Маргарита посмотрела в черноту, что сгущалась за окном поезда. До Москвы было еще больше суток пути, а сердце уже сжималось от страха и даже чуточку болело. Неизвестность впереди, мысли о том, что будет, беспокойство о родителях – все это не давало заснуть. Вагон мерно покачивался, навевая состояние полудремы, но не более. Старушка на соседней полке ворочалась с боку на бок и бормотала сквозь сон что-то на непонятном рычащем языке.
Впереди виднелась новая жизнь. Надо как-то умудриться выжить на стипендию в Москве. Маргарита посмеивалась, она прекрасно понимала, что это трудно, если не близко к «невозможно». Единственной надеждой на выживание в первом полугодии были рефераты, которые можно писать вместо кого-нибудь за копейку, а там люди привыкнут, разленятся, и можно разгуляться. А о том, что произойдет летом, и вовсе думать не хотелось. Вряд ли ей разрешат остаться в общежитии. А возвращаться домой – смерти подобно. Сашка, единственная школьная подруга, тоже не обещала, что сможет приютить. У нее были свои планы на лето… Так и убивается дружба – расстояниями и разными целями.
Помотав головой, Маргарита попыталась взбодриться.
– Все будет хорошо. Может, ты и первый семестр не закроешь. Чего беспокоишься об этом? И так проблем хватает! – прошептала девушка себе под нос, вглядываясь в нечеткие очертания деревьев за окном. – Может, ты и не найдешь… все же говорят, что в Москве можно легко запутаться!
Последнюю фразу Маргарита почти выкрикнула. Вжав голову в плечи, Марго с опаской покосилась на старушку: а вдруг разбудила? Но соседка по купе все так же лежала, повернувшись к ней спиной.
Маргарита подсознательно боялась стариков. Она не помнила свою бабку по отцовской линии, слишком маленькая была, когда та буянила в старческом маразме, но где-то глубоко внутри нее остался страх перед стариками и их возможной неадекватностью. Вот и сейчас девушка вздрагивала каждый раз, когда соседка то выкрикивала что-то сквозь сон, то ворочалась под теплым шерстяным одеялом.
“Нет, так дело не пойдет. Сейчас совсем себя измучаешь, Маргарита!” – уговаривала себя девушка, зябко кутаясь в плед. Собравшись с духом, она взяла чашку и сходила в конец вагона за кипятком. Сложный выбор между чаем и кофе она не смогла сделать, а вернувшись, и вовсе позабыла о нем. Старушка, до этого мирно спавшая на своей полке, смотрела на вошедшую в купе девушку неестественно яркими зелеными глазами. Маргарита замерла в дверях, боясь сделать шаг внутрь.
Поезд качнулся, рука Марго дрогнула и не удержала чашку. Кипяток огненной волной прокатился по правой ноге, в глазах на мгновение потемнело. Маргарита закусила губу, чтобы не взвыть от боли. Мысли хаотично закрутились в голове: зубная паста, которую нужно срочно найти и помазать ожог, и пластиковая кружка, которая не разбилась, и это было хорошо, и боль, обжигающая боль, затмевавшая все остальное. О старухе, ее испытующем взгляде и том, что находилось за пределами купе, Маргарита забыла.
С тихим шипением сняв спортивные штаны, девушка подула на покрасневшую кожу.
– Болит? – проскрипела старческим шепотом бабка.
Маргарита вздрогнула и подняла на соседку непонимающий взгляд.
– Давай помогу, – добавила старушка, протягивая руку.
Будто завороженная, Марго наблюдала за тем, как сморщенная ладонь приближается к ноге. Девушке казалось, что сейчас не существует ничего кроме нее и этой ладони, даже самой старушки. Сердце забилось быстро-быстро, во рту пересохло от неестественного ужаса. Старуха царапнула толстым желтым ногтем по красной коже, рисуя какой-то незнакомый знак, и зашептала на неизвестном языке. Неожиданно для самой себя Маргарита осознала, что боль уходит, покрасневшая кожа приобретает нормальный цвет. “Ну вот, не успела пастой намазать. И что делать, если потом волдыри будут?” – рассеянно подумала девушка.
– Хоть бы поблагодарила, – проворчала старушка, возвращаясь на свою полку. – А то будут тут слуги Морены добрую ворожбу творить просто так.
Глаза Маргариты заблестели. Похоже, старушка из тех, кто еще помнил древние сказы. А это прекрасный материал! Позабыв об ужасе, девушка достала из чемодана блокнот и автоматический карандаш и с надеждой посмотрела на старушку.
– Расскажите мне… расскажите, пожалуйста, сказки и легенды, которые знаете! Пожалуйста! Я историк, это очень важно! – с мольбой обратилась она к соседке по купе.
Старушка кашлянула, укуталась поплотнее в плед и вновь уставилась на Маргариту неестественно яркими глазами.
– Сказки, говоришь? – улыбнулась старуха и закашлялась. – А что, коли не сказки это? Что, если волшба, твари магические и боги есть на нашей земле?
– Не может этого быть. Все имеет научное объяснение.
Старуха засмеялась, периодически похрюкивая.
– Имеет. Только вот ученые волшебство считают высокими технологиями. А коли скажу тебе, что это особое свойство души. Что коли будешь развиваться и работать, то сможешь летать сама, а ежели мало духовных сил, то возьмешь метлу и полетишь на ней?
– Это…
– А что, коли я открою для тебя другой мир? – задумчиво произнесла старушка.
А потом, будто змея, бросилась вперед, схватила Маргариту за руку и уставилась в ладонь, водя по ней указательным пальцем.
– Ты живешь не в том месте и не в то время, ты делаешь то, что хочешь, но это не то, чего хотят от тебя другие. Ты идешь против всех, неся погибель и разрушения…
Старушка довольно захохотала. Ее ледяные пальцы больно сжимали запястье Маргариты. Девушка пыталась вырвать руку, но старушка с невероятной для нее силой держала ладонь, не давая пошевелиться.
– Морена, Царица Ночи, Владычица начала нового пути, услышь ту, что следует годы за тобой. Настало мое время перейти по мосту в новое царство. По заветам твоим нашла я преемницу себе, и будет она нести волю твою в мире смертных.
Маргарита непонимающе смотрела на старуху, которая свободной рукой достала из-под пледа странного вида книгу в черной обложке. Таких сейчас не делают, казалось, от фолианта даже пахнет древностью. Покрытый темной шершавой кожей, он вызывал странный трепет внутри.
Открыв книгу где-то в середине, старуха поднесла запястье ко рту и прокусила кожу. Алые капли крови упали на страницы, и только в этот момент Маргарита поняла, что они пустые. Старуха же потянула девушку на себя, больно укусила и ее, окропив кровью еще несколько страниц.
– Передаю тебе силы свои. Живи по совести, да не по законам. Будь защитницей и заступницей, а книга поможет. А серп богини станет символом твоего посвящения.
Старушка закашлялась, выпуская Маргариту.
– С вами все в порядке? – испуганно спросила девушка, позабыв о собственной ране, но соседка ее не слушала, роясь у себя за пазухой.
