Глава 1. Мое самое лучшее платье, или Не загоняйте ведьму в угол
Холодный ненавидящий взгляд прожигал меня насквозь. Ректор был зол. Даже не так, он был ЗОЛ. Еще бы, на его идеальное, невероятно престижное и во всех смыслах правильное учреждение я, какая-то жалкая, безродная ведьма, поставила такое пятно.
Я невольно поежилась и передернула плечами.
– Студентка Новарис, – несмотря на то, что ректор был еще не стар, а некоторые студентки с моего курса считали его даже симпатичным, лично у меня от одного только его скрипучего голоса по спине табун перепуганных мурашек бегал. – Я все еще жду от вас ответа.
– Мне нечего сказать, – старательно пряча дрожь в голосе, ответила я и принялась рассматривать ручку в письменном наборе на столе ректора. Все что угодно, лишь бы не сталкиваться с взглядом его колючих глаз. – Я не знаю, что это и как эта вещь оказалась в моей комнате.
Вот тут я слукавила. Что это, я знала. Спутать с чем-либо амулет прерывания, так часто мелькающий на ненавистной груди, было невозможно. На первом курсе эта вещица знатно потрепала мне нервы. Но потом я научилась обходить его действие, и жизнь наладилась. Как прерыватель оказался под моей подушкой, я также догадывалась. Просто не ожидала, что так презираемый мной отпрыск великого рода Куран пойдет на подобную подлость.
– Может быть, у вас есть какие-либо предположения? – продолжил издеваться надо мной ректор. И ведь знает, сволочь, что я не виновна, а все равно готов меня, весело махая ручкой, прямо из кабинета вышвырнуть за пределы стен академии. – Поделитесь с нами.
Я пожала плечами, даже не представляя, что сделать, чтобы выкрутиться. Расстроилась. Выпустила из виду так внимательно рассматриваемую мной ручку и тут же наткнулась на взгляд лессы Миротоган. Ее тонкие бледные губы были брезгливо поджаты, глаза полны равнодушного льда. Кошмар. Она меня ненавидит. Презирает. Не потому, что я украла какую-то там цацку у мага-третьекурсника, а потому, что позволила себе так бездарно подставиться и попасться. Мой куратор – ведьма до мозга костей. Если ты оступишься, она не поможет. Наоборот. Подтолкнет и вручит лопату. Мол, теперь тебе ничего не осталось, деточка, кроме как самопохорониться. Еще и улыбочкой такой одарит, что сразу станет понятно: лопата – твой лучший друг.
Я снова пожала плечами.
– Возможно, лесса Новарис еще не осознала всей серьезности своего проступка, – раздался рядом сладкий, бархатный, тягучий и так презираемый мной голос. Не смотреть. Не смотреть, иначе прямо здесь вопьюсь ногтями в эту самодовольную высокородную рожу. – Может, стоит дать лессе время осмыслить всю глубину своего проступка?
Это он о чем?
– Может, пара часов в ледяной пещере освежит лессе память?
Что?!
Меня, ведьму, как какого-то неадекватного оборотня, в ледяную пещеру?
Не выдержала и обернулась. Самодовольство буквально разрывало заклятого врага. Насмешливый взгляд, улыбка кота, объевшегося сметаны, развязная поза, каждая его клеточка кричала о том, кто здесь хозяин положения. Ненавижу!
– Думаю, вы правы, гесс Куран, – отозвался ректор. – Пара часов в ледяной пещере хорошо освежит память лессе Новарис.
Ах так, значит, решили силой выудить из меня признание. Без признания-то обвинить меня не могут. Не дождетесь! Уж лучше магическое вскрытие памяти. Хотя после него можно совсем дурочкой остаться. Но добровольно признаться в том, чего не делала? Никогда!
Ректор меж тем вызвал по артефакту дежурных, в кабинет ввалились два шестикурсника и, накинув на меня обездвиживающее заклинание, подхватили под руки. После чего, как мешок картошки, потащили в подвал.
Ледяная пещера – кошмар любого студента магической академии Огненного Феникса. Чаще всего ее невольными посетителями становились взбесившиеся оборотни. После нее они становились невероятно тихими, покладистыми и покидали свои комнаты исключительно с целью посещения занятий. Вечно поджатый хвост – жуткое зрелище. Еще в ледяные пещеры отправляли тех, кого подозревали в серьезных преступлениях и не знали куда деть до приезда королевской следственной комиссии. И вот теперь туда ведут меня. По совершенно необоснованному обвинению.
Старшекурсники сначала доставили меня в подвал, потом стали спускаться по какому-то узкому и, скорее всего, редко используемому проходу. Ниже и еще ниже. Пока не подошли к небольшой двери из черного камня. За ней оказалась пещера, причем настоящая. Небольшая, метров пять на пять, с низким потолком и на самом деле ледяная. Все: пол, стены, потолок, – было из первородного магического льда.
Существовала легенда, что когда-то из него состоял весь наш мир. Он был не только невероятно холодным, темным и крепким, но еще имел одно удивительное свойство – первородный лед поглощал магию, вытягивая ее из других миров. Когда соседи поняли, что из-за нас их миры умирают, они призвали древнее существо, феникса, который своим жаром растопил первородный лед и освободил магию. Вот только та не вернулась к своим прежним владельцам, а сделала наш мир прекрасным и процветающим. Впрочем, соседи не обиделись, им было достаточно того, что их магия перестала выкачиваться, но межмировые переходы они на всякий случай перекрыли. Видимо, боялись, что, если феникс покинет наш мир, тот опять превратится в ледышку, и перестраховались. Так у нас появился огненный бог, который от скуки начал создавать живых существ. Ну а потом, говорят, он устал и заснул бесконечным сном. Будить феникса никто не стал, во-первых, неизвестно было, где он уснул, а во-вторых, нам и без него неплохо жилось. Так же говорили, что в глубине скал нашего мира, в залежах антимагического камня сохранились осколки первородного льда. И, если верить все тем же легендам, именно в такое место меня и отвели. Брр!
Дверь за мной захлопнулась, и пещера погрузилась в кромешную тьму. Зато магические путы сразу спали. Хоть что-то хорошее. Я постаралась вызвать светлячок, но у меня ничего не получилось. Ну да, нам рассказывали, что магия здесь не просто не действует, а еще и постепенно высасывается льдом. Вот же гадство. Неужели правда?
Не знаю, сколько прошло времени, но пробыть слишком долго в одиночестве мне не дали. Раздался скрип, и в двери открылось окошечко размером с две ладошки, через которое хлынул колышущийся свет факелов. Ну, это мне так сначала показалось, глаза-то к темноте привыкнуть уже успели. А затем из окошечка раздался знакомый, вызывающий у меня только одно, совершенно не гуманное желание голос.
