Инверсивная стихографика
Как читать эту книгу
Здравствуйте! Если эти страницы, с первого взгляда, кажутся покрытыми случайно разбросанными обрывками фраз, не пугайтесь. В этой книге мои стихотворения и тексты песен представлены в новом, экспериментальном виде.
Как известно, поэты широко применяют инверсию (перестановку слов) в стихах. Не хочется подозревать всех в том, что они переставляют слова только ради того, чтобы вписать их в ритм и рифму, но всё же: по числу инверсий ритмизованная поэзия узнаваемо отличается от эссе, прозы и, по-моему, даже верлибра, оставаясь близкой разве что старой доброй сказке, которая, как известно, сказывается скоро.
Было бы интересно узнать, какие авторы, в каких произведениях, в каких местах используют инверсии чаще, а для этого – нагляднее увидеть инверсии в поэтическом тексте, и что эти инверсии с текстом делают. Например, кажется, что поэзия нескольких последних десятилетий стремится к снижению пафоса и приближению к стилистически нейтральной и разговорной речи – наверное, инверсий в стихах должно становиться всё меньше.
Я предлагаю способ наглядно продемонстрировать все инверсии в стихах. Строка, в которой есть инверсии, пишется в виде разреженной матрицы, так, чтобы фрагменты строк слева направо читались в порядке, задающем нужный ритм и рифму, а сверху вниз в порядке, стилистически соответствующем обычному, пусть и лирическому, тексту.
Для примера возьмём всем известную строчку М. Ю. Лермонтова: «Выхожу один я на дорогу». В жизни так не говорят – если только это не стихи. В жизни вообще стараются избегать случайных рифм и ритмов, чтобы речь не была похожа на стихи; можно также сказать, что в том числе ради этого избегают необычного порядка слов, выбирая некий стилистически нейтральный вариант. Таким вариантом для этой строки будет «Я выхожу на дорогу один», хотя, вообще говоря, для некоторых строк выбрать какой-то один вариант труднее.
Мы построим графическое представление, в котором можно увидеть и оригинальный, и нейтральный вариант строки. Как эти варианты связаны? Оригинальный вариант можно разделить на четыре части: 1) выхожу, 2) один, 3) я,
4) на дорогу. Нейтральный вариант получается из оригинального перестановкой частей порядке 3-1-4-2. Теперь возьмём квадратную матрицу по числу фрагментов (в данном случае 4×4) и каждый фрагмент, занимающий i-тое место в оригинальном варианте и j-тое место в нейтральном, поместим в ячейку на пересечение i-того столбца и j-той строки матрицы. Строка примет следующий вид:
Теперь мы можем прочесть здесь одновременно два варианта строки. Благодаря тому, что расположению фрагментов в оригинальном варианте соответствует расположение по столбцам, рифмующийся конец строки находится на привычном месте – на правом краю матрицы. Именно так в этой книге будут представлены стихи. Знаки препинания в этой книге будут писаться, как правило так же, как в оригинальном варианте строки – после того же слова.
Так, строка за строкой, можно представить всё произведение:
я
Выхожу
на дорогу;
один
кремнистый путь
блестит;
Сквозь туман
Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,
И звезда
говорит…
с звездою
Мне кажется, читать можно – во всяком случае, всё-таки видно, где кончается одна строка и начитается другая.
Если какой-то текст будет выглядеть как обычно – значит, в нём просто нет инверсий.
Необычный вид строк, которые выглядят «сломанными», не «идут прямо», а «поднимаются» и «опускаются», возможно, создадут у какого-то читателя впечатление, что инверсивная стихографика передаёт некую интонацию и дополнительное эмоциональное содержание. Видимо, это совпадение – хотя, теоретически, смысл может быть и в этом, раз инверсии уже приносят в поэтический текст стилистическую окраску. Можно заметить, что в каждой строке-матрице никогда не будет шага вниз на одну ступень (так как иначе это будет означать, что два фрагмента идут друг за другом в обоих вариантах строки, и тогда их незачем было считать отдельными фрагментами для перестановки), и обязательно будет хотя бы один шаг вверх. Либо вниз сразу на две ступени и более, либо вверх – нет ли в этом символического смысла? И если в некоторой строке фрагменты переставляются в обратном порядке, она будет выглядеть как лестница, ведущая вверх.
Нахождение нейтрального варианта для каждой строки стихотворения преобразует его к свободному стиху, как уже было проделано в «Экспериментальных переводах» М. Л. Гаспарова и «Перевода с русского» Сергея Завьялова, но при этом сохраняется не только смысл, но и каждое слово оригинала.
Дальнейшее развитие этого метода, которое, однако, не будет использоваться в этой книге, представляется таким. Если в строке некоторый фрагмент повторяется несколько раз, так, что строку можно переформулировать, переставив слова и устранив этот повтор, эти повторяющиеся фрагменты можно разместить на одной строке матрицы (соответствующей месту фрагмента в нейтральном варианте). Для примера представим фрагмент «Песенки о дальней дороге» Булата Окуджавы:
Пускай глядит с порога красотка, увядая,
та та та та
гордая,
злая злая,
святая…
Что прелесть ее ручек? Что жар ее перин?
Давай,
брат брат,
отрешимся
Давай,
воспарим.
О своих же стихах, представленных ниже в таком виде, что-то определённое говорить я не возьмусь. Их не так много, и вряд ли по ним можно понять состояние современной российской поэзии. Как автор, я никогда не стремился намеренно увеличить или уменьшить число инверсий, поэтому они распределены довольно случайно. Разумеется, в дольниках акцентных стихах их намного меньше, чем в произведениях жёстких размеров. Кажется, что инверсий скорее больше в начале произведения, меньше в конце и ещё меньше в середине. Иногда, конечно, я применяю инверсию ради составной рифмы (как, например, в песне «Давай»), иногда поддерживаю повторяющимися инверсиями синтаксический параллелизм, как в «Балладе о спящем». Но в целом – смотрите сами. Видней вам.
