«Он был гостеприимен, как магнат. Хлебосольство у него доходило до страсти»[1], – писал К. И. Чуковский в своей книге «О Чехове». И с этим трудно не согласиться. Чехов в течение двух десятилетий находился в центре литературной жизни, был связан со многими писателями, художниками, артистами. Его личное обаяние притягивало к нему людей разных сословий, социального положения, возраста. Многие из них оставили воспоминания, полный свод которых составил бы, вероятно, несколько солидных томов. Лишь часть из наиболее интересных и значительных воспоминаний выходила в свет в составе сборников «А. П. Чехов в воспоминаниях современников» (издания 1947,1952,1954,1960,1986 годов).
В этом своде мемуарной литературы как-то затерялись, а иногда ушли в тень воспоминания родных Чехова, членов его семьи, живших рядом и постоянно общавшихся с ним. Так, например, в издании сборника «А. П. Чехов в воспоминаниях современников» 1986 г., богатом и интересном по своему составу, совершенно отсутствуют как разбросанные по различным советским публикациям, так и затерявшиеся в дореволюционных сборниках воспоминания братьев и сестры Чехова. В результате читатели этой книги знакомятся сразу с Чеховым – начинающим писателем. Выпадает, таким образом, очень важный период духовного развития писателя, его детство и отрочество, имевшие большое влияние на формирование личности писателя, его творчества.
Одна из задач данного издания – восполнить этот пробел.
Как-то раз, рассматривая этюды Марии Павловны Чеховой, друг чеховской семьи художник И. И. Левитан воскликнул: «Какие же вы, Чеховы, все талантливые!» И действительно, природа богато одарила детей разорившегося таганрогского лавочника, бывшего крепостного Павла Егоровича Чехова. Александр и Михаил стали литераторами, Николай – художником, Иван оставил добрую память, будучи учителем. И, наконец, Мария Павловна, прожившая самую долгую жизнь, была и художницей, и мемуаристкой, создательницей и хранителем Музея А. П. Чехова в Ялте.
Талантливым оказалось и следующее чеховское поколение. Это и знаменитый актер Михаил Чехов, сын старшего брата Чехова Александра Павловича, и дети младшего брата – певица Евгения Михайловна и художник Сергей Михайлович. Все они, независимо от основной профессии, были наделены и литературным даром.
Собранные вместе мемуарные свидетельства трех поколений Чеховых составляют своеобразную семейную энциклопедию, содержащую интереснейшие, а часто и уникальные сведения о Чехове, людях, его окружающих, обо всем, что входит в емкое понятие «мир Чехова» и чрезвычайно обогащает наше представление о том, что собой представляет этот мир.
Семейная летопись была начата еще отцом писателя и называлась «Жизнь Павла Чехова». Первая дата в ней, относящаяся к 1825 г., гласит: «Родился в с. Ольховатке Воронежской губ. Острогож. уезда от Георгия и Ефросинии Чеховых». А далее с тщательностью и присущей ему аккуратностью Павел Егорович заносил сюда все важные события жизни своей семьи. Вот запись 1860 г.: «Родился у нас сын Антоний 17 января».
Когда Чехов приобрел под Москвой имение Мелихово, Павел Егорович начал вести мелиховский дневник, куда регулярно вносил самые разные сведения: о погоде, урожае, приезде и отъезде гостей и т. д. Дневник этот, полностью, к сожалению, до сих пор не изданный, – ценнейший источник для специалистов, занимающихся изучением жизни и творчества писателя. Есть там и строчки, принадлежащие Чехову, выдержанные в духе и стиле отцовских заметок, с известной долей юмора. Например: «Баран прыгает. Марьюшка радуется» (15–16 марта 1893 г.) [2]. Записи оборвались лишь со смертью Павла Егоровича. Отрывки из мелиховского дневника приведены Михаилом Павловичем в публикуемых в этом издании мемуарах (см. с. 288). «Мне кажется, – писал Чехов сестре 14 октября 1898 г., – что после смерти отца в Мелихове будет уже не то житье, точно с дневником его прекратилось и течение мелиховской жизни».
Так оно и случилось – в 1898 г. кончилось «мелиховское сидение» чеховской семьи, начался ялтинский, последний период жизни писателя.
Первым мемуарным очерком о Чехове следует, вероятно, считать воспоминания его брата художника Николая Чехова. Писались они в 1889 г. на Украине, куда Чехов привез угасающего от чахотки Николая. Уже не имея физических сил заняться живописью, Николай решил обратиться памятью к далеким годам детства, не думая, конечно, ни о публикации своих заметок, ни о мировой славе брата Антона, когда драгоценной станет каждая строка воспоминаний о нем.
Не только родственная, но духовная, творческая близость связывала братьев. Сохранилась фотография: Антон Павлович внимательно и заинтересованно следит, как движется рука Николая, набрасывающего рисунок, – возможно, к рассказам самого Чехова. Братья сотрудничали в одних и тех же журналах – «Зритель», «Будильник» и др. Николай иллюстрировал раннюю повесть Чехова «Зеленая коса», юмореску «Свадебный сезон», первый, не вышедший в печать сборник рассказов, ряд других произведений. Его рисункам присущи изящество, грация, юмор – черты, отличавшие и ранние вещи Антоши Чехонте. Николаю принадлежит также ряд больших живописных полотен («Гуляние первого мая в Сокольниках», «Въезд Мессалины в Рим» и др.). Участвовал он и в росписи стен Храма Христа Спасителя в Москве. Веселый, общительный, необычайно добрый, Николай был дружен со многими художниками и любим ими. И. Левитан, К. Коровин, Ф. Шехтель стали друзьями и Антона Павловича. Современники вспоминают, каким одаренным музыкантом был Николай, замечательно игравший на рояле и скрипке.
Нежно любя брата, Антон Павлович со всевозрастающей тревогой наблюдал, как беспечно относится он к своему таланту, ведет беспорядочную жизнь, покучивает, не выполняет взятых на себя деловых обязательств. Болью проникнуты строки его письма старшему брату Александру (20-е числа февраля 1883 г.): «Николай… шалаберничает; гибнет хороший, сильный, русский талант, гибнет ни за грош».
В марте 1886 г. Чехов пишет Николаю замечательное письмо о том, каким должен быть воспитанный человек (он обязан уважать «человеческую личность» и «чужую собственность», не лгать, не быть суетным и т. д.). И главное: воспитанные люди если «имеют в себе талант, то уважают его… Они жертвуют для него покоем, женщинами, вином, суетой…»
И. А. Бунин прозорливо заметил, что из этого письма «можно понять, как А. П. сам себя воспитывал, как он был строг к себе»[3].
Опасения Чехова оправдались – Николаю удалось сделать гораздо меньше того, что можно было бы ждать от его таланта: остались недописанными картины, неосуществленными замыслы. На полуслове оборвались и его воспоминания: Николай умер в то же лето 1889 г. на Украине, когда и набрасывал их строки.
