас, как котят из коробки, вытряхнули в прозрачный
«аквариум», плотно закрыли крышку. Карлик сделал несколько судорожных глотков
воздуха — слабый, аж посинел от утомления.
Я глянула на здоровяка — ему, похоже, не
привыкать к трудностям. А это значит, его купят наверняка. Этот вывод
напрашивался сам собой, судя по предыдущим торгам. Покупатели предпочитали
неприхотливых животных, которые требуют минимум ухода. Любили кожу и шерсть
ядовитых оттенков, а еще всяческие хвосты, перья и даже перепонки. Одним
словом, экзотику.
Многие искали выносливых тварей — но таких скорее забирали не в качестве
питомцев, а для тяжелой физической работы. Так что здоровяку скорее не повезло…
Почему я решила, что мы животные?
Другого сравнения на ум не приходило.
Покупатели — представители высших рас — смотрели на живой товар с долей
презрения, а агрессивных особей и вовсе побаивались. Рассматривали, обсуждали
достоинства и недостатки. Иногда просили осьминогов поддразнить нас, и те с
удовольствием трясли клетки и активировали ошейники пленников.
Меня это приводило в бешенство. Я готова
была загрызть осьминогов, хотя и понимала, что своим поведением делаю лишь
хуже. Агрессивную человеческую женщину не купит никто. Даже если у нее ровные
зубы, длинные иссиня-черные волосы и глаза цвета ежевики.
Наверняка впечатление портили слишком
бледная по меркам инопланетян кожа, невысокий рост и грудь второго размера. Все
представительницы прекрасного пола инопланетян, которых мне удалось увидеть,
были высоки и худы. Но при этом имели
весьма аппетитные даже по меркам землян формы. Чем ярче кожа женщины — тем выше
ее статус.
Меня только радовало подобное положение
вещей. Не хотелось бы стать игрушкой для инопланетного зоофила. Уж лучше в
зверинец, там хотя бы кормить должны и ухаживать. С тем, что за мной постоянно
наблюдают, как-нибудь смирюсь. Не зря же говорят: человек адаптируется к любым
условиям.
На этот раз на торгах было не слишком
оживленно. Да и прозрачных клеток с товаром я насчитала не больше десятка.
Редкие покупатели прогулочным шагом дефилировали среди рядов, лениво бросали
взгляды на диковинки и проходили дальше.
Стоявший возле нашей клетки осьминог
ворчливо булькал, а его голова приобретала раздраженный фиолетовый оттенок.
Я угадала, здоровяка купили первым. А
после забрали и карлика. На меня, как обычно, только глазели, не стремясь
подойти ближе. Только режиссеры голливудских фильмов уверены, будто
инопланетяне охочи до землян. В реале же моя внешность скорее отпугивала, чем
притягивала. Потому осьминоги не особо стремились меня продать и наверняка
ждали, пока откину копыта.
Но я цеплялась за жизнь с отчаяньем
утопающего. Организм, кажется, перешел на скрытые резервы и, вопреки плохим
условиям и непривычной пище, работал без сбоев. Меня даже простуда не брала — и
это при постоянных помывках в холодной воде.
