«Святое рождение» (холст/масло 90х110см_2004г)
В издании используются фотография картины. Картина находится в частной коллекции автора.
Пришло время. Я возвращаю тебе приобретенное тобой встарь. Так как, только ты, не просишь обладания, а стало быть, у тебя хватит сил сохранить то, в чем нуждаются многие. Теперь ты можешь обладать этим. С честью храни приобретенное. Да прибудет с тобой Сила Моя. Терпелив будь. Счастье.
Часть 1. Момент стирания
Моя память стёрта. Но видимо я уже шёл с богатым жизненным опытом, пробираясь сквозь толщу времени, плутая по бесконечным лабиринтам своего подсознания, стремясь рассказать и показать всему Свету, многим людям, что я видел, в каких параллельных Мирах бывал, за все периоды своих воплощений.
И когда, наконец, это свершилось, и я вышел на свет Божий. Я ещё раз задумался, а стоит ли того, чтобы всё то, что я видел, что чувствовал, все краски, формы тех измерений показывать людям? Может не стоит разбрасывать бисер? Может та участь, что уготовили себе люди, в действительности необходима им? Я упорно думал и молчал, как бык на водопое, болтаясь между Небом и Землёй, вверх ногами в руках акушерки.
Наверное, я бы так и не решился сделать шаг, но сестра настояла и подтолкнула меня в мир реальной иллюзии. Со словами: – «Борись, кричи, ты нужен здесь, ты справишься!», она влепила мощный шлепок по моей заднице, что сомнения мои разлетелись на мелкие осколки, и я прокричал: «Уа-а!».
Так начинался мой путь этого воплощения. С затрещины. И эти воспоминания, как никогда лучше звучат для меня сегодня, отражаясь в строках гения: « О, сколько нам открытий чудных, готовит просвещенья дух. И опыт, сын ошибок трудных, и гений, парадоксов друг». Да, уж.
За что получил, что я успел сделать такого? Я всего лишь родился, маленький комочек счастья, ещё беспомощный, бесформенный, но уже чувствующий.
Акушерка бы сейчас сказала: «Ничего, шлепок необходим, для того, чтобы раскрылись и начали работать твои легкие. Чтобы начал дышать, начал жить».
Священник бы, посеял суеверие: «Это знак свыше, видимо это дитя, не хотел приходить на эту грешную Землю, но акушерка исполнила волю Господню, и через страдания мальчик ожил. Чтобы начал дышать, начал жить».
Мистик бы добавил: «Как только начнешь сомневаться и много думать не о том, забывая о Главном, так жизнь будет преподавать тебе затрещинами. Чтобы ты начал дышать полной грудью, начал жить».
И всяк из них, был бы прав, Истина будет одна: Чтобы начал дышать, Начал Жить.
Но всё же это случилось, я пришёл, я здесь и я буду говорить. Соль пролитой воды даёт мне право, сказать вам Правду. И мне неважно кто ты такой, чем занимаешься, какой пост удерживаешь. Для меня все едины.
И если ты идёшь, по пути познания, то пусть тебя укроет щит твой – добродетель и Истина твоя, пусть станет мечом сокрушительным. Удержи свою гордыню за поясом, я приветствую тебя.
Акушерка, спасибо тебе за увлечённость в своём деле, с твоим шлепком, дух гениального профессионала, вошёл в меня. Священник, спасибо тебе за веру твою, но я не намерен боле страдать. Мистик, тебе спасибо, за то, что дал поверить в собственные силы, я верю в Б-га. Б-же, спасибо тебе, что Ты есть, что Ты Един для меня.
Часть 2. Тата
Друг мой, я рос безотцовщиной, но мне очень повезло с наставниками, основным из коих была моя бабушка. Она показала, точнее она открыла для меня дверь Истинной Веры, за что ей, благодарен всем Сердцем своим.
И если у меня возникали вопросы, я говорил с ней, и Тата, внимательно выслушав, отвечала; «хорошо сказал, хорошо сделал, или плохо сказал, плохо сделал». Что «хорошо и что плохо», почувствуй, позже сам поймешь, придёт это время. И наши сокровенные разговоры никогда не обсуждались за круглым столом. С самого раннего детства она с огромным трепетом оберегала моё внутреннее «Я».
Так как семья была большой, со мной кто-то занимался, но не навязчиво, они просто жили своей жизнью. Тетки-хохотушки пели, вышивали, рисовали, играли, танцевали, делали школьные уроки, и если я проявлял интерес, они с радостью принимали меня.
Тата работала, то в огороде, то со скотиной, то по дому, а в минуты отдыха могла просто поваляться со мной на кожаном диване и ничего не делать. И когда, меня днём укладывали спать, то ставили виниловую пластинку, и играла музыка, а я спал. Как только музыка прекращалась, я просыпался и кричал, тогда пластинку переворачивали, и я сладко погружался в свои воспоминания.
А чуть старше, когда начал самостоятельно бегать, я выбегал во двор и по-детски пытался помочь бабаю пилить дрова, пилой «дружба – 2», так ласково он называл свою ножовку с двумя ручками.
И когда, моя детская рука уставала, он говорил: «Устал, ну давай поменяемся руками, переходи на мое место», а после искренне смеялся, глядя на мое удивленное лицо. «Вроде бы местами поменялись, а пилить опять правой рукой приходится?» – возмущался я, и мы смеялись вместе с ним.
И после, с чувством преисполненного долга, я счастливый бежал к ореховому кустарнику, что укрывал меня своей бархатной листвой, и наслаждался шорохами тишины.
Практически и все воспитание, никаких каждодневных, нравоучительных и занудных моралей. Только любовь, терпение и превращение всего, в игру.
Тата, так я называл свою бабушку, была чистой татаркой, обладала огромной внутренней Силой, силой Слова. Знания заговоров от всяческих недугов ей достались по наследству от её родителей, в свою очередь тем от их родителей. С раннего детства я рос среди всевозможных грибов, трав, волшебных Слов и дел. И у меня нет причин сомневаться в могуществе Веры и силе Слова.
Но мне бы не хотелось на этом делать акцент, лишь потому, что сейчас каждая собака кричит о том, что у неё дар по крови.
Знай! У каждого из нас, по крови своей, протекают определенные знания, и не только это, много чего течет, что даже и не ведаешь ты. У каждого дерева есть тот корень, что когда-то питался той водой. И если ты пожелаешь, нужно только поверить.
Я очень любил дом, где жила Тата. Это был большой финский дом с большими, чисто убранными комнатами. Вокруг дома рос яблоневый сад. Просыпаешься утром, сквозь листву в открытые окна светит Солнце, любовно щебечут птицы, ты подходишь к окну, протягиваешь руку, и вот, в твоих руках яблоки. Это счастье.
На протяжении всей моей сознательной жизни, Тата является для меня тем духовным наставником, чей пример высокой Культуры и несгибаемой воли заставляет восхищаться её Силой духа. До преклонного возраста она сохранила детскую непосредственность в общении, радость к жизни. Она так искренне умела радоваться любым подаркам, как может радоваться только свободный и чистой души ребёнок.
