Счастливая пора детства… Странная тема.
Где оно детство? Где-то там, за далью прожитых лет! Или оно еще продолжается? И что такое вообще «счастье»?
Наверное, каждый ощущает это по-своему. Ощущает, как тонкий лучик утреннего солнца, упавший на лицо, пробившись сквозь плотные шторы. Мягкий и теплый свет.
Или это сродни чувству, охватывающему тебя после блуждания по сумеречному мелколесью и неожиданно вышедшего на опушку, на край безбрежного поля. Горячая, тугая волна яркого летнего солнца, море луговых терпких ароматов и океан небесной синевы. Чувствуешь, как перехватывает дыхание, сердце начинает учащенно биться, кружится голова, тело становится невесомым.
А может быть это – ночная прохлада, смешанная с сыростью, которую чувствуешь каждой клеточкой своего тела. Бездонная чернота звездного неба, таинственные шорохи в траве, пугающие крики ночных птиц, синяя вата тумана, ползущая от реки. Замирает душа, наполняемая чувством необъятности Вселенной и ощущением Бесконечности.
Счастливая пора детства. Наверное счастье в эти годы – непоколебимая вера в то, что все это будет всегда, всю жизнь, и ты – неотъемлемая часть этой Вечности!
Бледный багровый диск восходящего солнца, не спеша показался над верхушками деревьев, высветив из сизого полумрака одинокую фигуру высокорослого худого подростка и постепенно окрашивая в розово-фиолетовый оттенок окрестные поля, затянутые белесой пеленой утреннего тумана.
Паренек, до этого нервно куривший сигарету прислонившись к забору, невольно повернулся в сторону медленно разгорающегося солнечного диска, отчего его озлобленное лицо приобрело еще большее сходство с образом кровожадного вампира.
«Дрыхнет, наверное, суслик! – с горечью ругнулся он про себя, с отчаянием швырнув окурок и со злостью затаптывая его в песок, – а ведь договаривались!».
Решительно взяв в руку стоявшее у ног пластмассовое ведро, он было собрался уже уходить, как вдруг услышал за спиной быстрый топот чьих-то ног и отчаянный полушепот-полукрик:
– Вадик! Вадик! Подожди меня!
– Не ори так, соседей разбудишь! – укоризненно бросил он подлетевшему приятелю – короткостриженому и мелковатому, субтильного вида мальчишке лет двенадцати с ведром под мышкой, запыхавшемуся от быстрого бега. Опять проспал, Славун?
– Да нет, это я выбирался осторожно, чтобы ненароком маманьку не разбудить!
– Ладно, – смягчился Вадим, – готов?
– Готов! – с гордостью ответил Славка, выпятив грудь.
– А это, что? – указал Вадим на рельефно оконтурившийся во внутреннем кармане славкиной куртки мобильник. Мы же условились никаких гаджетов не брать. Давай-ка его сюда!
Славка нерешительно отдал телефон Вадиму. Тот, хмыкнув и повертев телефон в руке, размахнулся и хотел было уже зашвырнуть его в ближайший кустарник, но Славка камнем повис у него на руке: «Вадь, не надо, это папин подарок!».
Вспомнив, что Славка живет без отца, Вадим снисходительно отдал мобильник обратно.
– Что у тебя еще есть из последних достижений прогресса? – пытливо глянул он на Славку.
– Вот, – Славка, немного помявшись, вытащил из кармана тюбик с кремом от комаров.
– Эх, ты, неразумное дитя цивилизации! – с упреком изрек Вадим и, открыв калитку, юркнул на огородные грядки.
Быстро нарвав несколько пучков какой-то травы, он вернулся обратно и стал, ломая стебли, растирать ее между руками.
– Подойди! – скомандовал он Славке.
Тот с опаской подошел поближе. Схватив приятеля за шиворот, Вадим начал быстро размазывать растертую траву по его лицу и шее. Воздух наполнился тошнотворным запахом раздавленного зеленого лесного клопа.
– Во! – с удовлетворением отметил Вадим, силой удерживая брыкающегося товарища, – теперь на тебя ни один москит не сядет, а будет облетать за километр! Уж будь спокойничек!
– Это что за отрава? – еле сдерживаясь, чтобы не заплакать, с усилием выдавил из себя задыхающийся и не на шутку обидевшийся Славка.
– Клоповник, он же кориандр или кинза! – с гордостью провозгласил Вадим, теперь уже спокойно и основательно натираясь сам. Не хуже всякой химической дряни отбивает запах молочной кислоты, выделяемой твоим бренным телом. А это – главная причина гастрономического интереса к тебе со стороны разных кровососущих и телогрызущих!
Закончив, наконец, торжественный ритуал «клопопомазания», теперь уже дружно хохочущие зеленолицые приятели, «яко псы смердящи», источающие из себя мерзкий аромат удушающего зловония, весело двинулись в путь.
Дойдя до незапертой калитки дачного пожарно-эвакуационного выезда, ребята хотели было уже выйти за ограду садового поселка, как вдруг прямо наперерез им, вылетел, невесть откуда взявшийся, небольшой серый заяц. Втянув маленькую голову в туловище и забрасывая длинные задние ноги почти до ушей, прижатых к спине, он мчался, что есть духу, прямо по проселочной дороге, оставляя за собой длинный шлейф мелкой пыли, золотящейся на солнце.
– Ух ты-ы-ы, – протянул от неподдельного восхищения Славка, – во чешет!
– Кто рано встает, тому бог дает! – назидательно заметил Вадим.
– Что же он ему дает? – удивленно возразил Славка.
– Свободу передвижения! – со знанием дела ответил Вадим, побывавший несколько раз на охоте вместе с отцом. Русаки нынче днем по кустам сидят, таятся, жир нагуливают. Утром только и побегаешь. Бить их не в сезон – дело неблагодарное: шерсть с них лезет, тощие все, да и мясо невкусное, приторно-сладкое. То ли дело под зиму, после линьки! Однако, примета для нас нехорошая – это, как черная кошка дорогу перебежит! Пойдем, лучше, через другой выход, заодно нужно проверить кое-что!
Ребята бодро зашагали вдоль крупноячеистой сетчатой ограды, не выходя за границу поселка.
– Хочешь улётный прикол покажу? – неожиданно предложил Вадим.
– Хочу, – согласился Славик.
Вытащив из ножен большой охотничий нож – подарок отца ко дню рождения, Вадим проходя мимо каждой опоры сетчатой ограды, стал легонько постукивать по ним изящной ручкой ножа. Славка с удивлением смотрел на этот странный «языческий» ритуал.
– Ты чего там колдуешь?
– Тихо! – цыкнул на него Вадим. Из очередной трубы послышалось дружное восторженно-обеспокоенное чирикание.
– Есть! – восхищенно изрек Вадим, – хочешь посмотреть?
– Ага, – согласился заинтересовавшийся Славка, – а как?
– Садись мне на плечи и держи вот это, – Вадим подал взгромоздившемуся на него Славке маленькое макияжное зеркальце – посвети вовнутрь!
Славик, поймав отражение солнечного луча, направил его в зияющий чернотой узкий зев трубы. Тонкий лучик солнца высветил из мрака гнездо с чудом уместившимся в нем добрым десятком желторотых птенцов, наперебой пищащих и открывающих рты.
