В старом доме, где происходит действие
На 1-ом этаже находится закрытый мужской клуб. Жильцы коммуналки гадают, что в нем на самом деле происходит.
На 2-ом этаже проживает председатель клуба Леонид Саркисович Иванов с женой, двумя взрослыми сыновьями, невесткой и внучкой.
На 3-ем этаже находятся две квартиры, одну из них снимает американец Джеймс Павловски, во второй проживают двое мужчин и две женщины, о родственных связях и взаимоотношениях которых строят догадки жильцы коммуналки.
На 4-ом этаже проживает серб Боян Станкович с русской женой Наташей и ее братом. Предыдущий жилец таинственным образом исчез лет семь назад.
На 5-ом этаже находится коммунальная квартира из семи комнат.
В 1-й комнате проживает участковый терапевт Ольга со старшим братом Игорем Петровичем, спившимся хирургом, который теперь работает санитаром в морге.
Во 2-й комнате проживает учительница немецкого языка и поэтесса Юлия Карловна с великовозрастным сыном Святославом, художником.
В 3-й комнате проживает бабка-общественница Екатерина Афанасьевна, обладающая поразительными для ее возраста зрением и слухом.
В 4-й комнате проживает коллекционер Владимир Викторович, мастер на все руки.
В 5-й комнате проживает немец, частный детектив Ганс Вестерман, который снимает ее у хозяина, перебравшегося к сожительнице.
В 6-й комнате проживают молдаванки, приехавшие в Петербург на заработки. Они снимают комнату у семейной пары алкашей, перебравшихся на постоянное место жительства за город.
В 7-й комнате обитают некие Вася с Колей, писатели. Изначально снимали комнату у внучки, получившей ее в наследство от умершей бабушки, для того, чтобы в ней работать, но после того, как Васю выгнала жена, он проживает в комнате постоянно.
На чердаке проживает бомж Сева, мужчина неопределенного возраста, несколько лет назад лишившийся собственной квартиры.
В дверь позвонили. Обсуждение на кухне резко прекратилось.
– Это кого еще несет? – спросил Игорь Петрович, отрываясь от банки пива. У Петровича был выходной. Спившийся хирург теперь работал посменно санитаром в морге, а когда-то подавал очень большие надежды, но…
Народ на кухне смотрел спутниковое телевидение. После долгих дебатов было принято решение поставить общую «тарелку», а где ее еще ставить в коммуналке? Игорь Петрович выделил для этих целей свой телевизор и считался в квартире ответственным за «тарелку». Его сестра Ольга, участковый терапевт, очень радовалась тому, что телевизор покинул пределы их комнаты, которую родственники были вынуждены делить из-за невозможности купить вторую, не говоря уже об отдельной квартире. Большая часть нынешних жильцов коммуналки в ней и родились – много лет назад.
– Ганс, твоя очередь открывать, – подала голос Екатерина Афанасьевна, крепкая бабулька семидесяти четырех лет, которая вместе с мужчинами смотрела футбол.
Екатерина Афанасьевна болела не менее бурно, чем мужчины. Любимой ее командой была «Челси». Спутниковое телевидение давало возможность смотреть и английский футбольный чемпионат, и испанский, и итальянский, и немецкий. Французский в коммунальной квартире не смотрели – не нашлось ни одного поклонника французского футбола. Но при просмотре английского чемпионата эмоции на кухне зашкаливали. Ведь среди жильцов оказались болельщики и «Челси», и «Манчестер Юнайтед», и «Ливерпуля». Екатерина Афанасьевна, кроме любви к «Челси», испытывала любовь к отдельным футболистам, и в каждой команде у нее имелся свой любимчик. Его голам она радовалась так же, как прибавке к пенсии. Любимчики забивали голы гораздо чаще, чем прибавляли пенсию.
Пару месяцев назад в квартире появился Ганс Вестерман, который снял комнату у одного друга зеленого змия, перебравшегося к сожительнице. Приехавшие на заработки молдаванки снимали комнату у семейной пары громогласных и поющих алкашей, круглогодично проживающих на даче, что очень устраивало остальных жильцов. Правда, никогда раньше жилье в квартире иностранцам не сдавали. В комнатах обитали или иногородние студенты, или граждане, приехавшие в Петербург на заработки из других городов. Жильцы квартиры пришли к выводу, что немцы, и в частности Ганс, деньги считать умеют и не хотят тратиться на квартиру, если вполне устраивает комната.
По виду Ганс ничем не отличался от простого русского пьющего мужика, которых в старых районах Петербурга проживает немало. Одевался скромно, никаких фирменных вещей с собой не привез. На русском языке говорил хорошо, правда, с заметным акцентом, но непонимания у жильцов с Гансом не возникло ни разу. Он родился в ГДР и русский язык изучал с детства. Ганс оказался дружелюбным мужичком сорока пяти лет, он никогда не отказывался составить компанию, всегда участвовал в подготовке «поляны», перезнакомился в районе с огромным количеством людей.
Ганс был частным детективом, что жильцов квартиры вначале удивило. Но новый жилец пояснил, что приехал по поручению человека, который в девяностые годы вкладывал деньги в Россию, но в результате не только не получил прибыли, но и потерял свои кровные. Немец с большим интересом слушал рассказы самых разных людей о том, что творилось в Петербурге и России в девяностые годы. Его интересовали все версии исчезновения денег клиента – даже самые экзотические для европейского уха. Все жильцы коммуналки, испытывающие к Гансу симпатию, говорили ему, что денег не найти, но немец продолжал свое расследование, ежедневно с кем-то встречался, куда-то ходил, собирал какие-то бумаги, а вечерами занимался совместным распитием спиртных напитков с соседями и смотрел футбол. Иногда распивал и смотрел и утром, и днем.
После длинного звонка в единственную дверь коммунальной квартиры, запираемую на один хлипкий замок, Ганс отправился открывать. Остальные даже не думали подниматься со своих мест. Никто никого не ждал. Все предположили, что в очередной раз принесло кого-то из жильцов нижних этажей, на которых коммуналки отсутствовали. Вероятно, с пятого этажа опять что-то протекло вниз.
Дом был старым, построенным еще в середине девятнадцатого века. В нем насчитывалось пять этажей. До революции семнадцатого года и в советские времена на первом этаже работала аптека. В девяностые годы и в начале нового тысячелетия там сменилось много организаций и много владельцев, правда, последний, похоже, обосновался надолго. Некий Леонид Саркисович Иванов (о национальности которого жильцы коммуналки долго спорили) выкупил не только помещение на первом этаже, но и квартиру на втором, где теперь проживал с женой, двумя взрослыми сыновьями, невесткой и внучкой. На первом этаже работал закрытый клуб. Жильцы коммуналки и окрестных домов гадали, что же в нем делается, и высказывали самые разнообразные версии.
