Густой черный дым, пробиваясь сквозь щели в черепице, валит с крыши дома по другую сторону дороги. Желто-оранжевые языки пламени лижут одну половину здания, в то время как из окна другой половины высовывается мужчина, который машет руками и кричит.
Вы знаете, что делать и куда звонить. Уверены, что вам помогут. Вы верите, что, когда это потребуется вашим друзьям, родственникам или вам самим, кто-то обязательно придет на помощь.
Необходимо преодолеть инстинкт самосохранения, чтобы войти в здание, из которого люди выбегают, и это не каждому под силу.
Мой отец всегда говорил, что нужно иметь особый склад ума, чтобы вбегать в здание, из которого все остальные выбегают. Я работаю пожарным – а с недавнего времени руководителем тушения пожара[2] – почти 20 лет и знаю, что он был прав. Пожарные достаточно храбры, чтобы противостоять огню и терпеть густой темный дым. Мы бросаем вызов природному инстинкту и верим, что выход найдется. Мы сострадательны. Мы ненавидим смотреть на мучения людей и наблюдать, как смерть забирает некоторых из них слишком рано. Мы мчимся сквозь огонь, чтобы предотвратить это и спасти жизнь человеку, которого никогда раньше не видели. Мы преданы делу. Хотя у всех нас иногда возникает желание уйти, мы остаемся. Поскольку тушение пожаров составляет огромную часть нашей самоидентичности, иногда мы не можем отделить себя-людей от себя-пожарных.
За каждым спасением стоит пожарный, за каждым спасателем – команда профессионалов, которая принимает судьбоносные решения и старается защитить пострадавших. Внутри караула я, как начальник, удостоена чести руководить тушением пожаров и следить за тем, чтобы люди находились в нужное время в нужном месте ради спасения жизней.
Мы любим свою работу. Она вдохновляет и стимулирует становиться лучше, крепче и упорнее. Мы проводим жизнь на местах страшных трагедий, и кажется невероятным везением, что люди доверяют нам в самые мрачные моменты. Каждый день мы стремимся работать как можно лучше. Мы должны работать как можно лучше.
Отношение к пожарным меняется: иногда люди объявляют нас героями, а иногда считают, что мы не оправдали их ожиданий. И все же на протяжении большей части моей карьеры пожарных очень ценили. Вам стоит лишь позвонить на короткий номер, и мы, подобно супергероям, появляемся там, где в нас нуждаются.
Умение работать сплоченно и сообща определяет то, как пожарные справятся с тушением огня. По отдельности люди на такую работу физически не способны.
Разумеется, пожарные – это обычные люди. Инстинкты побуждают нас работать в самых тяжелых условиях, однако и у нас есть предел. У нас те же страхи и недостатки, как и у всех, кого мы спасаем, просто мы полагаемся на свои умения, уверенность в собственных силах и долю удачи. Иногда мы переходим границы и расплачиваемся за это. Мы обычные люди, которые работают вместе, чтобы делать необычные вещи.
Возможно, именно миф о супергероях повлиял на формирование представления о типичном пожарном. Думая о пожарных, вы представляете себе привлекательных высоких мужчин с темными волосами и задумчивыми глазами? Вы не одиноки. Вопреки распространенному мнению, в пожарных частях Великобритании работают вовсе не модели. Хотя, каким бы ни был образ пожарного у вас в голове, вы вряд ли представляете кого-то вроде меня.
Мой рост 156 см, а вес 50 кг. У меня длинные темные волосы, и мне нравится делать маникюр. Я мама. Защитила кандидатскую диссертацию по нейробиологии. Люблю учиться. Я стала пожарным в 18 лет и с тех пор шла вверх по карьерной лестнице, хоть и не соответствую представлениям большинства людей о пожарных. Сейчас я заместитель помощника комиссара[3] в одной из крупнейших пожарно-спасательных служб Великобритании.
Я бы хотела, чтобы в пожарно-спасательных службах было больше женщин, потому что пока я считаюсь некой аномалией[4]. В результате бо́льшая часть моей карьеры была направлена на борьбу со стереотипами. Я потеряла счет добродушным, но невежественным людям, которые удивленно выпучивают глаза, когда я говорю им, кем работаю. Раньше меня раздражала и злила такая реакция. Однако в некотором смысле свобода быть другой – по-настоящему другой – невероятно вдохновляет. Мне повезло иметь возможность самой определить свои границы.
В начале карьеры меня направили на тушение пожара, который оказался судьбоносным. Я ехала в кабине боевого расчета пожарного автомобиля и была вполне уверена, что мой любимый человек сильно пострадал в огне. Это была самая страшная дорога в моей жизни, и она помогла мне осознать, что мы связаны с судьбами реальных людей и настоящими трагедиями. Пожарный получил тяжелые травмы, и, хотя я была рада, что это не мой жених, меня переполняло чувство вины.
Тушение пожара, например, в XIX и в XX веках различается кардинально, и дело не только в наличии специальной техники, а в новых тактиках и подходах к этой работе.
Ситуация была неправильно истолкована, что привело к серьезной травме одного из наших пожарных. Как я позднее узнала, он был не единственным, кто пострадал во время работы. В действительности тысячи пожарных получают травмы каждый год, и в большинстве случаев – в результате человеческой ошибки. Эти люди – одни из моих лучших друзей, и, хотя они не всегда ошибаются по собственной вине, такие промахи могут стоить им жизни. Я стала задаваться вопросами о коллегах, службе и самой себе. Мне хотелось понять, как сделать так, чтобы пожарные максимально эффективно спасали жизнь другим людям, но при этом не рисковали своей.
Я была решительно настроена изменить ситуацию и поняла, что лучший способ сократить число ошибок – изучить человеческую реакцию в экстренных ситуациях. Поэтому после нескольких лет работы пожарным я стала изучать психологию. Я исследовала человеческие инстинкты, склонности и работу мозга в состоянии стресса. Защитив кандидатскую диссертацию по психологии (а именно по поведенческой нейробиологии), я начала применять эти знания на практике в пожарно-спасательной службе и Кардиффском университете
