1
С недавних пор Алина перестала любить свои дни рождения. Раньше, чтобы считать себя счастливой, ей хватало коробки заварных пирожных, бутылки ситро и пластмассового пупсика, подаренного крёстной, но то время безвозвратно ушло, оставив лишь воспоминания и кариес на зубах. Беззаботное детство уже давно сменилось скучной обыденностью взрослой девушки, у которой не было ни только парня, но и нормальных друзей, хотя в шумном общежитии и в коридорах института можно было с лёгкостью найти и тех, и других, но Алина не искала, она ждала. И это ожидание, по мнению мамы, как всегда приехавшей поздравить дочь с днём рождения, сильно затянулось.
И снова всё свободное пространство в комнате занимали сумки, заполненные банками с солёными огурцами и помидорами, свёртками с салом, потрошёнными курами, кульками с дурно пахнущей картошкой и бутылками с домашним вином. Мама меры не знала, она везла всё, что было в доме, считая, что дочь голодает, и от этого худеет, а кому нужна худосочная девица из деревни, вот и старалась откормить как тёлку перед базаром, чтобы стала она такой же холёной как окружающие её городские красавицы. Но ничего не помогало, Алина как была худенькой простушкой, приехавшей в город учиться на архитектора, такой и осталась, бессмысленно проучившись здесь почти пять лет. Почему бессмысленно? Да потому что поступала она в институт по требованию мамы вовсе не ради учёбы и будущей престижной профессии, а ради любви, которой в их Старомихайловке днём с огнём не найти. А если какой-нибудь механизатор и позарился бы на неё, то ждала бы Алину та же участь, что и её мать: работа до упаду на ферме, кухня, вечно пьяный муж, побои по выходным и почти ежегодная беременность, которая заканчивалась бы то выкидышем, то абортом, то родами. Потом непутёвый муж замёрз бы спьяну в сугробе, оставив её одну с кучей детишек. И доживала бы она свой век, сидя на лавочке перед домом с кулёчком жаренных семечек, так и не поняв, что же это такое – настоящее бабье счастье.
Не давал покоя и пример соседки по комнате, которая решила однажды, что пора брать судьбу в свои руки, и надев всё самое лучшее, распустив белокурые волосы и накрасившись по моде, стала на самом оживлённом перекрёстке внутри институтского лабиринта, и уже на второй день в её сетях трепыхался солидный карась. И не беда, что звали «карася» Азиз, и родом он был из Ливана, и что нос у него был размером с чебурек, и по-русски знал он не больше десяти слов, да и те матерные; главное, что он смотрел на Лизу влюблёнными глазами и готов был потратить на неё все деньги, присланные отцом на обучение. Их любовь протекала бурно и сопровождалась шумными соитиями, которые Алина пережидала на общей кухне, упиваясь холодным чаем и слезами, а в те вечера, когда свободных мест за столом не было, она запиралась в туалете, и усевшись на крышку унитаза, с надеждой смотрела в карие глаза Вахтанга Кикабидзе, плакат которого был кем-то намертво приклеен ко внутренней стороне двери. С недавних пор этот плакат стал для Алины чем-то сродни иконы, у которой она пыталась выпросить хоть немножечко любви, но в минуты свободные от молитвы её душила зависть, заставляя ненавидеть не только счастливую соседку по комнате, но и себя, за неспособность быть кому-то нужной. Лиза всё это чувствовала и однажды даже пыталась помочь, договорившись с Азизом, что тот подыщет для её подружки жениха из своих.
Ровно год прошёл после этого. Любвеобильная пара успела не только официально оформить свои страстные отношения, но и родить ребёнка. Однако его появление на свет вызвало шок у всего медперсонала роддома, ведь ещё толком не развеялось радиоактивное облако, образовавшееся после катастрофы в Чернобыле, и многие ждали, что вот-вот начнутся мутации. Мамочку успокаивали и не приносили младенца на кормление, уговаривали пока не поздно отказаться от появившегося на свет уродца. Лиза плакала, умоляла показать ей ребёнка, но доктора были непреклонны.
– Девочка, моя, – присев на край кровати, ласково произнесла заведующая отделением, – природа сделала ошибку. У такой красавицы как ты, должны быть такие же красивые дети, и мы не в праве испортить тебе жизнь, отдав то, что случайно сотворил создатель. Подпиши бумаги на отказ. Поверь, так будет лучше для тебя. А родить нормального ещё успеешь.
– Я ничего не буду подписывать, – уверенно ответила ей Лиза.
– Ты ещё пожалеешь об этом, девочка, – выходя из палаты, сказала строгая докторша. – Напиши своему мужу, чтобы зашёл ко мне, может быть он будет сговорчивее.
– Хорошо, – сказала та, и черкнув несколько строк на листочке, швырнула его в форточку, прямо под ноги стоящему внизу Азизу.
Когда заведующая отделением взглянула на вошедшего в её кабинет мужчину, то ни сказав ему ни единого слова, тут же подняла трубку и приказала дежурной медсестре принести проблемной роженице её младенца.
– Простите, – виновато произнесла она, не в силах оторвать взгляд от его огромного арабского носа, – мы ошиблись… С вашим ребёнком всё нормально.
После роддома Алина осталась в комнате одна, Лиза съехала на новую квартиру, снятую любящим мужем, и только тогда, успокоившись и расслабившись, она вспомнила о желании помочь подруге. Азиз тут же откликнулся, и пообещал обеспечить, как минимум двух претендентов. Приближающийся день её рождения был хорошим поводом для знакомства.
Дежурный по общежитию постучал в дверь, и не дожидаясь пока Алина откроет, крикнул:
– Гринченко, тебя к телефону. Спустись на вахту!
– А кто звонит?
– Откуда я знаю, – раздражённо ответил дежурный, поспешив обратно. – Быстро иди, нельзя долго телефон занимать.
Алина набросила куртку и побежала вслед за ним.
– Привет, – услышала она в трубке весёлый голос Лизы. – Готова принять гостей с подарками?
– Каких гостей?
– Ты день рождения отмечать собираешься?
– Собираюсь. Мама приехала, – ничего пока не понимая ответила Алина.
– Ну вот мама в этот раз будет лишней, – рассмеялась Лиза.
– Почему?
– С тобой хотят познакомится два парня. Придут к тебе на день рождения. Поздравить. Ну и… Сама понимаешь…
– Не понимаю.
– Какая же ты дура, Алька. А вдруг понравится один из них.
– Кто они такие? Я их знаю?
– Друзья Азиза. Говорит, что хорошие ребята. Ты же хотела познакомиться с кем-нибудь.
– Хотела…, – задумчиво произнесла Алина.
– Вот тебе шанс. Не упусти. Во сколько им завтра прийти?
– Я стол накрою часам к восьми.
– Думаю, заскочим с Азизом на минутку. А потом сама.
Алина не находила себе места, перевозбудившись задолго до того, как что-то могло произойти, и неизвестно, произошло бы вообще. Она чётко для себя решила, что сегодня обязательно должно свершиться то, к чему она так долго шла и к чему так долго готовилась. Ей было всё равно, кто они и как выглядят – один из них, в любом случае, должен был сделать её женщиной. Тянуть дальше не было никаких сил. Неожиданный звонок Лизы только усилил это желание, сделав его почти осязаемым. И впервые за много лет приезд мамы не радовал, не хотелось, чтобы она узнала о планах на этот вечер или каким-то образом помешала их осуществлению, но привезённые из деревни продукты были очень кстати.
