Леонид Машинский - Вот сижу я на санях

Вот сижу я на санях
Название: Вот сижу я на санях
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2018
О чем книга "Вот сижу я на санях"

Рассказ посвящён счастливому детству в провинциальном российском городке, тем временам, когда ещё было много снега и никто не собирался ломать пятиэтажки…

Бесплатно читать онлайн Вот сижу я на санях


"…на далечи пути, да на санех седя, безлепицю еси молвил…"    

Владимир Мономах


Очередь – что может быть томительнее. Но из нашего селения куда бы то ни было ведёт одна единственная дорога. К тому же, зимний сезон и обилие снега исключают возможность объезда. Затор образуется в обычном месте, там, где дорога невольно сужается и делает изгиб между двух холмов. Из этой ямы ни одна лошадь, ни даже целый их четверик не вытянет сани на кручу. Единственная колея посреди дороги столь глубока, что дети могут от скуки поиграть в войну, пользуясь двумя параллельными вдавлинами от полозьев как окопами. Например, слева сидят наши, а справа – немцы. Немцев почему-то всегда оказывается или меньше, или их роль играют, хоть и многочисленные, но малолетние артисты. Ясное дело – немцем в здравом уме быть никому неохота, немцами становятся только под принуждением.

На самой дороге снег такой плотный и обледенелый, что из него почти невозможно лепить снежки. Так что приходится время от времени делать вылазки за боеприпасами на обочинные сугробы. Противник, конечно, не упускает случая и вовсю бомбит твою спину. Ты должен не обращать внимания, не плакать. Хотя ведь так и хочется зареветь в голос, когда пальцы уже не гнутся, чтобы слепить очередной снежок, а снежок, жёстко угодивший в затылок, рассыпавшись, начинает таять на шее и обжигающе холодными ручейками стекает вниз по потной спине.

Я не на шутку свирепел, когда меня, явно беззащитного, расстреливали вот таким, совершенно беззастенчивым, способом. Мне чудилась в этом вопиющая несправедливость, я вообще в детстве очень болезненно переживал очевидный недостаток рыцарства в окружавших меня сверстниках и взрослых.

Выигрывала та команда, которая дольше сумеет сохранить свои боеприпасы. Именно она, выждав, пока нервный неприятель растранжирит почти впустую все патроны, наносила ему решающий удар как раз в тот момент, когда он, вынужденно покинув укрытие, оказывался незащищённым.

Мы употребляли разные хитрости, чтобы запасов снежков хватало надолго. Даже лепили их дома заблаговременно и возили с собой в ящиках. Однажды я припрятал у себя под кожухом аж три таких ящика. Мы – впятером – были немцы, а "наши" – двое здоровяков, старшему из которых было чуть ли ни на пять лет больше, чем мне. Благодаря моей хитрости мы победили, хотя противная сторона и не пожелала этого признать. Я попытался отстаивать свою правоту, но получил по носу. Странно было смотреть, как красные капли утопали в совершенно белом снегу. У меня закружилась голова, я упал и едва не был раздавлен наконец тронувшимся санным поездом.

В другой раз я, особенно жестоко обкиданный тем самым моим ненавистным старшим врагом, то есть тем, который пустил мне кровь, всё же сумел устоять и хладнокровно заготовил на сугробе необходимое количество снежков. Затем же я, вместо того, чтобы спрыгнуть в свой окоп, перескочил через него и, сделав решительный шаг к окопу противоположному, в сердцах обрушил все свои запасы на голову, никак не ожидавшего подобной наглости, обидчика. Он успел, однако, вцепиться в мои ноги, и если бы я не бежал, оставив в его руках правый валенок, мне бы пришлось несладко. Боюсь, что он меня буквально втоптал бы в дно своей колеи. Я скинул второй валенок и удирал в одних носках до самых наших саней. За потерянную обувь мне потом здорово досталось, но врага своего взрослым я не выдал. Он, кажется, это оценил и, хотя валенок не вернул – выкинул где-то там же сгоряча, – стал относиться ко мне с тех пор со значительно бо'льшим уважением и осторожностью, так сказать, почти не делая скидок на возраст.

