Далеко от Берлина, в городе, на улицах которого за все время войны не разорвался ни один артиллерийский снаряд, в комнате с большими венецианскими окнами, стекла которых никогда не заклеивались крест-накрест бумажными полосками, над круглым полированным столиком из мореного дуба с мягким хрустальным звоном встретились два бокала, и произошел следующий разговор:
– У вас еще сохранилось отличное шампанское, Эксон?
– Кажется, последняя бутылка из довоенных запасов. Велел подать в честь нашей встречи.
– Вот как?.. Что ж, благодарю! Признаться, не ожидал, что мой визит будет расценен вами как радостное событие, стоящее последней бутылки такого превосходного шампанского.
– Я всегда к вам хорошо относился…
– Я знаю.
– Разрешите налить еще…
– Э, нет! С вами, Эксон, нужно разговаривать на свежую голову. Я еще не забыл, как вы перехватили у меня завод военных дизелей в Зиттине.
– Ну что вы, право…
– Не оправдывайтесь, пожалуйста! Тем более что я не собираюсь вас упрекать. Наоборот, с того дня я почувствовал к вам уважение.
– Хорошо, тогда посоветуйте, что мне сейчас делать с этим заводом? Война закончилась, я боюсь, что не найду заказчиков на мои дизели.
– Продайте завод мне.
– Вам? Что же вы будете с ним делать?
– Я буду выпускать мясорубки.
– Мясорубки?! Вы шутите.
– Так же, как и вы, Эксон. Вам удалось провести меня один раз, и вы уже считаете, что имеете дело с простаком? Дорогой мой, вы прекрасно знаете, что найдутся заказчики и на мои авиамоторы, и на ваши дизели.
– А вы не считаете, что в скором времени величина военного потенциала того или иного государства станет зависеть не только от числа бомбардировщиков с вашими моторами и танков с моими дизелями?
– Что ж, где-то вы правы, Эксон. Тут поговаривают о создании новой супербомбы, будто бы она мощнее любой существующей в тысячи раз.
– Я уже слыхал о ней. Новый вид бомбы представляет интерес, но, как я уже знаю, для ее изготовления необходим колоссальный энергетический потенциал, десятки заводов – нет, это не для нас с вами. Притом, как я считаю, у этой сверхмощной бомбы недостатков будет больше, чем достоинств.
– Поясните, Эксон.
– Охотно! Как вы знаете, после использования любой бомбы остаются трупы и развалины. И чем бомба мощнее – тем больше трупов и развалин. Мертвецов нужно хоронить, дома заново строить. Супербомба невыгодна экономически. Она еще более невыгодна политически. Если вы применили ее первым – она создаст много разговоров, обсуждений, осуждений, и вы теряете в мире свое политическое реноме.
– Ну, на это можно и не обращать внимания. Победителей не судят.
– Думаю, будут судить. Времена наполеонов прошли.
– Что же нам остается делать, Эксон?.. Жаль, конечно, что у нас с вами нет заказов на какое-либо новое, такое же мощное, но более бесшумное оружие.
– Оно уже есть.
– Вот как? а именно?
– Микробы.
– Глупости, мой дорогой. Я знаю, что японцы несколько десятков лет возятся с чумой, холерой и прочими пакостями. И все без толку. Не так уж трудно обезопасить население.
– От заражения чумой и холерой – да. Но что вы скажете о микробе, который еще не известен миру; против которого медицина еще не имеет ни средств, ни опыта борьбы. Допустим, я покажу вам маленькую пробирочку и скажу, что содержимым ее можно заразить тысячи человек.
– Все равно хлопот не меньше: их потом придется либо лечить, либо хоронить.
– В том-то и дело, что нет… Микроб не убивает. Он, как бы вам сказать…
Объяснение было кратким.
В комнате наступило молчание. Затем голос, ставший чуть хриплым, спросил:
– У вас… у вас есть такой микроб, Эксон?
– К сожалению, еще нет. Но у меня есть человек, который сможет его вывести.
– Фу-у!.. Так какого же черта вы затеяли этот разговор! Да вы знаете, сколько приходит ко мне таких изобретателей, ученых-шарлатанов, которые предлагают и новые газы, и новые пушки, и зараженных комаров, мух, и даже клопов, и прочую ерунду. Вот не думал, что вас можно заинтересовать такими фантазиями.
– Но это действительно ученый. Он видный немецкий профессор, работал в Германии по заданию Гитлера.
– Скажите пожалуйста!
– Не иронизируйте. У меня есть документы. Фюрер даже рассчитывал с его помощью поправить свои дела.
– Так почему же он их не поправил?
– Русские заняли Берлин раньше, чем профессор успел закончить свою работу.
– Хм… И теперь он обратился к вам.
– Нет. О нем рассказал мне его помощник. Я послал за профессором самолет. Вы можете поговорить с ним.
– Наконец я понял вас, Эксон. Вы хотите, чтобы я вложил свои деньги в ваше микробное предприятие?
– Да.
– И не подумаю. Я не верю в микробы. Вы скажете, у меня не хватает фантазии, – пусть так. Да, я верю только в видимые и осязаемые вещи: пушки, бомбы, самолеты… Впрочем, денег я могу вам дать. Под залог вашего завода.
– А что, если такой микроб у меня все-таки будет?
– Тогда, мой дорогой, я сам приду к вам и буду просить, чтобы приняли меня, хотя бы счетоводом, в ваше предприятие… Действуйте, Эксон!.. Но мой совет – производите все ваши работы с микробами где-нибудь подальше. Иначе разговоров будет не меньше, чем после взрыва хорошей бомбы. Боже вас упаси ввязывать правительство. Пусть пока что это будет ваше частное дело.
– Понимаю.
– Вот теперь мы можем допить шампанское. За ваш успех…
