Георгий Саликов - Василеостровский чемодан

Василеостровский чемодан
Название: Василеостровский чемодан
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2022
О чем книга "Василеостровский чемодан"

Музыкант изобрёл диковинный инструмент, исполняющий музыку звёзд. Но дело до конца не довёл. Другой человек захотел им завладеть. Меж ними завязываются странные отношения. Инструмент постоянно пропадает и переходит из рук в руки, так и не найдя применения.

Бесплатно читать онлайн Василеостровский чемодан


Обычное происшествие в Санкт-Петербурге


ЧАСТЬ ПЕРВАЯ


ГЛАВА 1


Троллейбусы всё не шли.

– Надое-ло, – негромко, но утвердительно, вместе с тем, приглушая последний слог, прокричал несостоявшийся пассажир. И, зевнув, настроился на пешеходную работу. Он оценочно уставился на свою слегка запыленную обувку, объемлющую натруженные стопы, и пошевелил в ней начинающими коченеть пальцами. Впрочем, вопль «надоело» никаких оттенков раздражения не имел, да и в сердце ничего подобного не ощущалось. Отсутствовала даже искорка сердитости. Более того: в его опустошённое нутро вкрадывалось какое-то странное, скажем так, издевательское наслаждение от уясненной невезучести. Причём оно отдавало отдалённого рода изяществом. Началом утончённости. Будущий пешеход медленно и будто продуманно покивал головой в знак полученного удовлетворения. И причмокнул губами. А сладкое издевательство уже обёртывалось серенькой обыденностью и по-хозяйски укладывалось в усталом сознании человека, тесня в нём ещё прежде упакованные свидетельства подобных «подарков жизни». Их не одно-два, а целый склад. И сознание человека уже мысленно поругивало повседневное, но почти милое невезение, как это делается обычно по отношению к старым приятелям или детишкам. Оно почти безотчетно поносило завсегдашнюю и приевшуюся с младенчества неудачливость, ему ниспосланную (или дарованную) родительскими генами, то есть повторяло одно и то же бранное словосочетание, но с художественными вариациями. Однако ж, производя эти заклинания или проклинания, не заметил человек слишком недопустимого увлечения вредным наслаждением. Оно привело его к порогу открытия ещё одного «подарка жизни». Тот оказался весьма существенным, если не сказать, исключительно значимым, аж до изумления. Человек широко раскрыл глаза, и в тот же час, – острым чутьём, присущим затравленному существу, иначе говоря, трепетным ощущением собственной будущности какой-такой, – увидел предстающую пешую ходьбу свою – пожизненной, что ли?.. Поначалу, осторожно-осторожно он её представил. За порогом открытия. Неожиданно для себя. Эвристически. А затем, уже наступив на порог, увидел это в упор. И принялся он испытывать представленное видение непосредственно, остро, даже драматично, и не только чутким сердцем, но вообще всей глубиной заметно исхудавшего туловища. И незамедлительно ощутил там густой жар, готовящийся растечься по всем капиллярам, до каждого из кончиков застоявшегося тела, принявшегося было зябнуть. Спящее ли отчаяние внезапно пробудилось в богатых недрах того же сердца? Или кто-то неизвестный просто так взял, да закинул чужую тревогу, случайно прилетевшую из непознанного внешнего пространства, что простирается на миллиарды световых лет вокруг нашего героя? Не знаем. Вот, будто нарочно приговорённый каким-то упавшим с неба скоропалительным судом – пережил он ясно увиденное будущее.

К пожизненной.

А что такого? Не каторга же.

«Пожизненное», – это слово проговорилось усвоено, то есть, глубоко внутри мыслей и с непонятным для самой мысли аппетитом. И, по мере произнесения слова, каждый слог у него последовательно замедлялся. По-жиз… нен… но… е. Наш герой будто пробовал внимательно вслушаться в то, что выговаривал. Не знаю, разве можно обнаружить слухом то, что не звучит вслух? Однако попробуйте. Скажите про себя (мысленно) первое влетевшее в голову слово. Только давайте особо не задумываться. Произнесите любое случайное слово – из пары или из пятнадцати слогов, неважно. Произнесли? Теперь прислушайтесь. Получится вроде бы эхо вашего слова и отдельных слогов. Мысленное эхо. Оно бывает частым и многократно подпрыгивающим, как под куполом архитектурного сооружения, а то и единичным, но растянутым, как в горах. И если такое делать долго, то постепенно вы начнёте производить уже не вслушивание, а скорее, вглядывание в это мысленно запечатлённое слово. И вот когда замена полностью произойдёт, смысл того, во что вы вглядываетесь, начинает обретать пространственные формы. Слово уже не течёт во времени, оно простирается и застывает в пространстве, заимев эдакую причудливую конструкцию.

«Пожизненное» обратилось в ощутимые внутренним зрением просторы, забитые прошлым, где все события, когда-то переживаемые, вдруг стали видны одновременно. И будущим оно тоже прочитывалось. Пока – бессобытийным, но столь же впечатляющим. Таковая прошло-будущая картинка уже переросла себя и обратилась панорамой: разглядываемое наше слово развернуло себя и очертило что-то вроде горизонта. Правда, нельзя утвердительно сказать, что именно нарисовала панорама, а если и вышел у неё настоящий горизонт – природа сего явления не представляется ясной. Извечная линия слияния неба и земли, – всегда она далека от нас. И от произнесённого в мысли слова – тоже. И от самой мысли, что в голове, не близка она. А, впрочем, тот горизонт, по-видимому, отдалён и от головы, от той головы, что без отблеска надежды отсылает взор помигивающих очей на вполне конкретное городское пространство, вернее, на тот его краешек, за которым столь же мысленно застыл троллейбус, уткнувшись в провода блестящими сквозь копоть глазками на палочках. Прирос к ним. Навсегда.

