Глава 1. Новогодний праздник
В школе шли последние приготовления к празднику. В пионерской комнате, разложив на полу лист бумаги, мальчик в синей куртке с белым воротником, лёжа на животе, выводил красной тушью громадные цифры: «1941 год».
В большой зал дверь была закрыта. У двери толпились школьники и школьницы, пытаясь заглянуть в щёлку или незаметно прошмыгнуть в зал. На страже, прислонившись спиной к двери, стоял белобрысый мальчуган. Он молча и решительно отталкивал любопытных, показывая всем своим видом, что скорее умрёт, чем пропустит кого-нибудь без разрешения вожатого.
В зале вожатый отряда, ученик девятого класса Митя Бурцев, вместе с ребятами натягивал провода с разноцветными лампочками. Складная лестница шаталась под его ногами.
– Ребята, не зевайте там! Держите лестницу! Так можно лампочки побить.
Поднявшись ещё выше, Митя укрепил провода и весело крикнул:
– Включай!
Цветные огоньки вспыхнули, теряясь в густых ветвях новогодней ёлки.
Ёлку украшали девочки с учительницей второго класса.
Учительница стояла на табурете, а девочки подавали ей шары и бусы, осторожно выбирая их из картонок.
– Ой, Марья Николаевна! Этот шар как фонарик!
– А вот с серебром! Девочки, с серебром!
– Давайте, давайте скорее! – торопила их Марья Николаевна, поглядывая на часы. – Гости ждут.
– А выставка ещё не готова!
В глубине зала ребята заканчивали выставку. Полочки и лесенки с широкими ступеньками были задрапированы тёмной материей. Небрежно раскинутые коврики и вышитые платочки ярко выделялись на тёмном фоне. Внизу стояли модели самолётов, моторных лодок. Ледокол, выкрашенный в голубую краску, разрезая острым носом волны, искусно сделанные из материи, как бы плыл навстречу школьникам.
У каждого класса здесь было отдельное место, и к каждой вещи была приколота бумажка с фамилией того, кто её сделал.
Несколько ребят из четвёртого класса «Б» озабоченно советовались между собой.
Саша Булгаков, староста класса, в сотый раз переставлял на полках вещи и, одёргивая свою сатиновую рубашку, с досадой говорил:
– Мало, эх, мало!
– Малютин уже пошёл. Картину принесёт, – успокаивал Сашу Коля Одинцов, вытирая тряпкой запачканные тушью пальцы.
– Эх, а табличку-то не прибили! – Лёня Белкин сбросил ботинки и проворно вскарабкался на лесенку, держа над головой молоток. Между вещами замелькали его синие носки.
– Тише ты! Наступишь на что-нибудь!
К выставке подбежала девочка. Короткие тугие косички прыгали по её плечам. Она кого-то искала.
– Зорина, ты чего?
– Как – чего? – Лида Зорина посмотрела на ребят быстрыми чёрными глазами. – Вы тут стоите, а внизу уже гости собрались. Где Трубачёв? – Она поднялась на цыпочки. – Васёк! Трубачёв!
От группы ребят из другого конца зала отделился мальчик и подошёл к товарищам. Его мигом окружили:
– Ну как, Трубачёв?
– У них тоже здорово! Я всё посмотрел!
– Лучше, чем у нас?
Трубачёв тряхнул золотистым чубом. Синие глаза его лукаво блеснули.
– Нет, не лучше, – сказал он, широко улыбаясь. – Честное слово, ребята, не лучше! Да ещё если Севка Малютин картину принесёт, да Мазин и Русаков – какие-то штучки – тогда и вовсе живём! – Трубачёв притопнул каблуками, шлёпнул по спине Белкина. – Живём!
Девочки запрыгали:
– У нас лучше! У нас лучше!
– Мазин и Русаков идут! – запыхавшись, сообщил Медведев. – Я их на лестнице видел.
