Бизнесмен из Красноярска Марлен Иванович Рощин спал со своей секретаршей Стелой Гальпериной, но деньгами её не баловал.
Стела опрометчиво решила «не ждать у моря (точнее, у Енисея) погоды» и… перестала принимать противозачаточные таблетки… Через некоторое время гинеколог порадовал её, а она решила «порадовать» шефа:
– Марленчик, любимый! Я тут что-то с таблетками намудрила…
– Только не говори, что «залетела»!
– Ладно, не скажу, – «послушно» ответила секретарша и… протянула документы от гинеколога.
Марлен усмехнулся:
– Производственная травма вследствие нарушения техники безопасности!
– Ну, объяви мне выговор.
– Может, на тебе ещё и жениться?
– Заметь. Это сказала не я.
– И не я! Я всего лишь поинтересовался твоим мнением по этому вопросу.
– Марлешенька! Я понимаю, что ты ещё не нагулялся, но ребёнку нужен папа!
– А папе не нужен ребёнок! … Разве что потОм… Тебя тысяча баксов на аборт устроит?
– Ну-у…
– Вот тебе две. Сделаешь аборт – доложишь. И тогда я подумаю о нашей свадьбе.
Секретарша взяла деньги:
– Не хочу оскорблять тебя отказом. Я не собираюсь продолжать твой род!
Когда она шла домой, то увидела припаркованный автомобиль конкурента своего шефа по бизнесу бизнесмена Виктора Цицика. Стела включила лежащий в сумочке диктофон. Когда она проходила мимо автомобиля, её окликнул сидящий в нём Цицик:
– Приглашаю для конфиденциального разговора.
Секретарша усмехнулась:
– Хочешь предложить предать шефа?!
– Хочу восстановить справедливость.
Стела рассмеялась:
– Как говорят работники «юстиции» о переводе этого слова с латыни: «Справедливость – моё ремесло»!
– Что-то знакомое…
– Так называется, – пояснила Стела, – цикл романов про украинско-советского мента.
Она села в машину. Цицик заявил:
– Я в курсе, как подло поступил твой шеф с тобой и с твоим будущим ребёнком.
– Из какого источника информация?
– Из первоисточника.
– Понятно! – усмехнулась секретарша. – Лукерья Прос.
– Кто?! – опешил бизнесмен.
– Прос Лушка!
– Смышлёная!
– Ничего сложного, – снова усмехнулась Стела. – Прошло слишком мало времени между изречением и получением информации потребителем. Точнее, злоупотребителем! … Я должна слить информацию по тендеру?
– «Должна» – это бесплатно. А я предлагаю 10 тысяч баксов сейчас и сотню тех же тысяч после завершения тендера в случае моей победы.
– А я бы в случае твоей победы на твоём месте наняла киллера.
– Логично. Тогда предлагаю 50 «килобаксов», не дожидаясь результатов тендера. Заодно можешь устроить так, что в случае твоего прискорбного убийства правоохранительные органы узнают, что заказчик – я.
– Ну, это само собой! А чтобы не думал, что я жадная – не 50, а всего лишь 30. И не серебряников, а тысяч баксов.
– Хорошо, … моя щедрая! Встречаемся завтра в семь вечера у входа в универмаг «Советский». Затем выберем наиболее людное место и обменяемся сумками.
…На другой день заговорщики встретились в условленном месте и обменялись оговорёнными сумками.
Через пару дней состоялся тендер. Плановую (точнее, спланированную) победу одержал молодой талантливый бизнесмен Виктор Цицик.
…На следующий день Марлен Рощин вызвал секретаршу:
– Проинформируй-ка, Стелочка: кАк продвигаются делА с обещанным абортом?
– С ОБЕЩАННЫМ абортом проблем нет, так как я тебе это НЕ ОБЕЩАЛА! А вот с навязываемым тобой абортом возникли сложности. Я решила рожать.
– А кто-то, помнится, обещал не продолжать мой род…
– Ну, Я обещала. Хотя, возможно, и не только я! Так Я от своего обещания и не отказываюсь! Мой (и только мой!) ребёнок будет продолжателем не твоего рода Рощиных, а моего рода Гальпериных.
– И он будет ГОПником от сокращения «ГОП», то есть «графа „отец“ – прочерк»?
– В графе «отец» будет «Марлен Иванович», но не «Рощин», а та фамилия, которую ты же и назначишь.
– «Имяреков»! – рассмеялся Рощин.
– Прекрасная фамилия! – одобрила Стела. – Сразу видно, что не настоящая! … Кстати, «гопник» и впрямь от сокращения «ГОП», причём, дважды! В Ленинграде напротив Московского вокзала есть гостиница «Октябрьская». До революции там был «ГОП» номер раз, то есть «Государственное общество призора», а после – «ГОП» номер два, то бишь «Городское общежитие пролетариата».
– Какая ты, Стелочка, эрудированная! Даже… убивать жалко! … Хотя после моей беседы с Цициком, видимо, придётся!
Секретарша оказалась подготовленной к столь нежелательному повороту событий:
– Картина Репина «Марлен Рощин убивает своего сына»! Причём, до его рождения! … Если ты внимательно слушал запись моей беседы с подонком Витей, то обратил внимание на его полезный совет – устроить так, что в случае моего прискорбного убийства правоохранительные органы узнают, кто заказчик этого беспредела. Между нами, я до этого догадалась за несколько секунд до того, как Цицик это озвучил. И не стала уповать на твой гуманизм, а реализовала этот совет.
– Это ты про «полезный совет» только чтО придумала?
Стела к удивлению шефа достала диктофон и дала прослушать запись «автомобильной» беседы целиком. Стало ясно, что свой «полезный совет» Цицик вырезал. Марлен усмехнулся:
– А тебя голыми руками не возьмёшь!
– Если память мне не изменяет, ты достаточно лапал меня, голую, своими голыми руками… и не только руками.
– А ты, моя лапушка, после этого лапанья на алименты не претендуешь?
– Я, конечно, жадная, но не до такой же степени! Ты и так подарил мне самое дорогое.
– Будущего ребёнка? – предположил Рощин.
– Это я сама себе подарила! Ты же был против. Просто я имею в виду изречение Николая Островского: «Самое дорогое…»
Тут Стела остановилась, и Марлен блеснул знанием школьной программы:
– «… у человека – это жизнь!» И «я тебе её дарю!» … Ко дню рождения.
– Понятно, – улыбнулась Стела.
– ЧтО именно?
– Сегодня у меня второй день рождения!
– Именно! … А мне понравился прозвучавший в записи намёк на тридцать серебряников!
– Тебе их вернуть?
– Считай деньги Цицика своими алиментами. «А на бОльшие ты не рассчитывай!».
– Я тебя предала не из-за денег. А за то, что ты позволил себе мысль об аборте! Поэтому рассчитываю «на бОльшие» деньги, то есть твои абортные. Они приплюсовываются к цициковским алиментам, то есть возврату не подлежат.
– Заявление по собственному написАла?
– Не люблю писАть заявления на сложенных листах.
Стела взяла чистый лист бумаги и написала заявление об уходе по собственному желанию. Затем встала, собираясь уходить.
– Погоди! – Остановил бывшую секретаршу бывший шеф. – «Марлен Иванович Имяреков» – не очень надёжная конспирация. Красноярск хоть и большой город, но «Марленов» там не так уж и много.
