Автор предупреждает: все события в книге вымышлены и не имеют ничего общего с реальной действительностью.
В промозглый декабрьский вечер у сырого берега бухты залива стоял мужчина. Засунув руки в карманы распахнутой дубленки, он мрачно всматривался в серую мглу. Ветер безжалостно трепал густую копну его черных, как смоль, волос, бил по идеально очерченным скулам и квадратному подбородку, и заставлял хмурить широкие, вразлет брови.
Он был потрясающе красив в этой застывшей позе. Ледяные волны лениво лизали носки его тяжелых ботинок, длинная дубленка была распахнута, мускулистую грудь обдавали нестерпимо колючие порывы ветра, но он не чувствовал холод.
Его называли одним из самых опасных и богатых людей Приморья. Его интересы простирались отовсюду – ни одна промышленность не обходилась без его негласного участия. Когда-то он начинал с предпринимательской деятельности, а сейчас занимал пост мэра в маленьком приморском городке.
Его путь процветающего бизнесмена и политика начался с одного единственного миллиона рублей, который он украл у родного брата. Деньги он пустил в нелегальный бизнес. Брата Олег Ярцев потерял, но смог встать на ноги. Он всегда был одиночкой. Не связывал себя обязательствами, не заводил семьи. Единственной его страстью была власть, и он карабкался вверх, ловко убирая с пути неугодных и соперников.
Сейчас, спустя тринадцать лет, Олег Ярцев мог собой гордиться. Но его путь к богатству и влиянию не был усыпан лаврами. Этот путь был тернист, кровав и щедро посыпан пеплом предательства. Выдержка и умение выживать, безжалостно уничтожая противников, окупились сторицей. Теперь деньги текли к нему полноводной рекой, и в будущем сентябре он планировал участвовать в губернаторских выборах. По-настоящему новых людей в Приморской политике не наблюдалось давно, и Ярцев решил разбавить их ряды своим присутствием. Он устал довольствоваться родным городом и нацелился на покорение Владивостока.
На сегодняшний день у Олега Дмитриевича были связи и возможности. Не хватало только поддержки со стороны чеченской диаспоры, которая контролировала торговые порты. С чеченцами всегда ладил его старший брат, а вот самому Олегу подобраться к ним никак не удавалось. Сотрудничать те отказывались наотрез. Впрочем, Олег прекрасно обходился и без чеченцев – кровавые бойни остались в прошлом, криминальные авторитеты переоделись в дорогущие костюмы, занимали важные посты и вели бизнес. Но лакомый кусок с прибыли приходящих в порт товаров из Китая и Азии бередил требовательную душу Ярцева. Ему хотелось доли и оттуда.
Олег стоял и смотрел на подмерзшие ледяные воды залива. Сегодня он потерпел поражение. Переговоры с Бакаром Тураевым, который занимал большую должность в администрации края, не дали никакого результата. От Бакара зависела львиная доля успеха в будущих губернаторских выборах, и теперь грудь Ярцева сдавливала глухая ярость. Если бы Тураев не был такой заметной фигурой, Олег уже бы давно убрал его со своего пути.
– Олег Дмитриевич! – послышался голос начальника охраны у него за спиной. – Машина подана, Олег Дмитриевич! Елена Васильевна попросила передать, что она озябла совсем в машине вас ждать.
– Уже иду, – недовольный тем, что его отвлекли от размышлений, буркнул он.
Затем тяжело вздохнул и пнул носком ботинка отколовшуюся от кромки льдину. Видимо, придется все же аккуратно убрать Тураева с пути. Ему не хотелось пачкаться накануне выборов, но другие механизмы воздействия на строптивого чеченского ставленника просто не работали. Подмять под себя непокорных чеченцев и порты – вот его давняя цель, ноющая занозой в груди. Похоже, пришло время новой негласной войны. То, чего он не мог получить с помощью переговоров и подкупов, Олег Ярцев добивался силой. Правда, на этот раз придется быть осторожным, чтобы не замарать руки. Ну, ему не впервой. Поди не мальчик уже, сто раз через это проходил. Отступать некуда, впереди Владивосток, а там, глядишь, и Москва близко.
Вода. Темная, страшная, холодная. Кое-где покрытая льдом, она поблескивает в свете полной луны и вызывает дикую панику. По спине капельками стекает холодный пот. Катя знает – ее брат там, спрятанный под толщей льда и воды. Он не умер, нет. Он жив и ждет не дождется, когда она подойдет к воде, чтобы схватить ее за руку и утянуть за собой, в жуткую ледяную пучину. Она понимает – надо бежать, но почему-то стоит у спуска к реке и не может двигаться. Сильный холод пробирается под длинную шубу, сковывает тело и не дает свободно вздохнуть.
У нее за спиной город, в котором она родилась и выросла. Город потонул во мраке, его больше нет. Нет ничего. Нет прежней Кати. Нынешняя Катя – всего лишь тень. Ее лицо изрезано острым ножом, она чувствует нестерпимую боль и единственное ее желание – уйти под воду и перестать дышать. Она делает неуверенный шаг вперед, к черной и страшной воде. Затем еще один. Вот из воды к ней тянется рука. Будто сотканная из черной жидкости, она впивается Кате в скулы и с силой тянет за собой. Она больше не может дышать. Она бьется в истерике, ей больно, но избавиться от цепкой хватки никак не получается. Рука отнимает у нее жизнь – медленно и уверенно, с садистским наслаждением выпивая ее до самого дна.
В ушах пронзительно звенит. Снова и снова, несмотря на невозможность дышать, в голове звенит трель.
Катерина резко подскочила в постели и открыла глаза. Сотовый телефон на тумбе отчаянно вибрировал вызовом. Дрожащими руками молодая женщина схватила телефон, сглотнула ком, застрявший в пересохшем горле, и посмотрела на экран. Фотография мужа, красивого и уверенного в себе, с любовью в глазах улыбалась ей с экрана.
– Алло, – приветствие получилось хриплым и едва слышным. Правую часть лица свело болью.
– Катюша, привет. Что с голосом? Ты спишь, что ли? – бодрый, веселый голос Саши на другом конце провода. – Просыпайся, соня! Я в аэропорту уже.
– Ох, я все проспала, да? Прости, прости!
Накануне она обещала ему, что приготовит роскошный завтрак, ведь сегодня их третья годовщина свадьбы. И вот, проспала встречу.
– Да ладно, все в порядке. Я такси возьму. Постарайся к моему приезду окончательно проснуться. Я привезу тебе булочки из нашей кофейни.
– Уже бегу приводить себя в порядок.
– Поторапливайся. Через полчаса я буду дома, – он посмеивался с ее оплошности вместо того, чтобы обидеться, и за это она любила его еще сильнее.
– Бегу со всех ног в ванную комнату, – ей с трудом удалось улыбнуться, и она положила трубку. Осторожно подвинулась и взглянула на маленькое сокровище, сопящее под теплым одеялом на соседней подушке. Из-под одеяла торчали непослушные черные кудряшки. Маленький Сашенька спал таким же крепким сном, как еще недавно его мама.
