Всё это правда.
Всё, о чем я написал в этой повести, в действительности произошло со мной в уже таком далеком 2007 году. Строго говоря, и написал-то я бо`льшую часть текста именно тогда. Была у меня привычка вести своеобразный дневник в художественной форме. Каждый день я делал пометки в блокноте (по старинке – ручкой на бумаге), небольшие записи о том, что произошло интересного, кого встретил, о чем говорил. Раз в месяц я собирал эти заметки и пытался переработать и привести их в более-менее литературный вид. Затем получившийся результат выкладывал на LiveJournal. Читателей у меня там было всего ничего, и зачем я всё это делал – бог его знает. Скорее всего, для себя, исключительно с целью перечитать в будущем, посмеяться или, что тоже вероятно, пустить скупую мужскую слезу по временам ушедшей молодости.
Так сложилось, что первый пост «художественного дневника» был написан в январе, а последний – в декабре 2007-го, то есть весь дневник велся на протяжении только этого года.
Отступление – сразу насчет слов наподобие вышеупомянутого «поста». Вынужден просить прощения за многочисленные англицизмы и идиоматические выражения, присущие молодежному сленгу конца 2000-х. Давайте считать это данью времени и средством более глубокого погружения в атмосферу повести.
Уже не помню, по какой причине я бросил делать записи, но так случилось – теперь это следует просто принять как факт, так как до причин уже не докопаться. Так или иначе, после того как 2007-й был практически досконально задокументирован, LiveJournal был мной забыт, а литературные эксперименты временно отложены на неопределенный срок. Который, впрочем, уже истек: примерно два месяца назад мне приснилось, как я пишу пост в ЖЖ. Это была одна из тех самых «художественных записей». Я проснулся, включил ноутбук, зашел на LiveJournal и очень долго вспоминал и пробовал подобрать различные комбинации из логина и пароля. Через два с половиной часа дневник был вновь открыт. Спустя без малого десяток лет после написания последнего поста.
Я немного упорядочил структуру повествования. Кроме того, какие-то фрагменты были дописаны, частично исправлены или вообще удалены. Какие-то комментарии добавлены специально, чтобы прояснить некоторые детали, а также обратить внимание на ключевые особенности того времени. В остальном привожу всю историю, изложенную в форме художественного дневника, практически без изменений.
Здесь нет выводов, нравоучений или скрытой морали, только описание событий, участником которых мне довелось стать, и кое-какие мысли по этому поводу. Также прошу прощения за явную «колючесть» некоторых отрывков – это было сделано намеренно, с целью оставить как можно больше текста «как есть», прямиком оттуда – нетронутым сквозь года. Больше жизни, меньше глянца.
P.S. Музыкальные композиции, упомянутые в подзаголовке каждой главы по традиции интернет-дневников, отражают настроение и эмоциональный окрас соответствующей части произведения. К прослушиванию при прочтении, конечно, не обязательны, но на нужный лад настраивают быстрее и точнее, проверено.
Позволю себе пару слов о том, как я бы советовал употреблять этот «коктейль». Лично меня музыка непосредственно во время погружения в текст здорово отвлекает, не позволяя толком сконцентрироваться ни на первом, ни на втором. К тому же такой микс практически полностью глушит ощущения от каждого жанра в отдельности, смешивая и изменяя их до неузнаваемости – словно ешь ледяной гаспаччо, закусывая горячим стейком. Поэтому я бы рекомендовал эти песни в качестве аперитива, ну или холодной закуски – кому что больше нравится, перед основным блюдом. Сначала – музыка, затем – текст.
Приятного возвращения.
Я могу вам сказать только одно: никто никогда не вернется в 2007-й год.
Д. А. Медведев, 3-й президент Российской Федерации
Опубликовано: на этой неделе
Играет: My Chemical Romance «The Kids From Yesterday»
Откуда у этих подростков ностальгия по тому времени? Многие из них тогда были учениками начальной школы, а некоторые – так и вовсе ходили в детский сад. Это слепое поклонение эпохе, которую не застал, – что это? Сродни ли данное явление теплым воспоминаниям родителей по толпам (в СССР не особо многочисленным) жизнерадостных хиппи с вплетенными в волосы цветами? Обретет ли 2007-й со временем столь же культовый статус, как «Лето Любви» 1967 года?
Такие мысли проносились у меня в голове, пока я сидел за столиком на втором этаже одного из московских клубов и наблюдал за компанией молодых людей и девчонок, прыгающих на танцполе под жесткие гитарные запилы.
Фестиваль назывался «We take it back» и объединил под своей крышей десяток групп, популярных в середине двухтысячных. Тогда каждая из этих команд могла собрать аудиторию слушателей, в два раза превышающую ту, что сегодня пришла на общий концерт. Музыканты, серьезно повзрослевшие, а некоторые – и изрядно раздобревшие в размерах, весьма правдоподобно изображали былой запал и заряд эмоций. Подростки, подражающие внешней стилистике ныне вышедших из моды молодежных субкультур, качали головами в такт музыке, болтали между собой, а кто-то даже подпевал, на ходу вспоминая слова песен.
«Ну, надо же, всё прямо как тогда», – удивлялся я.
В этот вечер я взял билет в вип-сектор и выбрал место с лучшим обзором – людей за столиками было от силы человек пять. Я заказал джин с лимонным тоником и теплый салат с уткой.
Пару дней назад мне позвонил давний знакомый, которого за несколько лет до этого я спокойно называл другом. Никакого конфликта, положившего конец дружбе, между нами, конечно, не произошло, просто со временем мы как-то сами собой непроизвольно дистанцировались друг от друга.
Так иногда случается – открываешь список «друзей» в соцсети, листаешь в самый низ и видишь людей, которые почему-то исчезли из твоей жизни, но при этом вроде бы остались «на расстоянии вытянутой руки». Вытянутой ровно настолько, чтобы пальцы достали до клавиатуры и была возможность набрать сообщение. Но ты этого почему-то не делаешь, закрываешь список, забываешь обо всей этой несуразице и живешь себе дальше. Этот друг, видимо, был из тех, кто, вспомнив о давно минувших днях тусовок и гулянок и увидев мое имя, решился не просто на электронное письмо, но на «живой» контакт.
– Давай, что ли, пересечемся? – предложил он мне. – Завтра фест классный, посидим, послушаем музло, поговорим.
– А давай, – недолго думая, согласился я.
Не виделись мы лет пять или больше. Мне пришлось изрядно напрячь память, прежде чем я вспомнил, что никогда не знал его настоящего имени, только прозвище – Грин, под которым он всегда представлялся и регистрировался в интернете.
