НАСЛЕДНИК
От автора
Что именно подвигло меня взять тему попаданчества в яркий и судьбоносный XVIII век, не могу ответить ни уважаемому читателю, ни себе. Долго я сопротивлялся мыслям и желаниям прикоснуться к эпохе, которая уже и так немало воспета, как, рискую причислять себя, моими коллегами, так и кинематографом, изобразительным искусством. Полтора года, прохаживаясь по лесу или парку, где фантазировал над сюжетами и психологией поступков своих героев иных книг, то и дело перескакивал на тему, которую собираюсь поднять в этом цикле. Возможно, плод уже и перезрел, но лучше немного переносить, чем рожать книгу «недоношенной».
Образы правителей и сановников XVIII века столь интересны, многогранны и объемны, что пройти мимо их крайне сложно. Эпоха галантного века и Просвещения, как по мне, красива, помпезна, при том весьма противоречива, что оставляет автору очень много пространства для творчества. И тут сложно найти более увлекательную персоналию в сонме правителей России, чем Екатерина Великая, может только еще Петр Великий.
Эта императрица, да простите меня, о, верные фанаты великой русской немки, за дерзость – хитрая, мудрая, между тем и взбалмошная женщина, ищущая развлечений и нетерпимая к тому, что ею не восхищаются. Сколько раз в ее «дневниках» можно услышать слово «скучно», при том, что серьезными занятиями принцесса и Великая княгиня заниматься не собиралась долгое время. И вот это чисто женское противостояние в нарядах с Елизаветой… при действительной работоспособности Соловьев, Ключевский, Черкасов – все против Петра III и восхваляют Екатерину. В этом ключе – спасибо исследователю А.С. Мельникову за альтернативный взгляд на личность Петра III. Ну да не только этот историк задавался вопросом: «Кто же такой этот гольштинец?»
Екатерина же была, если опираться на ее мемуаристику, частью воспоминания современников, более озабочена мужским вниманием к себе, цветом платья, условиями проживания, повсеместно утверждая, что терпела своего супруга, тоже далекого от идеала правителя, с такой кучей комплексов и отклонений, что начинающий психолог мог бы защитить и кандидатскую и докторскую по одному персонажу.
Но не о Великой правительнице хотелось бы поразмышлять, а об ее убиенном муже, которого она так «полощет» в своем «дневнике», между тем, воплощая в жизнь на протяжении долгого времени все начинания и указы убиенного супруга. Ну, может только про бритье бород православным священникам, да требование одеваться представителям церкви на манер протестантских пастырей, забыла Екатерина Алексеевна, в ином все начинания мужа она приняла.
Дружба с Пруссией, что фанатично продвигал Петр Федорович, стала идеологической основой для государственного переворота. Но Екатерина, на словах критикуя намерения свергнутого супруга, не спешила отменять его решения. Императрица взяла вектор сближения с Фридрихом Прусским, немного под другим соусом, но данное направление было. И ведь логично, чтобы Австрия в преддверии решения османского вопроса не стала гегемоном в Центральной Европе. Секуляризация церковных земель? Да, но чуть попозже, когда власть императрицы стала менее шаткой, она забрала земли у церкви. Дать всем добра, как того, скорее всего, хотел Петр Федорович? И опять же – да. И вольность дворянству не отменила Екатерина II, и пыталась чуть облегчить крепостничество. С последним, конечно, сложно пришлось, но хотя бы продажу членов семей по-отдельности запретила, столкнувшись с жестким непониманием в этой области. Вот Петр Федорович, тот бы просто подписал указ, не заботясь последствиями, что и погубило частично его.
И перечисленное еще далеко не все, что успел начать своими указами некоронованный «отец русского гамлета», но что было реализовано Екатериной Великой.
Да и Фридрих с ними, с указами этими… Два человека – мальчик и девочка с богатейшим внутренним миром, но разным набором психологических травм, попали в мясорубку дворцовых интриг. Много было общего у Карла и Фике и даже некое стремление друг к другу. Но малолетний муж не слышал свою слишком юную жену, а она не смогла принять его, каким тот был, не дала материнской ласки, сама переживая ее отсутствие при живых родителях.
Время великих свершений. Время Великих людей и удивительных личностей. Время побед. Время любви.
Автор не претендует на эпитет «исторической достоверности», во-первых мнений историков по описанному периоду много, во-вторых цели такой не было. Некоторые события и исторические решения описываются, как случившиеся ранее, чем в реальной истории, другие события, по мнению автора вполне вероятны. Между тем, весьма надеюсь, что много «фантастики» не случится, но и без нее никуда.
Пролог
20 августа 2023 г.
– Сергей Викторович, я не могу Вас обнадежить, даже в Ваш День рождения, – профессор, доктор медицинских наук Эммануил Наумович Литман развел руками. – Все, что можно и даже чего нельзя, что выходит за пределы академической медицины, все испробовано. Могу только сказать, что умереть вы должны были еще полгода назад. Но еще максимум месяц у Вас есть. Простите, Сергей Викторович, вы сами просили меня не лукавить и оставаться циником.
– Все нормально, доктор, я признателен вам. Прекрасно осознаю, что Вы сделали для меня и чего это Вам стоило. Все эти поездки в Швейцарию, Израиль, Китай, увольнение с прежнего места работы, – я улыбнулся. – Терпеливый вы человек.
– Вы же знаете, что за Вашим здоровьем следит САМ? – профессор закатил глаза. – А работу мне найти проще простого, только на вашем лечении можно было карьеру сделать, по крайней мере, докторскую защитить.
Я не рассчитывал на то, что удастся вылечиться, понимание скорого конца пути пришло уже как полгода назад. Все мировые светила-онкологи разводили руками. Были шарлатаны, которые предлагали даже пересадку мозга, перенос сознания в иное тело, но я должен был подписать ряд документов, что никаких претензий к таким коновалам не имею. Эммануил Наумович помогал отсеивать таких типов, что слетались как мухи на мед, когда прознали, что Сергей Викторович Петров ищет способы вылечить рак головного мозга. Если бы я обратился к врачам раньше, а не тогда, как уже третий раз потерял сознание… Метастазы начались, опухоль разрасталась и стала неоперабельной.
Но я долго не сдавался. Никак не укладывалось в моей больной голове, что можно проиграть. Всегда считал, что нерешаемых проблем для меня нет, нужно только напрячься и трудом, упорством, хитростью, да чем угодно, но достичь цели. Когда же пришла болезнь, я долго не мог смириться с тем, что я не могу, не получается просто выжить.
Но, ничего, жизнь я прожил неплохую, боевую во всех смыслах. Пободался в 90-е. Было в жизни всякое, не на один том чтива, толи хоррора с элементами детектива, толи уголовного дела. Теперь записан в один из столпов государства, как сознательный, патриотичный олигарх. Это, конечно, оксюморон, таких не бывает, но меня, «афганца Петра», воспринимают именно так – великое это дело – пропаганда и выигравшая многомиллионная ставка на одну из башен кремля.
