Фонд стратегического бронирования
Об Александро-Невской Лавре (полное название Свято-Троицкая Александро-Невская Лавра) известно, что здесь, в оконечности Невского проспекта поначалу был заложен мужской православный монастырь, получивший в 1797 году статус Лавры, архитектурного комплекса, включавшего в себя несколько «статусных» кладбищ. Молва приписывает участие в закладке монастыря собственноручно самодержца Петра Первого. Так это или нет, свидетелей тому не осталось.
Обстановка в Александро-Невской Лавре располагала к неспешной прогулке по ее тропкам-дорожкам. Здесь располагался Музей-некрополь 18 века, с захоронениями для знати Санкт-Петербурга, начиная с петровских времен. Высокохудожественные надгробья, выбитые на мраморе имена привлекали посетителей – совсем как в музее изобразительных искусств. Ломоносов, Кваренги, Фонвизин, Воронихин, Росси, Витте, Муравьев, адмирал Чичагов, фельдмаршал Шереметев, князья Трубецкие, Волконские… могилы других государственных деятелей России, ученых, литераторов, архитекторов… Все они составляли славу России, были не просто частичкой, но каждый – важной вехой ее истории.
Неподалеку было разбито другое кладбище – Никольское, моложе упомянутого Лазаревского на добрую сотню лет. Название свое оно получило по имени Св. Николая Мирликийского, почитаемого христианами святителя и чудотворца, покровителя детей, моряков и купцов, которого легко можно было, и со многими это происходит, спутать с другим Николаем – Чудотворцем, поскольку оба были родом из Ликии. Никольское кладбище выглядело запущенным, и это становилось очевидно всякому, кто хотя бы однажды из любопытства прошелся по его узеньким заросшим травою аллейкам, меж могил духовенства и простых смертных, мирян. Однако и среди них можно было встретить надгробия с «громкими» разных эпох именами, как то: строившего ансамбль Лавры архитектора Трезини, писателей Гумилева, Гончарова и Мамина-Сибиряка, композитора Рубинштейна, художника Маковского, князя Голицына, артиста балета Макарова, металлурга Обухова, авиатора Уточкина, книгоиздателя Суворина, адмирала Григоровича, профессора Воейкова, барона Врангеля, основателя Императорского Православного Палестинского общества графа Хитрово… В местном Троицком соборе, выстроенном по повелению императрицы Екатерины II в духе классицизма, в настоящее время (после долгого перерыва) возобновились богослужения, сюда же не так давно были возвращены мощи Св. Александра Невского. Заканчивая экскурс, стоит отметить, что для «светских» интерес представляет Государственный Музей городской скульптуры, включая относящиеся к нему кладбища. Ну, а встречает всех прохожих сразу за аркой Надвратная церковь, где находится икона Божией Матери «Всех Скорбящих Радость». Мимо нее пройти со стороны Старо-Невского невозможно.
Беседа с «контактом» мало что дала. Дежурная встреча, как есть. Прохаживаясь вдоль Митрополичьего корпуса, называемого также Архиерейским Домом, оглядывая разбитую здесь рощу, деревья, клумбы и цветники, Алекс доложил Александру Павловичу о разговорах в коридорах Дома журналиста на Невском. Кто и что сказал, по какому поводу. Это была конфиденциальная информация, которая оседала затем в служебных досье и папках. Для чего? – на всякий случай. Рассказал о том, что узнал в разговоре от знакомого, редактора многотиражки на одном из оборонных предприятий. Тому в поле зрения попал конструктор-технолог, интересовавшийся символикой ОУН, Организации украинских националистов, внесенной в список террористических. Вел с сослуживцами разговоры о «жовто-блакитной», по всем признакам, вредные разговоры, провокационные. В его рабочем столе при обыске позднее был обнаружен «трезубец», и он был задержан.
Украинский «Тризуб» имени Степана Бандеры, запрещенный на территории СССР, по праву считался праворадикальной экстремистской организацией, ставившей целью провозглашение в Киеве «соборной независимой державы» и объявившей своими врагами ни много, ни мало коммунистов, империалистов и до кучи – фашистов. Это был своего рода Орден, который был обязан своему появлению на свет Василию Иванишину, педагогу и литератору из западноукраинского города Дрогобыч. Позже появилось и силовое прикрытие – Конгресс украинских националистов, для которого террор против русских и поляков стал делом привычки, как бы «по умолчанию», согласно компьютерной терминологии. Создать единое украинское государство на землях России, Чехии, Румынии и Польши так и не удалось, первый руководитель ОУН Евген Коновалец был ликвидирован в Роттердаме в мае 1938 года группой сотрудников советской внешней разведки, а исполнителем приговора был Павел Судоплатов, успешно внедрившийся в ряды «самостийников». Он передал Коновальцу в качестве подарка ко дню рождения бомбу, замаскированную под коробку шоколадных конфет, которая и взорвалась, когда тот вышел из ресторана. Для полноты картины напомним: в годы войны Судоплатов занимал пост начальника 4-го Управления НКВД, ведавший диверсионной и разведывательной работой в тылу врага. Он также координировал деятельность агентурной сети в Германии и в странах-союзниках по антигитлеровской коалиции.
– Враги в совершенстве владеют приемами холодной войны. Их намерения не всегда можно угадать. Даже когда у вас возникнут подозрения, опытный враг сумеет заставить вас усомниться в ваших догадках. Их специально учат серой пропаганде, искусству убеждения – кого угодно и в чем угодно. Опасное оружие, которое обращено против нас. Вы ведь работали в одном из «ящиков» после института, спросите себя: вы могли бы распознать врага рядом с вами?
– Вероятно, хотя и не уверен. Интуиция у меня довольно развита, однако никогда не чувствовал, что мной манипулируют. Это абсурд.
– Работа на предприятии, в закрытой организации, где имеется допуск к гостайне, секретам, порой порождает смесь личных, карьерных интересов в противовес лояльности государству. Сотрудники, бывает, используют коллег в корыстных, а то и преступных целях. Ведут поиск тех, кому можно «родину продать», и подороже.
– Не могу сказать, что никогда не ошибался, но есть начальство, которому принято доверять, и которое обязано такое предвидеть.
– Естественно, начальству должно быть виднее. В нашем с вами случае деятельность агента под прикрытием направляет его куратор, дает подсказки, за кем присмотреть.
– А если мнения и оценки расходятся?
– Мы исходим из правомочности самостоятельности, доверяем агенту. То есть, грубо говоря, агент – хотя бы теоретически – всегда прав. Именно он берет на себя риск и ответственность за свои действия и свою информацию. С другой стороны, доверяй, но проверяй.
