– Божечки мои дорогие, какая красота! – громко поделилась впечатлениями Харриет Руперт, задрав голову к стеклянному куполу. Сквозь него было видно небо Блэкрока, сочно-лазоревое, насыщенное и как будто нарисованное магическими красками. В столице такого не встретишь. Небо Гранаха или низкое и серое, или высокое, но бледно-голубое, как выцветшая занавеска.
– А где Мими? – секундой позже всполошилась Харриет. – Мэри, ты ее видишь?
– Я здесь, – сдержанно отозвалась Эмма Уилсон, шагающая следом.
Подозреваю, она специально держалась позади, чтобы народ думал, будто мы не вместе. Но было очевидно, что всем наплевать, кто, с кем и почему приехал на курорт: три лучшие подружки отдохнуть от детей и быта, молодожены на медовый месяц, престарелые магнаты или студенты в поисках курортных приключений.
Перед самым перемещением в столице началась гроза, пришлось три часа единой толпой проторчать у остановленного магического портала. Впрочем, вру! Магнаты, в отличие от нас, простых смертных, в это время сидели в прохладном зале для особо богатых клиентов и попивали освежающие коктейли. Однако весь багаж успели отправить до природного катаклизма, и теперь на вокзале Блэкрока творилась страшная неразбериха.
Едва густой дым от магического перемещения развеялся, как в путешественниках проснулся затаенный страх остаться без своих вещей, но с чужим дорожным сундуком. Народ хлынул с платформы с таким проворством, словно она билась магическими разрядами. Нас с подругами смыло в зал беспощадной людской волной.
Мы шагали в шумной толпе и с любопытством оглядывались по сторонам. Парадный холл знаменитого курорта выглядел нарядным и очень светлым. За круглыми аквариумными оконцами, вживленными в мраморные стены, плавали разноцветные рыбки. Кричали восторженными приглашениями зазывные щиты, переливалась золотыми искрами крупная надпись «Добро пожаловать!». Вокруг гостеприимного приветствия парили нарисованные альбатросы, а эмблема острова-курорта, остроугольная гора с белой вершиной, выпускала блестящие закорючки дыма и со стороны напоминала кипящий чайник без носика и ручки.
– А что, вулкан в Блэкроке действующий? – громким шепотом спросила Харриет.
Она была матерью троих мальчишек, поэтому под «громким шепотом» подразумевается очень, очень громкий шепот. Нечто вроде истеричного крика, придушенного стыдливым желанием говорить чуточку тише.
– Он заснувший, – уверила я.
– Просто… ну… мне же ни шишулечки нельзя в извержение вулкана, – не услышала она. – Я же мать!
– Вулкан не действует.
– Сколько?
– Полторы тысячи лет или около того.
– Около того? – охнула Харриет. – Мэри, где ты взяла такую неточную информацию?!
– В учебнике по истории для младших классов. Не переживай, Харри, когда твои пойдут в школу, ты прикоснешься к прекрасному, – нагнав нас, съехидничала Эмма. – Но, к слову, я все равно застраховала путешествие от стихийных бедствий и всемирного апокалипсиса.
– Как дальновидно! – восхитилась Харриет.
– У нее уже сгорела страховка от невыезда, – не без удовольствия напомнила я.
Макать носом в потерянные деньги не по-дружески, но надо было видеть самодовольную ухмылку Мими, когда объявили о задержке рейса! Клянусь, в тот момент даже ее интеллигентные круглые очки в тонкой оправе блеснули с алчным предвкушением.
– За кого ты меня держишь, Мэри? Она пятилетняя, – легко парировала подруга.
После окончания магической академии Эмма Уилсон выбрала карьеру страхового агента. Когда у нее срывался месячный план по продажам страховок, а срывался он с подозрительным постоянством, нам, как ее подругам, приходилось страховать то части тела, то мебель, то магические палочки.
К слову, последнее Харриет пригодилось. Мальчишки стащили из футляра ее палочку, без которой было попросту невозможно колдовать, и поделили по-братски. На три равные части, каждому по кусочку.
Пока мы разбирались, куда доставили наши вещи, и отбивали у нахальных студентов свободную тележку, портальная комната для багажа опустела. В центре стояли наши с Эммой видавшие виды дорожные сундучки с кожаными крышками и возвышался монструозный полированный саркофаг, в который при желании можно было бы утрамбовать шкаф одежды. И еще место осталось бы.
Методом исключения узнать хозяйку безобразной, но совсем новенькой бандуры было легко… Зато не было сомнений, почему Харриет, вопреки традиции приезжать за пять минут до перехода, появилась на вокзале Гранаха раньше всех и даже успела сдать багаж на перемещение.
– Перед отъездом попросила Эдди купить дорожный сундук… – смущенно пояснила она через паузу, свалив вину за размеры багажа на мужа.
– Он забыл, и тебе пришлось взять из дома комод? – уточнила я.
– Этот… гоблин вислоухий… решил выбрать самый вместительный сундук. Честное слово, девочки, он почти пустой!
– Уверена, Эдди рассчитывал, что ты упакуешь детей и заберешь с собой, – предположила Эмма. – Вместе с собакой.
Поднять почти пустой сундук оказалось рисковой затеей. Весил он так, словно внутри действительно мертвецким сном спали трое Рупертов-младших и пес Броди. Хотели попросить помощи у контролера, проверяющего номерки на выходе из портальной комнаты, но тот подленько слинял с поста, сделав вид, будто его кто-то окликнул. Магия в перетаскивании тяжелых вещей тоже была бессильна…
Вернее, магия, безусловно, всесильна, слабенькая – я. Ни одна профессиональная колдунья не в состоянии в одиночку поднять в воздух монструозный шкаф больше собственного веса и эффектно опустить в нужное место. Мы же обычные люди, а не атлеты!
– Харри, не подумай, будто я предъявляю претензии, но что ты положила в почти пустой сундук? – не выдержала Эмма.
– Одежду.
– Вместе с гардеробом?
– Вместе с обувью!
– Обувь с полкой? – не унималась Мими. У нее скособочились очки, свалилась соломенная шляпка, и на голове воинственно затопорщились мелкие кудряшки, сделанные в салоне с помощью магической завивки. Совсем сумасшедшая! Не понимает счастья прямых волос.
