Мальчишки почти не расставались, ведь среди остальных сорока трех жителей острова других ровесников не было. Если для шалостей и развлечений остается лишь маленький островок, усыпанный холмами, приходится использовать каждый свободный метр. Порой они спускались к валунам, чтобы проверить, не вынесло ли на берег после прошлой разведки что-нибудь ценное.
Холодный северо-западный ветер, гулявший по островку последние пару дней, внезапно затих и превратился в легкий ветерок. Приятно прохладный, он не обжигал холодом, даже если дул прямо в лицо. Укромное место мальчиков находилось в расщелине между голой скалой и скользким, покрытым мхом валуном, всего в метре над морем. Оба носили спасательные жилеты, без этого родители гулять не выпускали – как бы здорово ты ни умел плавать, но в двенадцать лет справиться с неуправляемыми морскими течениями не под силу.
– «Вестеролен», – один из мальчиков показал на корабль у кромки горизонта. Второй пригляделся и молча согласился:
– Опаздывает на пятнадцать минут, – сказал он и осторожно перепрыгнул через трещину шириной в метр.
Они двинулись дальше, балансируя на скользких валунах, а глаза выискивали хоть что-нибудь. Когда они добрались до подножия горы, их внимание привлек какой-то звук.
– Тс-сс!
– Что?
– Слушай!
Ветер принес необычный звук.
– Может, тюлень застрял где-то?
Они молча прислушивались к звуку, который становился все громче и яснее.
– Какой к черту тюлень!
Мальчики бросились бежать изо всех сил, делая лишь небольшие передышки, чтобы убедиться, что бегут в нужную сторону. Добежав до небольшого пригорка, они остановились перевести дыхание и огляделись. До них доносились короткие повторяющиеся стоны.
– Это у разлома. Он, наверное, застрял.
– Кто?
– Не знаю, какой-то зверь.
Они ринулись к морю, туда, где открытой раной в скале зиял разлом. Добравшись до края, мальчики опустились на четвереньки и проползли последние несколько метров. Звук затих, они вытянули шеи, пытаясь разглядеть что-нибудь. Между валунами кто-то стоял на коленях, вода доходила ему до груди. Когда он рванулся и застонал, мальчики увидели, что он сидит на небольшом камне. После следующего рывка они заметили, что его руки находятся под водой. И опять этот звук – крик животного в смертельной опасности. Он отчаянно пытался освободиться, поднимал голову к сероватому небу и судорожно бился.
– Эй!
Услышав оклик, незнакомец рванулся еще сильнее. Воздух пронзил отчаянный вопль.
– Эй!
В этот раз незнакомец замер, словно не мог поверить, что кто-то действительно его зовет.
– Помощь нужна?
Мужчина завертел головой, оглядываясь вокруг, боковым зрением поймал фигурки ребят, попытался повернуться, но лишь скатился глубже в воду. Карабкаясь обратно на камень, он опять зарычал. «Помогите!» – голос охрип, слова звучали отрывисто.
Мальчики осторожно спустились в разлом и подошли к незнакомцу. Он пристально следил за каждым их шагом, как будто боялся, что, как только он моргнет, видение исчезнет. Мокрые волосы спутались и напоминали морские водоросли, через них проглядывала светлая кожа.
– Что случилось? – Мальчики остановились на расстоянии вытянутой руки.
– Помогите! – Незнакомец попытался поднять руки, но опять соскользнул в воду.
Они ухватили его, и, поднимая, нащупали цепь, которой он был прикован.
– Как вы… – в мутной воде блестели наручники и большая железная цепь, уходящая в глубину.
Цепь вновь потянула его вниз, и гримаса боли исказила иссиня-бледное лицо незнакомца. Он не плакал, не рыдал, но был явно сильно напуган.
– Что за дьявол это с вами сделал?
Мужчина неуверенно тряхнул головой.
Глава 2
Бергланд, 30 миль к северу от Будё
Волны вяло и неторопливо накатывали на берег, осеннее солнце отражалось в морской ряби. По пляжу прогуливалась пожилая пара – мужчина обогнал женщину, чтобы подать ей руку. Взявшись за руки, они пошли дальше, стараясь не подходить близко к волнам. Они часто гуляли здесь, но всегда задерживались, наслаждаясь близостью друг к другу и природе. Время от времени она наклоняла голову к его плечу и показывала на что-то. Они останавливались, а потом согласно кивали и шли дальше.
Дойдя до бухты на другом конце пляжа, они снова замерли. Она опять что-то углядела и показала ему. Разглядеть, что именно вынесло море, было трудно, однако этот предмет привлек ее внимание, и они задержались.
– Это еще что такое? – спросила она.
– Откуда мне знать?!
Они стояли молча, все еще держась за руки.
Волны подкатили неизвестный предмет поближе, и он почувствовал, как она сильнее сжала его руку.
– Похоже на куклу, – предположил он.
– Забытая игрушка, утонувшая в море…
Он не спешил соглашаться.
– Скорее, ее кто-то кинул в воду. Похоже, она лежит на плотике.
– Боже мой, помнишь, на прошлой неделе здесь нашли еще одну такую же старую куклу на плоту?
– Да-да.
Волны вынесли маленький плот на берег, он подошел и аккуратно его поднял. Плотик был из дерева, а, чтобы кукла не упала с него, к деревяшке были приделаны перильца и натянуты веревки.
Он протянул ей куклу.
– Вот она.
Женщина внимательно оглядела игрушку, явно не выражая никаких чувств.
– Фарфоровая кукла…
– Старая?
Она кивнула, не сводя глаз с игрушки. Краски поблекли. Платье, когда-то, видимо, черное, стало бледно-серым, а белоснежное тело на плечах пожелтело. Она осторожно высвободила куклу и поднесла ее к глазам.
– Не нравится мне это…
– Наверняка просто кто-то отпустил игрушку искать нового хозяина.
Она продолжала разглядывать куклу, осторожно поворачивая ее в руках.
– Таких давно не продают. А тут сразу две… Это похоже на… какое-то предупреждение.
– Ну Ада!
– Как будто… не знаю…
Он обнял ее:
– Ну что?
Она вздохнула:
– Как будто кто-то выплескивает свое отчаянье.
Evil walks behind you
Evil sleeps beside you
Evil talks arouse you
– Ты когда-нибудь думал, о чем поет этот хрипатый придурок? – Двенадцатилетний парнишка, развалясь, сидел на пассажирском сиденье.
– Вообще-то, нет. Суть в том, что из-за него у меня сосет под ложечкой.
– Да брось ты! – Мальчик закатил глаза – Кассеты уже сто лет никто не слушает.
– В наши машины CD-плееры не ставят, – комиссар полиции Рино Карлсен ласково похлопал по приборной панели машины и лукаво взглянул на сына, – И знаешь почему?
Парень опять покривился.
– Это зона-свободная-от-хип-хопа. Похоже, уже почти единственная. В этих стенах нет места для Пуффи Дуффи или Даст Дэдди.
– Пафф Дэдди. Кстати, его теперь зовут П. Дидди.
– Какая разница. Никакие сутулые товарищи в вязаных шапочках и спущенных штанах не смогут выкрикивать свои обвинения в этой колымаге.