Впереди, крепко ступая, шагал плотный, коренастый Мазин. Рядом, стараясь попасть с ним в ногу, торопился маленький, подвижной Петя Русаков.
– Вот они – закадычные друзья! – объявил Белкин.
– Мало вещей? – коротко спросил Мазин, засунул руку за пазуху и вытащил гладкий чёрный пугач. Он был начищен до блеска, на, рукоятке стояли буквы: «Р. М. З. С.».
Мазин снова засунул руку за пазуху. Ребята глядели на него выжидающе. Он вытащил складной лук. Петя Русаков расстегнул куртку и снял с пояса пучок стрел с блестящими наконечниками.
– Ух ты! Здорово! Вот здорово! – одобрительно зашумели вокруг.
Трубачёв, забыв про выставку, разглядывал пугач.
– Р. М. З. С.! – громко прочитал он. – Мазин, что за буквы?
– Трубачёв, покажи! Дай подержать, Трубачёв! – кричали ребята.
– Подождите!
Трубачёв нетерпеливо дёргал Мазина за рукав:
– Р. М. З. С. – что это?
Русаков лукаво усмехнулся:
– Это буквы!
– Это фабрика! – догадался кто-то.
– Какая фабрика! Это они сами делали!.. Мазин, говори! Ну чего ты ломаешься!
Мазин взял из рук Трубачёва пугач, повертел его, надул толстые щёки и равнодушно сказал:
– Много будете знать – скоро состаритесь.
– Ого! Тайна! – фыркнул Лёня Белкин, поднимая белёсые брови и поглаживая свой колючий затылок. – Ребята, тайна!
Лида Зорина и несколько девочек бросились к Мазину:
– Мазин, скажи, скажи!
Мазин отстранил их рукой и сгрёб в кучу все вещи.
– Берёте или не берёте на выставку?
– Степанова, – крикнул Трубачёв, – возьми вещи!
Валя Степанова собрала все вещи в передник, потом взяла в руки пугач, близко поднесла его к близоруким глазам, внимательно рассмотрела буквы, погладила полированную рукоятку. Так же, не спеша, разглядела лук и стрелы и тихонько сказала:
– Сейчас развешу.
В зал поспешно вошёл мальчик. Он держал в руках кусок фанеры, закрытый материей. Глаза его сияли, на бледном лице выступили капельки пота.
– Вот, принёс! – задыхаясь, сказал он, снял материю и поставил картину к стене.
Ребята присели на корточки.
На картине Севы Малютина высились горы, густо покрытые белым снегом. У подножия гор поднимались прямые коричневые сосны. Под соснами стояла группа бойцов. Молодой командир поднимал вверх красное знамя. На виске у него было пятно крови, кровь стекала по щеке. Из глубокой воронки разлетались во все стороны грязно-серые брызги.
На картине стояла надпись, сделанная рукой художника: «Разрыв гранаты».
– Война! – шёпотом сказал Саша.
Кто-то нашёл сходство командира с Трубачёвым.
– Ты настоящий художник, Сева! – растроганно сказал Трубачёв.
Мазин с видом знатока прищурил один глаз и ткнул пальцем в картину:
– Пририсуй танки!
Все засмеялись.
В зале вспыхнул свет.
Тёмно-зелёная ёлка засверкала бусами. Все заторопились, заспешили.
Мальчик в коротких штанишках пробежал через весь зал, забрался в уголок дивана и, потирая пухлую коленку, стал разучивать по бумажке приветствие гостям:
– «Дорогие наши гости! Мы, самые младшие ученики этой школы, вместе с нашими учителями и старшими товарищами приветствуем вас от лица всей школы… от лица всей школы…»
Песни, смех и беготня отвлекали внимание мальчика, он то и дело путал слова, громко повторяя:
– «Дорогие наши гости! Вы, самые младшие ученики этой школы, вместе с нашими школьными учениками…»
Учительница, пробегая мимо с красками в руках, прислушалась, подсела к малышу и взяла у него из рук бумажку:
