Аркадий Макаров - Валёк. Повесть о моём друге

Валёк. Повесть о моём друге
Название: Валёк. Повесть о моём друге
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Валёк. Повесть о моём друге"

Эта книга об удивительных приключениях моего школьного друга Валентина Тищенко на Дальнем Востоке и на Чукотке, где он бичевал после встречи с женщиной определённых занятий.

Бесплатно читать онлайн Валёк. Повесть о моём друге


© Аркадий Макаров, 2016


ISBN 978-5-4483-1167-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

* * *

С возрастом человек, начинает ощущать скоростную сущность времени драматичного по сути своей: одинокий транзитный пассажир мечется по перрону, глядя с тоской вслед уходящему в пункт «А» поезду, на который ему, пассажиру не досталось билета, а следующего поезда туда, в то заветное место уже не будет никогда. И пассажир этот в безоглядном порыве вскакивает на подножку другого поезда, но тот поезд другой, случайный. И пассажир оказывается уже в пункте «Б». Вывалившись на перрон, растеряно оглядывается, соображая: куда же это он попал?

Говорится, говорится в Писании – каждому свой час и своё время…. Прозевал, и удача оставила тебя!


Мой школьный товарищ Валентин Тищенко, Валёк, как я его называл, друг детских игрищ и забав, прозевал свой поезд. Второпях вскочил на подножку случайного и сорвался под беспощадные катки-колёса на отполированные, отсвечивающие низким, северным небом, рельсы.

Так что метафора времени-поезда здесь не случайна. Воспоминания о давнем друге рисуют в моём воображении летящий в неизвестность поезд, и два чудака, два подростка-переростка сидящих на крыше вагона с раздутыми рваными парусами рубах, и сумашедшее веселье разрывает их орущие рты: – вперёд и дальше! И только вперёд! И только дальше!..

1

Убедив домашних выдуманной несуразной чепухой о школьных лагерях, мы с другом срываемся, как с головокружительного обрыва, в необъятные пространства стальных параллельных линий, которые, конечно, сходятся только в бесконечности.

Ощущения стремительного полёта и – убегающая, недосягаемая бесконечность горизонта, которую любопытный зрачок стремится защемить, но, прихватив его, никак не может удержать – восторг незабываем!

Тогда, наверное, и поселилась в моём друге, и стала сосать грудь лягушка-путешественница, которая и меня иногда чмокала мокрыми холодными губами.

Эта жаба захватывала когтистыми лапками сердце, и оно начинало стонать, беспокойно заманивая туда, в недостижимое и неясное за отодвигающимся горизонтом пространство, где шла такая красивая, такая непохожая на нашу жизнь.

Но всё, кроме стремительно убегающего горизонта, когда-нибудь да кончается.

Кончилось и наше детство а с ним и летящие пространства, озираемые с покатых и неустойчивых крыш громыхающих на стыках вагонов. Надо было строить свою жизнь.

Нам так понравилось слово «строить», что мы, как-то вдруг, оба очутились в строительном тресте – я в бригаде монтажников, а Валёк подался к бетонщикам, там платили «поболе», но надо было и вкалывать тоже «поболе».

У бетонщиков расценки шли по кубам, а у нас, монтажников, по тоннам. Попробуй, посчитай, сколько тонн ушло железа в сварных конструкциях, когда они уже смонтированы!

На монтаже, на воздухе работа сварщика не пыльная – сиди себе на верхотуре, как дятел, и лови электродом дугу вольтову, швы прошивай. Такая работа мне нравилась, и стала основной в моей хлопотливой жизни.

– Спина как ломит… Ага! – сказал однажды Валёк, стягивая с ноги антивибрационный ботинок на толстенной каучуковой подошве.

Такую обувь тогда выдавали бетонщикам от вибрационных сотрясений. Бахилы крепкие, тяжёлые, правда, но ходишь в них мягко, как по ковру персидскому.

Мой друг запустил этим ботинком в шевелящийся в углу комок газеты, со следами вчерашнего ужина – столовские пирожки с мясом, и отвалился на подушку, усиленно дымя сигаретой.

Мыши нас особенно не досаждали, пообвыклись. Всё что можно было съесть, мы съедали сами, оставляя им одни обёртки.

Ветер, прижатый дверным косяком к барачному полу, пытаясь вырваться через разбитое окно наружу, жалобно поскуливал, как щенок, которому нечаянно наступили на хвост.

Тоска собачья! Ни денег, ни вина! И до получки ещё дней десять…

– Работа и раб – однокоренные слова – философствовал Валёк, тыча недокуренную сигарету в плохо оштукатуренную известковым раствором стенку. Сигарета, сморщившись, гаснет, рассыпая на пол красноватые в вечерних сумерках искры.

Валёк кладёт окурок в консервную банку, – такой «бычок» или «охнарик» по-нашему, ещё сгодиться.

Курить он начал по-настоящему лет в девять-десять, когда одно время жил у бабушки, которая подторговывала махоркой, неимоверно злющей, совсем, как наш участковый милиционер.

Валёк, при всей своей расточительности, к сигаретам относился бережливо. И без курева страдал неимоверно, стреляя направо и налево «табачок-крепочёк».

– Учиться давай! Диплом получим, а то здесь, кроме ордена Сутулова ничего не заслужишь – констатировал мой друг, отворачиваясь к стенке. – Свет вырубай! Спать надо!

В школе Валёк отличался крайней степенью дерзости, но учился хорошо. Троек не имел, а к пятёрке относился пренебрежительно, да ему их и не ставили. При любом отличном ответе больше четырёх баллов он никогда не получал.

И вот теперь в нём снова заговорила после угробистой смены запоздалая тяга к знаниям.

В то время у нас в городе был только один институт, и тот педагогический. А какие из нас с другом педагоги? Самих бы кто воспитал…

– Давай учиться, – говорю я без энтузиазма.

2

Перспектива быть учителем, занудливым, старым и очкастым, меня мало устраивала.

В моём понятии – учитель, это не мужик вовсе, а так, существо среднего рода. Он не то чтобы стакан водки залпом выпить или соплю вышибить, а и поматериться как следует, не смекнёт.

– Учиться давай! – говорит мой друг в рябую от окурков, стену.

– Давай учиться, – сквозь дрёму вяло отвечаю я.

До начала приёмных экзаменов оставался один день. Ни о какой подготовки и речи быть не могло.

Валёк – человек разговорчивый, язык, – как горох перекатывает, уговорил молоденькую секретаршу приёмной комиссии взять у нас документы.

– На филологический факультет ещё можно, – тягучим сладким голосом сказала она, с сомнением поглядывая в нашу сторону: уж очень вид у нас был не студенческий.

– Ага! – сказал мой товарищ, и мне оставалось только кивнуть головой.

Тогда вузовские конкурсы были ошеломляющие. Даже на учительский филфак – четыре-пять человек на место. Это ж надо!

Но моего друга это не удручало.

Валёк надеялся на свои силы, а мне оставалось, надеяться только на удачу. Пройду – значит, поступлю, нет – так нет, тоже беда не велика.

Моя работа меня не утомляла. Страховочный монтажный пояс носил, как красный командир портупею. Гордился своим мужским делом. Да и получки обмывал с бригадой тоже по-мужски, весело.

По приезду домой родители, правда, всегда спрашивали: когда учиться, будешь?

Вот, думаю, теперь сдам экзамены и обрадую своих. Пусть соседям расскажут, что сынок их не такой уж и пропащий. В учителя подался! Гордиться будут!


