Нейт Торнтон энергично стряхнул с волос капли дождя и переступил порог исполинского офисного здания в деловом центре города. По настоянию Брайана Гамильтона, одного из самых лучших австралийских литературных агентов, ему пришлось перенести запланированные видеоконференции, сесть на поезд и отправиться из Катумбы в Сидней. А еще Нейту не давало покоя туманное заявление Брайана.
– Ты должен приехать в четверг девятого числа. Думаю, я нашел решение твоей проблемы. И у нас появился издатель, который заинтересован в том, чтобы увидеть отредактированную версию твоего романа.
Гамильтон ознакомился с сюжетом книги Нейта и прочитал первые три главы, а потом запросил всю рукопись. Его предельная откровенность насчет рыночных возможностей романа убедила Торнтона в том, что он нашел подходящего человека для ведения переговоров с издателем.
Нейт попытался переписать указанные Брайаном сцены, что оказалось не так-то просто. Но и вырезать их он не мог. И тогда он решил обратиться к Гамильтону за советом.
Нейт писал не потому, что нуждался в деньгах. Грамотное инвестирование наследства и значительная часть финансов, заработанных за границей, обеспечивали безбедное будущее. Или, по словам брата, делали его «неприлично богатым» – фразочка, вызывавшая у Нейта стойкое неприятие.
Он взялся за перо, понукаемый желанием оставить лишения и эмоциональные травмы, пережитые за время работы военным корреспондентом, там, где им было самое место, – в прошлом. Нейт до сих пор не мог избавиться от ужасающих образов невообразимой жестокости одного человека к другому, хотя по большому счету ему удавалось хранить их погребенными на задворках своего сознания.
Его отношение к жизни и окружающим за последние годы сильно изменилось, и стены, которые он выстроил для собственной эмоциональной защиты, были крепкими и надежными.
Нейт мрачно посмотрел на количество этажей и нажал кнопку одного из шести лифтов. Да, он не считал себя сентиментальным, и последние сто тысяч слов казались ему чертовски удачными, ведь его книга была рассчитана не на романтичных барышень.
При всем его уважении к последним.
Внимание Нейта привлекла открывшаяся входная дверь, на пороге которой появилась какая-то женщина. Он мельком глянул на ее черные брюки и синюю блузку, показавшуюся под бежевым плащом, который она расстегнула, а потом стряхнула от капель дождя.
Он также отметил ее длинные каштановые волосы, выразительные глаза, прямой нос и красные губы. «Торнтон, как для автора это отличная описательная характеристика», – подумал Нейт, и по его телу пробежала дрожь, когда их с незнакомкой взгляды пересеклись.
Женщина не мигая уставилась на него обрамленными густыми ресницами глазами, а потом нахмурилась и резко отвернулась к какому-то стенду, висевшему на стене. Нейт весело хмыкнул, ведь он привык к несколько другой реакции со стороны представительниц прекрасного пола.
Перед ним, тихо звякнув, открылись двери лифта, и он, еще раз окинув одобрительным взглядом фигуру незнакомки, шагнул внутрь.
Нейта встретила личная помощница Брайана, которая тут же повесила на вешалку его влажную от дождя куртку.
– Как всегда, пунктуален, – поприветствовал его Гамильтон и бросил взгляд ему за спину, словно ожидал кого-то еще. – Проходи. Кофе будешь?
– Да. Если разговор пойдет непростой и займет много времени.
– Все зависит от того, насколько сильно ты хочешь добиться публикации своей книги, – захохотал Брайан.
Он повел Нейта в кабинет и махнул рукой на одно из четырех уютных кожаных кресел, расположившихся вокруг длинного, невысокого столика.
– Крепкий и черный, да? – спросил Гамильтон, подойдя к кофемашине.
– Если не трудно.
Нейт опустился в кресло и принялся разглядывать видневшиеся за окном коммерческие здания: сотни стеклянных глаз, впускающих солнечный свет, но вместе с тем прячущих секреты людей, находившихся за ними. Чтобы полюбоваться отсюда заливом, понадобилось бы подняться еще на пару десятков этажей.
– Как доехал? О, прости, Нейт. – Брайан подошел к столу и ответил на звонок своей помощницы. – Спасибо, Элла, – сказал он и направился к двери. – Я сейчас вернусь, и мы приступим к делу. Твой кофе готов.
Нейт положил в чашку ложечку сахара и прислушался к доносившимся из-за двери голосам. Отвлекшись на звуки, он сделал глоток слишком поспешно и тихо выругался, когда горячий напиток обжег ему язык. День становился все хуже и хуже.
– Проходи, я хочу тебя кое с кем познакомить.
Нейт повернулся и с удивлением обнаружил перед собой ту самую незнакомку, которую видел внизу, когда заходил в лифт. Судя по изумлению, промелькнувшему в ее колдовских глазах, она тоже не ожидала этой встречи.
Отсутствие плаща, предположительно висевшего рядом с его курткой, открывало взгляду ее стройную фигурку в синей блузке с длинным рукавом и без пуговиц спереди и красивые ноги в черных брючках и такого же цвета туфельках на низком каблуке и со шнуровкой.
Теперь, оказавшись в непосредственной близости от незнакомки, Нейт смог по достоинству оценить гладкость ее слегка загорелой кожи, синеву глаз и идеальную форму ее пухлых губ. Она нерешительно глянула на него, а потом посмотрела на Брайана.
Одного взгляда на расплывшегося в улыбке Гамильтона хватило, чтобы вызвать беспокойство Нейта. Эта молодая женщина больше походила на проблему для его либидо, а не решение вопроса относительно отношений между главными персонажами его романа. Какого черта задумал этот Брайан?
Сзади Джемму Харрисон подталкивал Брайан, и ей не оставалось ничего, кроме как войти в комнату. Незнакомец, которого она увидела в вестибюле, казалось, не очень обрадовался ее появлению. Там, внизу, ей хватило одного взгляда на его высоко поднятый подбородок, чтобы понять, что он относится к тому типу мужчин, которых она так старательно избегала.
Теперь у Джеммы появилась возможность как следует рассмотреть его темно-серые глаза, густые, выгоревшие на солнце каштановые волосы и волевой подбородок. Бежевый легкий свитер только подчеркивал широкие плечи мужчины и его мускулистые руки и грудь. Свитер дополняли черные брюки и кроссовки. Сестра Джеммы, Ванесса, назвала бы этого типа «отпадным».
– Джемма, познакомься, это Нейт Торнтон. Нейт, это Джемма Харрисон. – Брайан расплылся в довольной улыбке, словно сделал невероятно удачный ход.
Джемма шагнула вперед, и Нейт, поставив свою чашку на стол, сделал то же самое. Невозмутимое выражение лица скрывало его чувства, а его улыбка исчезла, не успев до конца появиться.
