– Готов?
– Всегда готов, мэм?
– Какая я тебе «мэм», дубина железная?!
– А как мне тебя величать? «Мисс Саратов 2034»?
– Ой всё, заткнись, Антон. Не до твоих шуток. Надо на Эйзика выйти, а то во дворе как-то мрачновато. Идём.
– Жанна, хватит коверкать фамилии выдающихся людей, – начал Антон, пока они выходили на широкую улицу, – особенно Эйзенштейна. Я до сих пор под впечатлением от архивных съемок с его участием.
– Ну извини, – откликнулась Жанна, поправляя винтовку на плече, – дух «колхозницы из Саратова» всегда со мной!
– Как и манеры.
– Уф, – девушка закатила глаза, – говорили мне в НИИ «возьми обычную модель в виде шагохода», но нет, повелась ведь на твою внешность, андроид-шмандроид.
– Ты пять лет повторяешь эту фразу. Не надоело, Жанн?
– Вооот, а ты целых пять лет ходишь, как пень занудный!
– Я самообучаем. Так что моя манера речи – это следствие твоего саркастичного отношения ко мне. Тебя-то я вижу чаще, чем других людей. Каков пример – таков и результат, – заключил андроид.
– Тьфу на тебя!
Они вышли на улицу Эйзенштейна. Несмотря на солнечное утро, здесь тоже было тягостно находиться. Дома и административные здания смотрели на патруль пустыми глазницами окон с давно выбитыми стеклами. Зато зелени хватало, сколько мог впитать глаз. Жанне нравились зеленые деревья, она привыкла к обилию зелени еще со времен жизни под Саратовом. Да и к отсутствию прохожих девушка тоже начала привыкать. Антон сразу переключился на режим отслеживания объектов. Просканировал местность через разные фильтры и спектры.
– Ну что? – спросила Жанна, которая тоже стала серьезней.
– Тишина и спокойствие в радиусе полукилометра. Ни людей, ни химер.
– Пока это радует. Ты же проверил все оборудование перед выходом? – карие глаза девушки уставились в голубые андроида.
– Нет, Жанн, оставил все приборы ненастроенными, чтоб тебя позлить, – Антон приподнял бровь.
Жанна улыбнулась.
– Ого целый сарказм для меня одной!
– Стараюсь, – парировал андроид и снова стал серьезным, – каковы задачи на сегодня? По Нашему маршруту пойдем?
Отсюда виднелся монорельс и даже эстакада проспекта, по которому шло автомобильное движение. Удивительно, из-за Розовой войны население Москвы сократилось до пяти миллионов жителей, но они как будто стали активнее ездить на машинах. Антон даже прочел в Сети, что где-то на Тверской умудрились собрать пробку. И это при наличии в небе дронов, и отчистки от улиц жутких химер.
Но Жанна сейчас думала о другом, ей нестерпимо сильно захотелось проехаться на трамвае, хотя бы пару остановок…
Но сначала надо было получить маршрут зачистки.
– В.Д.Н.Х., прием, это «Колхозница и рабочий», каковы цели на сегодня?
Рация затрещала в ответ.
– Привет, Жанночка, – ответил веселый голос диспетчера Людмилы, – как вы там? Выспались?
Жанна уловила лукавый подтекст в вопросе подруги.
– Ага, с ним выспишься… – она мельком взглянула на Антона. Тот успел зафиксировать нотки томительной страсти на лице девушки. Жанна не любила распространяться про связь с андроидом, но Людка женским чутьем сама все быстро определила и успела даже пару советов дать, пока Жанна отпиралась.
В рации хихикнули.
– Ну молодец, жеребец!
– Тьфу, Люда, вы меня решили сегодня доконать с утра? Химеру дохлую тебе домой подкину, будешь много языком чесать! – говорила девушка в ответ на заливистый смех диспетчера, – Давай уже, говори, в какую сторону нам топать!
Людмила отсмеялась и сообщила.
– Так, патруль, слушай команду от начальства: вы сегодня по обычному маршруту идете, по окраине своей зоны пройдитесь, затем по центру. Потом есть такой приказ: обследовать Ботсад, территорию между Пионеркой и Японским садом.
– Зачем? – удивился Антон, который тоже прослушивал радиочастоту, – это же зона пятого дозора.
– Да, ты прав, Весельчак, – ответила Людмила, – они это место должны до двух часов прошарить, но если не успеют, то территория ваша.
Жанна вздохнула.
– Принято, ВДНХ, отбой.
– До связи, Жанн, – протрещала рация и умолкла.
Подул утренний прохладный ветер, всколыхнув подол удлиненного камзола Жанны, и поиграв с ее темными волосами. Она вдохнула запах наступающей осени и улыбнулась. Спорить насчет работы ни с Людой, ни с Антоном не хотелось. Ну отдали им чужую часть и без этого огромной зоны зачистки, «ну и фиг с ними». Зато Жанна решила немного схитрить.
– Пошли к монорельсу, – скомандовала она андроиду.
– Опять кататься?
– Ага.
– Хм, – хотел возразить Антон.
– Тоша, родненький, пожалуйста, не сопротивляйся, – Жанна еще раз улыбнулась, глядя на своего спутника, – давай сегодня у нас будет хороший день.
– Принято, Нана.
Он называл ее так только в ответ на такое же ласковое обращение, и девушке, которой через месяц должно было исполниться тридцать пять, было так приятно это слышать, будто они студенты, и Антон Веселый, красивый парень-однокурсник ухаживает за ней.
Они подошли к остановке монорельса, внимательно осматривая окрестности. Людей здесь не было, но химеры могли подкрасться незаметно даже для Антона.
****
Сели в подошедший трамвай. Жанна предварительно зыркнула на Антона, чтоб тот, как в прошлый раз, не доставал оружие в транспорте. Зачем пугать и без того напуганный люд.
Наличие в трамвае стандартных бабулек с авоськами в Москве 2050 года до сих пор веселило девушку. Ей было любопытно, вот ее голографический сканер на входе в транспорт считывает, как Жанну Лебедеву тридцати четырех лет, сержанта третьего дозорного патруля В.Д.Н.Х. А что пишет сканер, рассчитывая проезд этим бабушкам? Прасковья Федоровна, шестьдесят девять, бывший маркетолог рекламного агентства «Снежинка»? Или Елена Романова, пятьдесят четыре, пиар-специалист крупного банка? Да, поколения меняются, специальности меняются с ними.
– Зато всегда неизменны «Колхозница и рабочий», – с теплотой подумала Жанна, глядя, как отдаляются спины фигур массивного монумента. Думать о бабушках было весело – они сами давали повод, шептаясь и зыркая то на Жанну, то на Антона – но некогда, они ведь с напарником проедут всего одну остановку. Больше нельзя работа. А Жанне так хотелось прокатиться в уютном трамвае еще немного. Как только она переехала в Москву в 2034-м будучи наивной девочкой, сразу же полюбила кататься на этом монорельсе.
– Да и Сережа был в восторге, всегда от радости пищал, глядя в окно, – Жанна вспомнила сына.
Быстро зажмурилась. Сразу представился его образ. Взяла все свое нутро в кулак, и медленно выдохнула. Открыла глаза, и встретилась с глазами Антона.
– Этот чертов андроид будто понимает меня, – Жанна попыталась улыбнуться, но получилось плохо. Поэтому она развернулась на сто восемьдесят градусов и стала смотреть на проплывающий мимо сквер и здание музея ВДНХ, мысленно ругая себя за мысли о сыне.