С этой книгой читают
Весёлые и грустные повествования, вызванные памятью автора из прошлой жизни – настоящей, не героической, но честной. Спасибо, читатель, за встречу!
Сборник рассказов «Гусарский насморк» повествует об эротических приключениях основного героя рассказов. Все тексты написаны от первого лица, что придаёт рассказам правдоподобность и доверие к рассказчику. Терпкая эротика юности конца шестидесятых годов прошлого века и бытовые детали возрождают подлинность того времени.
Книга написана на основе жизненного опыта автора и судьбы его бывшей соседки по барачному житию. Сказка – всегда сказка, но в жизни так бывает, хотя и редко. Слава счастливой судьбе!
Роман начинается с эпиграфа: «Не взывай к справедливости Господа. Если бы он был справедлив, ты был бы уже давно наказан» – из святого Ефима Сирина.В романе использован собственный непростой жизненный опыт автора, что роднит с ним его центрального героя.Автор в своём романе показывает трудности становления личности молодого человека с романтическими взглядами на жизнь в маргинальной среде обитателей рабочего барака, где надо действовать по погово
Если жизнь несётся с бешеной скоростью, не давая опомниться, и от вас ускользает всё самое важное, есть только один шанс замедлить время…
Книга состоит из 5 неадаптированных рассказов для перевода с русского языка и пересказа. При переводе необходимо опираться на знание таких грамматических тем, как согласование времён, условные предложения 1—4 типов, страдательный залог, герундий, причастия и пр. В книге 1760 слов и идиом. Рекомендуется школьникам, студентам, а также широкому кругу лиц, изучающих английский и испанский.
«Впервые в жизни я была поражена этой неожиданно открывшейся стороной нашей действительности. Загадочный кошачий ум и огромная доброжелательность, открытость и готовность к интеллектуальному общению с людьми меня в те дни поразили до самого сердца. Окружившим нас котам, видимо, было известно то, что не всегда известно людям, и неудача оказалась только в том, что мы не понимаем их язык. И не верим в него. К стыду своему. Потому что они-то наш пони
Это небольшой автобиографический рассказ о том, как я работал торговым представителем на протяжении восьми лет, в разных компаниях, в разных городах и даже в разные десятилетия. Начиная от прикольной работы с неплохим заработком «подальше от начальства» до «затухания», на мой субъективный взгляд, данной профессии.
Белая, пушистая, покладистая свекровь, навещающая сыночка раз в год по обещанию, – это мечта любой замужней женщины! Но Элине в этом плане не повезло: ее свекровь – редкая гадина. В очередной раз пострадав от вредности свекрухи, Эля разыскала в Интернете сайт «Свекруха. ru», где ругали свекровей на чем свет стоит. И пока бедняжка изливала душу подругам по несчастью, любимый муж… сбежал к мамочке! Элина решила не сдаваться и отбить любимого супруг
15 сентября 1946 года человечество изменилось навсегда в ту минуту, когда на свободу вырвался грозный генетический вирус, созданный учеными с далекой планеты Такис, задумавшими сделать из Земли гигантский испытательный полигон. С тех пор минуло сорок лет. Близилась годовщина печального дня, который вошел в земную историю под названием День Дикой карты. Но никто не знал, что именно эту дату человек, обретший благодаря вирусу ошеломляющее могуществ
Мир, напоминающий наши 90-е. Бандиты, неформалы и русский рок. Пепси-кола, магнитофоны «Орбита» и «вишневые девятки». Первые денди и первые рэйвы. И много всего другого, зачастую – тоже «первого». Вот только разборки здесь устраивают не просто бандиты, но и обладающие магией аристократы, а из таинственных Прорывов выходят монстры. Во мне открылся магический дар, и теперь самые разные одарённые проявляют ко мне интерес. Но есть нюанс: я в этом мир
Леса, что таят под своей сенью тысячи свирепых зверей. Место где тебя ждут приключения, сражения и опасные тайны. Желание воссоединить семью и мечта, что так схожа с отцовской. Подросток, что скрывает свои секреты, не желая стать ценным призом для жаждущих наживы. На что он готов, чтобы заработать деньги для семьи? Сможет ли рискнуть их жизнями ради них самих? И хватит ли этого, чтобы справиться со всеми испытаниями?