Исключая эти, не слишком приятные, мгновения, которые, впрочем, придавали игре долю серьёза и делали нас по-настоящему азартными, все наши развлечения на свежем воздухе теперь вспоминаются мне как нечто светлое и даже карнавальное. Лошади, чьи светлые гривы серебрились от налипающих снежинок, по временам всхрапывали и переминались на месте. Вьюга ходила над ямою винтом, ветер завывал – словно кричал от боли, разрываемый на длинные извивающиеся полосы встречными кустами и сухими стеблями репейника. Иногда к дороге, даже в такую погоду, прилетали птицы – воробьи ковырялись в навозе, щеглы выклёвывали что-то из репьев, которые находили не только на стеблях, но и у лошадей на боках. Я, помнится, даже возил с собой корм для птиц, пшено, а случалось – сало для синичек.

Иногда ожидание так затягивалось, что даже соскучившиеся взрослые начинали шевелиться. Они вылезали из-под своих шуб и рогож, разлепляли заиндевелые сонные ресницы и, посовещавшись между собою хрипловатыми зимними голосами, начинали приготовлять где-нибудь на обочине место для костра. Обычно это происходило уже в сумерки, когда небо из голубого делалось серым, а пурга и ветер усиливались. Дрова взрослые тоже обычно возили с собой. Вокруг дороги всё мало-мальски пригодное как топливо уже давно было вырублено, а бурьян и чахлые кустики годились разве что на растопку.

Когда костёр полыхает, всем становится веселее. Худо, если погода 0 градусов. Тогда развести огонь удаётся только самым искушённым умельцам, да и тем не всегда. Но у нас, слава Богу, зимы бывают холодные – -5,-10 – это считается тепло, а 0,+1 – это уже погодная аномалия.

Помню один такой год. Была ужасная слякоть. Мы, как всегда, играли в снежки, которые по такой сыроватой погодке особенно хорошо лепятся, – на морозе-то они рассыпаются в порошок. Я, ползая по-пластунски по дну окопа, в конце концов вымок до последней нитки. Мне удалось провести врагов, и я в который раз одержал победу. Но выиграть, может быть, удалось только потому, что враги не захотели, подобно мне, пресмыкаться в дымящейся ледяной жиже. В результате я заболел и кашлял вплоть до самой весны. Меня не выпускали из дома и не брали с собой на кладбище. То-то была скука. Правда, за это время я прочёл много хороших детских книжек – например, "Нильса с перелётными гусями" и ещё какую-то сказку про зиму в Чехословакии, я не помню названия, но помню картинки, яркие и будто румяные от мороза – пар, изображённый художником, клубами исходил изо ртов всех этих сказочных героев, этот пар и деревья в инее живо напоминали мне нашу дорогу в лучшие времена – ну скажем, на Крещение или под Рождество.

Мы жили не бедно, но и не богато – как все. В посёлке было не так уж много домов, но всё равно не все знали друг друга. Я почему-то никогда не ходил на дальний конец. Мне никто не запрещал, но я не мог не заметить, что взрослые относятся к тому дальнему концу с недоверием. Если я или ещё кто-нибудь из детей заводили разговор на эту тему, родители и бабушка болезненно морщились, словно мы позволяем себе какую-то бестактность. Я очень долго не мог этого понять, пока… Впрочем, в иные времена я побывал и на том пресловутом запретном конце нашего посёлка и ещё во многих других местах. Но тогда мне всё это казалось таким таинственным, таким недоступным.