– В болото, – сказала голова, решаясь на подвиг пешего перехода сквозь городское обиталище, складываемое из всякого рода вздорных представлений, сложно смешанных между собой. Оно было, с одной стороны, в известной мере видимым, откровенно материальным, а другой частью – совершенно скрытным, невидимым: ни материально и никак. В городе ведь всегда немало препятствий для проникновения взгляда: чего-то вроде домов, грузовиков, а иногда и троллейбусов. Но эти противоречивые дроби пространства постоянно обмениваются свойствами восприятия: видимое пропадает и становится невидимым, а невидимое, наоборот, проявляется. «Всё течёт, всё меняется». Пешеход сам, благодаря передвижению, превращает разные доли окружения в сущие противоположности (с точки зрения видимости). Он волевым движением смешивает их на палитре восприятия вещей. Такой вот он хозяин и творец полноты окружающего пространства. Хотя заметим, что в данный момент, – и потенциально видимая часть его хозяйства порой становилась настолько начинённой крупными каплями дождя и густыми лепёшками снега, достигая чрезвычайной плотности, что в нём создавалось одно сплошное препятствие, а за ним и кроме него – ничего иного и видеть совершенно невозможно.

Однако ноги, – не испытывая особой охоты выслуживаться перед решениями головы, шевелиться не торопились, одновременно притормаживая сам ход мысли о подвиге. Оказывается, они, которые суть вообще конечности, – могут воздействовать на мысль. Наверное, да, способны, и это мы уже видим в действительности. В ответ на такое нежелание завсегда подчинённых членов работать, голова задумалась и, как бы шутя над собой, вспомнила поговорку «дурная голова ногам покоя не даёт». На что, в общем-то, отзывчивые ноги, положительно оценив своевременное наблюдение и отреагировав на беззлобную, но точную самокритичность, помялись-помялись, помельтешили секунду-другую, да понесли-таки голову на подвиг.


С этой книгой читают
Две среды обитания на земле: Искусственная городская и дикая природная. Им нельзя влиять друг на друга. Один человек побывал там и там. И нашёл свою судьбу.
Таинственный камешек. При его воздействии появляется способность изменять поведенческое начало живой и неживой природы. А также и человека, его нашедшего. Однако сила камешка проявляется лишь после прикосновения к нему копыта коня изабелловой масти.
В Тихом океане образовалось «белое» географическое пятно. Остров. Разными способами на него попадают сотрудники одного НИИ, а также кое-кто ещё. Действительность явная и действительность сновидений переплетаются меж собой, образуя и переплетение судеб.
Умирающий младенец и неприкаянный ангел. Они находят друг друга. Ангел, минуя волю Начальства, самостоятельно определяет для себя собственное охранное дело, и младенец выживает, взрослеет. Оба становятся почти неразлучными до конца жизни человека. И после.
Истории несчастливой, безответной любви, обмана и предательства не раз ложились в основу литературных произведений. Будь то проза или стихи, драма или комедия.Свой взгляд на проблему в книге «Сердце под вуалью» представляет Зинаида Загранная. И с высоты прожитых лет дает молодым женам советы, как пережить подобную историю в собственной жизни.Философский и лирический материал книги будет интересен также специалистам сферы искусства.
Обыкновенный человек, уже не молодого возраста, гуляет по парку и продолжает вспоминать свою жизнь. Он – обыкновенный человек, ничем не примечателен. Если кто-то дошел до четвертой части, то значит, ему интересно. Еще не знаю, сколько будет частей, но пока будут. И помните, я такой же, как и вы, я просто – один из семи миллиардов!
Главный герой – мужчина, его имя мы так и не узнаем. Он собрался улететь в Нью-Йорк, по работе, но вот что его ждет на том самом борту самолёта, это вы узнаете из моей книги.
Повествование о русском художнике, которого жизнь проверяет на прочность, о взлетах и падениях, о преданности и предательстве, о творчестве и жизни, о том, что любовь и красота держат мир в равновесии…
Молодой человек после запланированной разлуки с возлюбленной спешит к ней на свидание в заранее оговоренное место. Но каждый шаг к тому месту отправляет его все глубже в прошлое – сначала прошлое их взаимоотношений, а затем – и в прошлое целой страны…
Возвращение на вершину власти требует много времени и сил, но и того, и другого у Ярги, первого князя великой Нави, в достатке. Хитростью и подлостью он сокрушил Зеленый Дом, власть в котором захватили его преданные сторонницы, и теперь обратил свой взор на Орден, угрожая оставить Сантьягу без союзников.В Тайном Городе появляется маг невиданной силы. Маг, тщательно скрывающий свое происхождение. Маг, без колебаний убивающий навов.Над Тайным Город
Сказка о том, что делать, когда вдруг получаешь золотое яйцо, как не упустить золотую возможность, коли привалило такое счастье, и даже вместо одного золотого яйца получить несколько.
Не в силах пережить горе от предательства мужа и потери ребенка, Анна пытается покончить с собой, но неожиданно оказывается в тысячах километрах от дома, в чужом мире со странными законами и древними обычаями – на планете Ингард-Земля, вращающейся вокруг Златого Солнца, в царстве Сварга, которым правят потомки Белых богов. На тернистом пути, полном опасных встречам и открытий, она вступает в борьбу Светлых и Темных, и борьбу за свою свободу и жиз