Не каждый мужчина пенсионного возраста может похвастаться очередным добрым утром. Конечно, весь вечер за окном мела метель, бушевал ветер, воя словно дикий зверь, и все мои старые кости ныли до глубокой ночи, но ближе к утру мне все же удалось заснуть и проспать почти до обеда. Прекрасное утро.
Когда я встал, на часах было без четверти два и это означало, что моя любимая жена Лиза уже приготовила обед. Удивительная женщина. Ей, к счастью, крайне редко приходится маяться «недугом пожилых людей», когда все тело выламывает на любой каприз погоды, и она не стала будить меня этим утром, как обычно это происходит, а спокойно занималась своими делами. Не хочу хвастать, но мне повезло с женой, и я за все годы брака ни разу в этом не усомнился.
Я спокойно завтракал и наблюдал за обстановкой на улице. За ночь снега намело будь здоров, и теперь чувствовалась вся прелесть зимы, а ведь две недели назад ею даже и не пахло. Соседи вышли чистить свои участки, дети наконец-то играли и валялись в снегу, солнце светило ярко. В общем… красота.
Лиза все это время сидела со мной за столом с кружкой горячего чая и каким-то журналом, где были подробные схемы вязания спицами и крючком. Она вязала пинетки нашей будущей внучке:
– Смотри… настоящая зима за окном, – сказал я, доедая румяный оладушек.
– Да. Чудесно. Как ты думаешь, дорогой, что лучше: добавить просто ленточки или сверху бусинками оформить?
– Лиза… я даже не знаю, по-моему, и так очень хорошо. Может, лучше спросить у Маши?
– Кстати, ты не помнишь, когда Феденька с Машей должны приехать?
– Нет, не помню. Они ближе к вечеру всегда приезжают…
– Я им сейчас позвоню. Как раз спрошу, может, что приготовить.
Сегодня мы ждали в гости сына со снохой. Они часто приезжают к нам на выходные. Сыном я тоже очень гордился. Федя вырос отличным парнем. Практически сам достиг всего, к чему стремился. Встретил хорошую девушку Машу, и вот уже скоро должны подарить нам первого внука.
После завтрака я спокойно оделся и по примеру соседей пошел чистить участок. В начале пятого приехал сын. Лиза с Машей почти сразу заняли кухню, а Федя, чтобы не терять времени перед ужином, зачем-то полез на чердак:
– Федь, тебе помочь?
– Да что ты, пап?! Отдыхай. Я сам все сделаю.
– Хоть скажи, что ты ищешь?
– Понятия не имею. Я вообще давно хотел разобрать эти коробки, а то тут такой бардак. Может, что для дочки интересное найду…
– Ужин через пару часов, так что сильно не увлекайся… и да, пожалуйста, ничего не выбрасывай без маминого ведома. Вдруг у нее там что-то важное.
– Хорошо.
Не всегда нам удается собраться всей семьей за одним столом. Ужин, как всегда, был потрясающий. Дети рассказывали, что произошло с момента последней встречи, Лиза и Маша бурно обсуждали, как будем справлять Новый год, ведь через неделю уже канун.
После ужина жена и сноха продолжили свои обсуждения на всевозможные темы на кухне за чашкой ароматного чая, сын копался опять на чердаке, а я смотрел по телевизору всякую чушь, сидя в своем любимом кресле, и слушал урчание мирно спящего на диване рыже-черного кота.
Чуть позже ко мне подошел Федя:
– Пап, ты спишь?
– Нет, сынок, – сказал я, потерев глаза, – так… задремал немного.
– Я просто хотел спросить кое-что.
Федя сел рядом на диван. Он что-то держал в руке:
– Я разбирал вещи и в одной из коробок нашел это…
Сын отдал мне старый сверток из пожелтевшей от времени газеты. Конечно, пролежать на чердаке почти сорок лет. Как он не истлел за все это время? Я не спеша стал разворачивать газету. Может быть, я не хотел ворошить и вспоминать прошлое. В свертке была вещь, завернутая в платок, которую я спрятал от чужих глаз. Не потому, что не хотел ее видеть, а потому, что каждый раз, смотря на эту вещь, я снова и снова ощущал боль и горечь потери дорогого мне человека. Даже Лиза не знала о моей тайне:
– Мой орден Мужества.
– Откуда он у тебя? – сын смотрел на меня с недоумением. По его выражению лица я понял, что мне придется все рассказать. К тому же держать это в себе почти сорок лет такая тяжелая ноша. Мне хотелось излить душу, но только тому, кому доверяю:
– Обещай, что никому не расскажешь. Прошло столько лет, и я ни разу никому ничего не говорил, но сейчас я могу рассказать эту историю…