С этой книгой читают
Вот бесстыдный Диоген, которому заступил солнышко император. Вот "Страна лентяев" Питера Брейгеля, где в общем сладостном забытьи сливаются представители всех сословий. А вот и наш гончаровский Обломов, вздыхает о своём утопическом детстве. Автор и сам любит полениться, и у него про это оказалось достаточно стихов даже в первых 20-ти "Белогорских циклах" (2010 – 2016), чтобы составить этот томик. Главное не впадать в слабость и уныние! А отдохнут
Человек постоянно сталкивается со странными явлениями и объектами, и не только во сне. На самом деле, не надо ничего выдумывать – стоит только присмотреться к окружающему или пристально вглядеться в самих себя, и вы застанете сущие чудеса. Таких "предметов в себе" набралось не так уж мало в сорока первых "Белогорских циклах". Поинтересуемся: что' же там внутри?
О
Отметил, что среди моих стихотворений выделяются те, в названиях которых на первом месте стоит предлог "о" (изредка, по правилам русского языка, заменяемый на "об", "обо"). Такое построение заглавной фразы намекает на притчевость и философичность, если не на гадательность (как, например, у Артемидора). Выбрал соответствующие тексты из 45-ти своих первых "Белогорских циклов" и, по-моему, получился неплохой словарик обо всём и в то же время только
Продолжаем и развиваем тему места. Тут уместно будет вспомнить такие старинные народные выражения, как "свято место пусто не бывает", "он (она) себе места не находит"; а также современное: "Сами мы не местные…" О чём всё это? Мало того, в русском языке словом "вместе" делается акцент именно на нахождение в одном месте, а не на собственно близость, как, например, в английском. Без места – человек потерян, даже собаке – в доме полагается место. Ест
В книгу вошли четыре сказки – «Про бедного Иванушку», «Про непутевую бабу», «Про Семена Ложкаря» и «Сказочка про непослушных детей». Книга содержит нецензурную брань.
В один миг её жизнь резко изменилась. В одно мгновение она потеряла всех, кого любила. Остались лишь жалкие воспоминания, каждый раз задевающие израненную душу. И каждый раз вспоминая, в голове проносились одни и те же слова: «Пламя, ты забрало из моей жизни всё, что я любила. Безжалостно оставило одну в угоду себе и этому миру. Почему я до сих пор хожу по этой прогнившей земле? Почему я до сих пор дышу этим отравленным воздухом? Скажи, почему я
«В какой-то момент, когда стало чуть полегче, он вдруг понял, что похож на курицу, которая, склоняясь над деревянным корытцем и вытягивая шею, погружает клюв в воду, а глотнув, обязательно потом запрокидывает головку назад, устремляя красновато-оранжевые глазки в небо. Так подсказала ему память детства, когда он приезжал в село к бабушке и дедушке, пока они были живы, и по их просторному двору вольготно расхаживали пеструшки – в Киеве на асфальте
У каждого человека есть прошлое и парадокс заключается в том, что чем дольше живёт человек, тем ближе становится для него это самое прошлое, он с любовью и нежностью вспоминает своё детство, свою юность, всё то, что так неумолимо исчезает и растворяется в дымке времени…
Люди часто считают, что встретив свою любовь, они обретают её навсегда. Но чтобы такое случилось, надо приложить грандиозные усилия каждому человеку. Потеря или снижение сексуального влечения – самая масштабная проблема в практике современных сексологов. Книга предназначена как для специалистов (психологов, сексологов, андрологов, урологов, терапевтов, психиатров, психотерапевтов и др.), так и для самого широкого круга заинтересованных читателей,
Правильные законы, установленные по-мирски, приводят к порядку и благоустроенной жизни, однако лишь до некоторых пор. Но есть и те законы, которые приводят к совершенству, а ничто совершенное, как это вытекает из самого́ понятия, не может ни погибнуть, ни предаться забвению.Эта книга расскажет как о правильных мирских законах, приводящих к благоустроенной жизни, так и о небесных, при которых ничто несовершенное вплоть до само́й смерти существоват
Эта моя первая книга, скорее даже повесть. Здесь каждый человек с разбитым сердцем найдет что-то для себя. Повесть о неразделенной любви и сопутствующем ущербе.
Стихи из этого сборника были написаны мною почти за полтора года. На протяжении этого времени одна пора года сменяла другую, а лёгкая осенняя грусть чередовалась с торжественным ощущением первого снежного утра, вслед за которыми обязательно наступала ранняя весна, а затем и беззаботное летнее настроение. Но этот сборник отнюдь не о погоде, точнее не только о ней. Эти стихи рассказывают о самом главном, о том, что есть у каждого из нас – о чувства