Прошло три года. Я был женат, а моя жена носила под сердцем моего сына. И слово «семья» начинало обретать для меня новый и необратимый смысл. Моя жизнь изменилась, но иногда, неожиданно нахлынувшей на меня синей ночью, я выходил из своего дома и жадно смотрел в звездное и манившее меня небо. И на короткое мгновенье мой мир исчезал, и звезды перестраиваясь, становились ближе и уносили меня в мир под названием Анжела. И все клеточки моей души начинали светиться, пытаясь соединиться с далеким светом моей Анжелы. (Ударение на первом слоге.)
Страна рассыпалась, как карточный домик, под девизом перестройка, я брался за любые работы, чтобы прокормить семью. Творилось что-то неописуемое, продукты в нашей стране стали выдаваться по карточкам, а мясо заменила китайская тушенка. Появилось много предпринимателей, работодателей, издателей и желающих разбогатеть любой ценой. А два вечно враждующих лагеря отслеживали эту коммерческую карусель и питались чужими доходами. Менялись взгляды людей на жизнь, рушились старые ценности, выбрасывались старые вещи, и Москва начинала бурлить, подогреваемая разными политическими партиями. Беременность жены погрузила меня в ремонт квартиры, я превратился в добытчика материалов, продуктов и всего того, что могло обрадовать молодую семью. Наша квартира была пуста, и поэтому каждое приобретение являлось радостным событием. И, в конце концов, такая жизнь быстро измотала меня. И вот однажды вечером я встретил одного алуштинского друга. – Привет, – бодро сказал Дмитрий.
– Привет, – вяло ответил я.
– Слушай, мы тут в Алушту собрались. Виктор, а что если и тебе поехать с нами, а то ты совсем погряз в этих ремонтах, нужно же когда-то отдыхать. Да и Алушту надо проведать, поглядеть, как она там без нас, наша старушка, – засмеявшись, сказал Дмитрий.
И вот тогда, магическое слово «Алушта» вдруг заново всколыхнуло все мои чувства, и звездочки моей души соединились в одно незабываемое и прекрасное созвездие Анжела. Расставшись с Дмитрием, я почувствовал себя окрыленным, я снова чего-то ждал, надеялся, боялся и верил в желанную встречу. Жена коротко сказала: «нет», она очень не хотела, чтобы я уезжал, слезы текли по ее щекам, и я, обнимая ее, успокаивал и говорил, что не поеду, но в глубине души я уже принял решение, повлиять на которое было уже невозможно. Множество препятствий возникло на моем пути, не было лишних денег, и работа висела на волоске, и, несмотря на все это, словно какая-то неведомая сила влекла меня к забытым морским берегам. Я вдруг почувствовал, что мне просто необходим глоток свежего морского воздуха и, разорвав круг засасывающей городской жизни, я снова уехал в Алушту.
Мой туристический рюкзак не давил мне плечи, он слегка подрагивал в багажнике такси, а я, сонливо улыбаясь, с волнением смотрел на дальние горы. Петляя по серпантину горной дороги, такси несло меня к новой и неизвестной жизни, я жил одной тайной надеждой еще раз увидеть мою Анжелу. И, так размечтавшись, я не заметил, как мы приехали к воротам лагеря «МЭИ». Мы расплатились с таксистом, вынули рюкзаки из багажника и, словно космонавты на пружинных ногах, зашагали вниз к желанной пристани. Все было, как во сне, я смотрел и не верил своим глазам, неужели я снова в Алуште и все эти горы, что окружают меня, реальность.
– Ну, Виктор, мы приехали, давай устраиваться, – радостно сказал Дмитрий.
И, закрыв глаза, я глубоко вдохнул воздух гор, смешанный с морем и ароматом цветочного парка.
– Как сладок миг былых волнений…
– Ну что, идем, надо навестить руководство.
Мы подошли к домику, и Дмитрий, постучавшись, уверенно вошел в комнату.
– Здравствуй, Олег, как ты здесь?
– Выживаю, – с тяжестью в голосе произнес мужчина.
Он был плотного сложения и, по всей видимости, плохо переносил жару, и поэтому, вяло пожимая руку Дмитрия, он изобразил на лице улыбку мученика.
– Здравствуйте, – сказал я и крепко сжал ему руку.
– Дмитрий, есть два домика с кроватями, так что выбирай любой. Дней десять можете спокойно жить, а под смену придется освободить.
– Спасибо, Олег, спасибо, – тряся двумя руками руку знакомого, сказал Дмитрий.
Мы вышли из душного домика, и Дмитрий радостно взмахнул рукой.
– Ну, вот мы и устроились.
Когда мы подошли к домику, Дмитрий ловко распахнул дверь и предложил мне войти.
– Ты знаешь, а я все-таки хочу поставить палатку на горе.
– Ты в любой момент можешь вернуться в домик. Слушай, Виктор, ты создаешь мне идеальные условия, можно водить девчонок хоть каждый день, – сказал Дмитрий и громко рассмеялся.
– Вот и води, а я отдохну. Мне нужно о многом подумать.
– Виктор, ты сильно только не грузись, а то мы приехали отдыхать, ты не забыл?
– Вот я и хочу отдохнуть.
– Хорошо, я понял тебя. Ну, я иду занимать домик, а ты, как установишь свою палатку, приходи ко мне.
– Согласен.
Дмитрий, толкнув дверь пустого домика, кинул на пол спортивную сумку и мигом прыгнул на пружинную кровать. И первой гостьей Дмитрия стала дорожная усталость, сквозь закрывающиеся веки он видел, как она медленно входит и нежно накрывает его соблазнительным покрывалом сна. Было три часа дня, ослепительная колесница солнца, словно на коронации, медленно плыла в небе. Обливаясь потом, я поднялся на гору с тяжелым рюкзаком, голубое море несло к берегам множество искрящихся улыбок, и я улыбнулся им в ответ. Все начиналось как-то по-другому, по-новому, и маленький росток надежды затрепетал в моей душе. На относительно ровной площадке я установил мою скиталицу брезентовую палатку, треугольные края входа я скатал в трубки и привязал их веревочками. Моя палатка, слегка вздохнув, наполнилась морским воздухом. «Вот теперь я действительно на месте», – подумал я и смахнул со лба капли пота. Бывшее диктаторское ложе было установлено в тени раскидистого молодого дуба. По дороге на гору я наполнил канистру водой, и сейчас с особенным удовольствием я умылся и попил воды.
– Я здесь, – громко крикнул я.
Зеленоватый простор моря увлекал мой взгляд далеко-далеко, где белокрылые чайки исчезали за горизонтом. И вдруг я задышал глубоко-глубоко, словно только сейчас впервые мне удалось надышаться, проветривая мои городские легкие.
– Я тоже здесь, только я не кричу, – осторожно спускаясь с горы, сказала незнакомая девушка.
Стройная загорелая девушка была одета в короткую полосатую майку и узкие красные шорты. Она спускалась с горы боком и при каждом шаге картинно ставила ножку, взрывая высоким каблуком сухую землю. Я стоял у нее на дороге, и поэтому мне пришлось отойти в сторону, девушка подарила мне красивую улыбку, и я, улыбнувшись ей в ответ, скользнул взглядом по ее стройной ноге. Увидев мой взгляд, девушка слегка замедлилась и, словно оступившись, подала мне смуглую руку. И на какое-то мгновенье я превратился в ее обожателя, который, поддерживая одной рукой даму за ручку, а другой за талию, словно танцор танго, ведет свою партнершу в медленном танце. Но длилось это недолго, потому что на горном танцевальном паркете, словно разъяренный бык, появился муж.
