К сожалению, опираясь лишь на письменные источники, историческая наука часто грешит пристрастностью и косностью. Разумеется, без здорового консерватизма не обойтись, но игнорирование фактов1 существования русского государства до 862 года уже трудно объяснить простым рутинерством.
Все ссылки на сложность трактовки упоминания руссов в латинских и арабских текстах считаю несостоятельными. Есть много археологических и других косвенных данных, подтверждающих существование державы руссов. Не составляет труда определить и местонахождение русского «каганата», вот только ищут его почему-то не там, где он находился.
В арабских источниках четко говорится о трех областях, из которых состояло это государство2. Причем позднее появление руссов в районах будущего Киева и Новгорода свидетельствует, что именно третья область являлась изначальной Русью. Однако признавать зависимое положение первых Рюриковичей и переписывать историю России никому не хочется.
Хотя о дани «варягам» в триста гривен упоминает даже «Повесть временных лет». На что большинство историков стараются не обращать внимания, ведь тогда нужно будет объяснять, кому ее платили. Другие пытаются доказать незначительность суммы, приравнивая гривны Олега к гривнам Ярослава, вес которых был раз в пять меньше3.
Неразрешимым вопросом считается и локализация третьей области арабских источников. Именно ее жители осваивали торговые пути в Хазарию, где длина только Волги более трех с половиной тысяч километров. А для решения такой задачи требовались государство и ресурсы: развитое судостроение и ремесло, товары для торговли, люди и многое другое.
Судя по арабским монетам, найденным на берегах Балтийского моря, начало активной торговли с Хазарией относится к концу восьмого века. Тогда в Северной Европе лишь два народа граничили с империей франков, куда могли сбываться излишки привозимых товаров4. Однако, в отличие от славян, малочисленность городов у скандинавов и начало набегов «викингов»5 исключают их участие в освоении восточного пути.
В заключение следует заметить, что первопроходцами на Балтийском море являлись венды, отчего финны называют и русских venalainen6. Что же касается третьей области руссов, которых латинские авторы именуют восточными ободритами7, она находилась на южном побережье Балтийского моря. Границы Русции, или Рузии8, со временем менялись, но именно ее скандинавы называли Гардарикой, а поляки позже – Поморьем.
Часть первая. Витязь Световита
…Даны, которые стоят на Секване, все беспрепятственно опустошают и, напав на Лютецию Паризиев, сжигают базилику блаженного Петра и святой Геновефы и все прочие, кроме дома святого Стефана и церкви святого Винцентия и Германа и кроме церкви святого Дионисия, так как за них, для того чтобы они не были сожжены, уплачено большое количество солидов…
Бертинские анналы, год 857.
Глава первая
Выехав из леса, руянский9 князь Вислав даже приостановил коня, очарованный величественным видом Арконы10 в лучах восходящего солнца. За высоким валом святилища словно горел огромный костер, озаряя все вокруг ярким золотистым светом.
Быстро справившись с охватившим его чувством благоговения, он пришпорил коня и уже через четверть часа въехал в предместье обители Световита11. Здесь проживали семьи служителей храма, располагались амбары, конюшни и другие подсобные строения. Само же святилище было отгорожено от них валом с деревянным частоколом и единственным проходом внутрь.
Оказавшись у земного жилища бога Световита, Вислав спешился и быстрым шагом направился к воротам святилища. Узнавшие его стражники беспрепятственно пропустили князя, тем более что ему навстречу уже шел их начальник Ратибор.
– Рад тебя видеть в добром здравии, – приветствовал его воевода дружины Световита, поклонившись. – Слышал, что ты приболел.
– Да, поясницу прихватило, но уже все в порядке, – неохотно подтвердил Вислав. – Мне надо срочно поговорить с Богомилом.
– Вроде он еще был у себя, – произнес неуверенно Ратибор. – Что-нибудь случилось?
Утренний приезд руянского князя насторожил воеводу, и он не смог удержаться от вопроса.
– Сегодня ночью даны опять пытались напасть на Рузвик12, – сообщил Вислав огорченно. – Но, увидев, что мы готовы дать отпор, повернули назад, разоряя находящиеся на пути селения. А я ничего не мог сделать с четырьмя ладьями против одиннадцати.
Разбойные набеги на остров Световита обычно ограничивались разорением прибрежных селений. Попытка же проникнуть в глубь острова предполагала присутствие у разбойников не только дерзости, но и наличие серьезных сил. Последний раз подобное нападение случилось лет пятнадцать назад, когда они разорили и сожгли Рузвик.
Сознавая всю серьезность угрозы, воевода быстро повел князя к дому главного жреца. За воротами располагались и другие жилища неженатых дружинников и служителей святилища, отделенные от самого храма еще одним, не менее внушительным, валом с деревянной оградой.
Богомила, седого старика с морщинистым смуглым лицом и серо-голубыми глазами, они застали с полотенцем в руках. Удивившись столь раннему приезду князя, он отпустил юношу, помогавшего ему умыться, и пригласил гостя с ним позавтракать. Воевода хотел было уйти, но Вислав удержал его, кратко рассказав о нападении, после чего попросил верховного жреца помочь ему воинами.
– Ты полагаешь, даны продолжат свои бесчинства? – озабоченно поинтересовался Богомил.
– Такое тоже нельзя исключать, во всяком случае пока, – заявил осторожно Вислав. – Но даже если они уберутся восвояси, я считаю, пора преподать хороший урок всем этим любителям легкой наживы.
– Да, с нападениями разбойников нужно заканчивать, – согласился жрец и спросил у Ратибора, сколько воинов из дружины Световита он сможет передать князю.
– На данный момент мы можем снарядить только пять ладей, – доложил воевода, вопросительно посмотрев на Вислава.
– Этого будет вполне достаточно, – заверил тот.
Он надеялся, что его воевода Фрастен с местными жупанами и сударами13 соберут не меньше десятка ладей и трех сотен воинов.
– Значит, так и решим, – подытожил Богомил. – Через два часа ладьи должны быть готовы выйти в море, и усиль посты вокруг святилища. А мы с князем за это время узнаем, одобрит ли Световит наш поход.
Волеизъявление бога обычно выяснялось с помощью коня совершенно белого цвета, который считался одним из воплощений Световита. Ухаживать за ним и обращаться к коню с вопросами мог только верховный жрец святилища.
Конюшня священного коня находилась рядом с храмом Световита, и ее посещение обычно занимало немного времени, поэтому Ратибор сразу же отправился выполнять распоряжения Богомила. Прежде всего ему следовало известить кормщиков, чтобы те готовились к выходу в море. Затем отправить воинов за пятидесятниками, причем одному из них, Остромиру, надлежало захватить с собой десятника Светослава.
