1.
Николай Михайлович сидел за столом в плетеном из ивовых прутьев кресле. Через открытое окно первого этажа он видел, как внизу, в песочнице, на фоне размытых пятен зелени и света Витенька сосредоточенно лепит куличики. Ряд готовых восьмиугольных куличиков ожидал своей очереди быть отправленным в выкопанную перед Витенькой ямку.
Николай Михайлович перевел взгляд на появившуюся перед ним Наташу. Она сидела рядом. Смоляные кудри на плечах. Ласковый взгляд. Улыбка. Наташа гладила его по руке и тихонько что-то говорила. Он никак не мог разобрать что. Звуков совершенно не было слышно.
Размазанной стрелой в окно влетела большая черная птица, ударилась о стену, метнулась назад, начала биться в закрытое окно, ища выход. Удар, удар, еще один. Николай Михайлович в испуге глянул на Наташу. Та гладила его по руке и улыбалась.
«Коля, – вдруг явственно услышал он чей-то чужой, надтреснутый, старческий голос. – Коля».
Он открыл глаза.
Наташа полулежала в кровати рядом с ним, опершись о локоть. Свет луны, пробивающийся сквозь тюль, делал ее редкие волосы совершенно белыми.
– Коля, – Наташа убрала руку с его запястья. – Он опять не спит. Третью ночь.
Пытаясь уловить, запомнить частицы стремительно ускользающего сновидения, Николай Михайлович не сразу понял слова жены. Затем тоскливо вздохнул и сел, свесив ноги с кровати.
– Сходи ты, посмотри, – опять зашептала Наташа. – Я вчера вышла, а он на меня так глянул.
Она замолчала, тяжело дыша.
Николай Михайлович потер руками глаза, лоб, лысину, коротко выдохнул и встал. Он медленно, стараясь не кряхтеть, надел треники, майку и вышел на кухню.
– Ох, Витюш, – преувеличенно бодрым голосом сказал он. – А я тоже проснулся. Жарко. Пить хочется.
