1
Умер? Вроде бы нет.
Вокруг тьма.
Сколько ни моргай, картина не меняется, глаза не привыкают, новых образов не проступает.
Внезапно, белый луч падает сверху, освещает пустую, движущуюся комнату. Свет становится ярче, шум вдали нарастает. Мгновение, и я ослеплен, стараюсь прикрыться ладонью, чтобы привыкнуть, а в это время кто-то яростно выкрикивает гневные лозунги. Что-то тарабанит по стенам, словно барабанщик исполняющий бласт-бит.
Глаза адаптировались. Я вытер выступившие слезы, и пошатнулся от увиденного.
Гигантская арена-колизей, усеянная людьми. С их стороны в меня летит мусор, но что-то останавливает его на расстоянии вытянутой руки. Барьер, невидимая стена, отдающая черно-фиолетовой волной при попадании предметов. Я в безопасности, но что им надо? Почему они сердятся? Однако, не все проявляют агрессию. Другие молчат, сидят смирно, как шайка натренированных солдат. Их взгляд направлен на высокий пьедестал, возвышающийся над моей клеткой. А рядом с ним расположилась какая-то летающая тарелка, или подобие платформы, не могу понять. На аппарате находится размытый человек и что-то читает на неразборчивом языке. Толпа, как слышно, понимает, что он говорит, как понимает и хозяин пьедестала, облаченный в черные одежды. Он внимает каждому слову соседа, и одобрительно кивает головой.
Я обернулся. Позади стоят два крепких мужчины, скрестивших руки на груди. Судя по форме, даже нет, по оружию на поясах – охрана. Взгляд отреченный, безразличный. Казалось, исчезни барьер, и ринься толпа на растерзание заключенного, крепыши не поведут и мышцей, чтобы защитить.
Секунду! Если ко мне приставили этих ребят, значит…
Еще раз обведя арену взглядом, я понял, что нахожусь на суде.
Меня в чем-то подозревают. Но, раз так, где мой адвокат?
«Защита не положена тем, кто совершил страшное преступление».
Что? Откуда мне это известно? К черту!
Я помотал головой, стараясь откинуть странную, вспыхнувшую мысль.
«Наш мир был избавлен от таких происшествий».
Опять! Будто кто-то вещает в черепной коробке. Но в глубине души, я понимаю, что это мои собственные познания, которые всплывают на фоне происходящего. Спящие проснулись, ментальное состояние бодрствует, пока тело все еще блуждает в киселе сна. Разум посылает мне картинки, которые кажутся чем-то далеким, незнакомым. Он пытается вернуть целостное «Я» в реальность. Прости, у тебя не выходит. Ничего не помню.
Стук призывает к тишине, и громкий голос обращается ко мне с высоты: «Последнее слово?»
Будто неосознанно и моля о пощаде, из меня мгновенно вырывается: «Это был не я».
Судья улыбнулся и ударил молотком.
– Оправдан! – пронеслось эхом по трибунам.
Толпа возмущена. Принятое решение явно не устраивает бушующую массу. Но черт с вами, ублюдками, главное, что я спасен! Решать закону, который на стороне простого гражданина, обвиненного ни за что.
Охранники получили команду и хлопнули меня по глазам некой липкой, непроглядной пленкой. Я потерял равновесие. Дремота завладевала мной, пока окончательно не погрузила в новую темноту.
2
По коридору разносился глухой, монотонный стук каблуков, который нарушил спешный шаг позади.
– Погодите! – окликнули девушку.
– М? – она остановилась, и нехотя повернулась к нагнавшему мужчине в деловом костюме.
– Давай еще раз обсудим…
– Что? Я все поняла. Не надо мне в очередной раз объяснять, как вести дела, ладно?
– Но…
– Сэр, я прекрасно знаю свою работу. С подобными личностями довелось иметь дело. Что у нас, – девушка повернула запястье и из часов вырвалась голограмма, по которой бегали бирюзовые буквы, – обычный преступник, подозреваемый в убийстве. Оправдан за неимением доказательств в причастности. Организацию не устраивает подобный расклад, поэтому послали меня и бла-бла-бла. Ничего не упустила?
– Нет, все верно. Добавлю лишь, что…, – но его снова перебили.
– Послушайте. Я понимаю, что подобный случай из ряда вон выходящий. Убийство? Тут? Бред. Да еще и, – перед ней четкой картиной предстали тела жертв с фотографий: молодая мать и двое детей, – прикрываться беспамятством.
– Мне просто хотелось убедиться, что вы будете не предвзяты.
– С чего бы мне быть таковой?!
– Сами понимаете. В любом случае, вот, – мужчина взял коллегу за руку, и вложил ей в ладонь прозрачную ампулу с выгравированной буквой «Х». – Не забудьте, когда начнете допрос.
– Хорошо, сэр.
– Удачи, Дабл, – он отдал воинское приветствие, и пошел дальше по коридору.
Мисс Дабл разжала кулак и посмотрела на флакон.
– Хотелось бы не использовать тебя, малыш, – она разочарованно вздохнула, убрала лекарство в карман брюк и вошла в кабинет, возле которого ее и остановил начальник.
Дверь шикнула и легонько щелкнула.
Закрыто. Никто не побеспокоит, да и не должен, подумала она.
Внутри все было готово: рабочий стол, с тускло светившей лампой, металлический стул, на котором лежала любезно предоставленная подушечка. Чуть далее, у самой стены под окном, находилась койка, на которой располагался «объект» допроса.
Мисс Дабл достала из сумочки пластиковый планшет, с прикреплённым листом бумаги. На нем она написала одно слово – «ИВП», и подошла к пациенту.
Мужчина спал под действием сомнупатча на глазах, значит, ничто не помешает ей воспользоваться «помощью», предоставленной начальством.
– Прости, – вслух сказала она, и вколола препарат «Х» в шею предполагаемого убийцы. – Я думала, что справлюсь самостоятельно, но нет. Ты слишком омерзителен и не заслуживаешь спокойного разговора.
Дабл чиркнула на листке новую запись: «Тестирование ИВП-01. Введение прошло безболезненно. Подопытный не проснулся», и вернулась к рабочему месту. Усевшись на стул, она пристально смотрела на койку, надеясь заметить хоть какое-то движение.
«Десятая минута после применения препарата. Ничего. Складывается ощущение, что он не работает», но про себя подумала, что такого не может быть. Начальник не дал бы ей пустышку.
Убийца дернулся.
– Ну наконец-то, – вырвалось у мисс Дабл. Она хотела было подбежать, но вспомнила главное правило при тестировании ИВП – «Что бы ни случилось, не подходить». – Сам справится, да? Хотя, кого я спрашиваю, дурочка.
Она вернулась к записям.
«Пациент проявляет признаки сонного паралича. Внутренние показатели свидетельствуют, что он видит некий сон, который не дает ему спокойно лежать. По данным тестов на животных, причина может заключаться в появлении силуэтов, предположительно жертв, а может чего-то или кого-то еще, известно станет после пробуждения. Дыхание учащенное, тяжелое. Под веками прослеживается быстрое движение. Рот открыт, глотает воздух, возможно легкое удушение. Надо проверить и помочь…», – наблюдательница зачеркнула последнее предложение.
