Если в асфальте образовалась глубокая дыра, то мало найдётся людей, которым не захочется туда заглянуть.
Полина остановилась, переложив тяжелый пакет из правой руки в левую и на несколько секунд застыла над трещиной.
«Почему человека всегда тянет заглянуть туда, куда ему лучше не заглядывать? Даже сказку сочинили про „синюю бороду“, а ничего не меняется тысячи лет. Что хочется там увидеть? Волшебство? Золотой слиток или преисподнюю? Или это обычное любопытство, нехватка приключений, желание совершить открытие?»
Пакет оттягивал руку, пришлось удовлетворится вопросами и пойти дальше. На Верхней улице гостило лето. Вечно зелёные сосны возвышались над невысокими, недавно посаженными яблоньками, кустами смородины и цветочными клумбами на приусадебных участках. Ещё не все хозяева поставили заборы, но Петя уже заканчивал прибивать штакетины, и Полинин садик отделился от внешнего мира лёгким занавесом.
Не дойдя до собственной калитки, Поля увидела стоящую к ней спиной невысокую женщину. Кого-кого, но Валю у себя в гостях она не ожидала: они не виделись тридцать лет, и только недавняя случайная встреча в автобусе напомнила Поле о существовании Валентины. Встреча длилась три остановки, не предвещая дальнейшего общения.
«Я что, опять успела пригласить в гости человека, даже не помня об этом?»
– Валечка, ты ко мне пришла? Привет!
Женщина резко повернулась и без намёка на улыбку посмотрела на хозяйку.
– Здравствуй, Полина. Прости, оказалась в ваших краях и вспомнила, что ты мне рассказывала о своём доме.
«Шла она мимо, ага. На Верхнюю приходят или в гости, или по делам. Мимо и идут мимо».
– Заходи, коль пришла. Будем чай пить, я булочек накупила, конфет всяких. У меня муж очень сладкое любит.
– Не надо чаю, – угрюмо ответила гостья, но прошла к дверям коттеджа уверенно, без стеснения. – Я ненадолго.
Ещё раз удивившись, Поля быстро открыла входную дверь и первой вошла в дом.
С Валей они познакомились в проектной конторе в середине восьмидесятых, куда Полина попала по распределению. Особо они с Валентиной не дружили. Всё старшее поколение инженеров и техников держалось своей кучкой, а молодежь своей. Ехидные замечания, получаемые от старших, молодые специалисты игнорировали, понимая, что опыт приходит туда, откуда уходит молодость, и мало кто хотел побыстрей сменить одно на другое.
Невысокая, ростом Полине по плечо, Валя любила поучать всех, кто младше её. Но ссор с Валей Полина не помнила, скорее тёплые, но на расстоянии отношения. Привязанность к бывшим коллегам Поля поняла только тогда, когда в 90-е контора распалась. Но воспоминания имеют привычку оставлять только яркие картинки, остальное убирать на полочки подальше.
– Заходи в гостиную, садись, я только пакеты разберу, да чайник включу.
– Ладно, включай, – кивнула Валя и присела на стул.
«Ничего не меняется в этом мире, вернее никто. Мы рождаемся с характером, и он нас водит с собой до самой смерти. И хорошо, а то будем все одинаковые, не с кем будет и поспорить…».
Полина услышала странные всхлипывания за спиной, заглушающие даже шум наливаемой в чайник воды. Повернувшись, хозяйка увидела большие заплаканные глаза гостьи. Не решившись сразу спросить, Поля продолжала набирать воду, поставила чайник и включила его.
– Что-то случилось, Валечка? Кто-то умер у тебя?
Валя резко махнула рукой и уже заплакала в голос.
«Если умер, то и сказать нечего, лучше помолчать. А если нет, то пусть проплачется, раз больше негде. Пробка из бутылки выскочила, теперь пока пена не сойдёт, не поймёшь, что там было».
Но долго молчать Поля не смогла: – Ты рассказывай, я сейчас чаю налью.
– Поля, я боюсь, что могла убить человека.
«Этого ещё не хватало. Народ у нас умный, но каждый по отдельности дурак. Говорят, что молчание – золото, так нет, мы каждого малознакомого в гости зовём. Потом уже и не знаешь, как от него отделаться».
– Кажется или убила?
– Убила… кажется.
– В полиции была уже?
– Нет, я боюсь, – Валя перестала плакать и уставилась на Полю. – Помоги.
– Извини, конечно, но я пока не поняла, почему ты ко мне с этим пришла? Я могу тебе с одной женщиной познакомить…
– Нет, мне никто не нужен! Ты знаешь мой характер, я могу вспылить и в полиции, и с любой твой женщиной. Муж умер пять лет назад, сын уехал учится в Питер, там и женился. Живу одна, мне некому помочь. Никому не верю, все обманывают.
– А мне веришь, значит? Чем, интересно, я могу тебе помочь?
– Ты в молодости была смелой и ничего не боялась, соображала быстро.
– То-то ты мне ни одной ошибки не прощала, гоняла как щенка.
– Завидовала, был такой грех. Вы тогда пришли такие молодые, наглые, шумные. А я уже поняла тогда, что ни карьеру не сделаю, ни с мужем счастья не увижу. Встретились с тобой в автобусе, нахлынуло всё, а так уже и забыла бы навсегда.
«Вот те раз, и я ещё должна ей помогать».
– Ну, и кого ты убила?
– Соседа Васю.
– Ну, соседей многие хотят убить, это понятно.
– Не надо шутить, Полина. Я сама к нему зашла, треснула по голове и ушла. Вторую неделю тишина, не поёт, не играет на гитаре.
– Как я поняла, ты точно не знаешь, что с ним? Зайди и проверь, раз ты к нему просто так забегаешь, – облегчённо выдохнула Поля.
– А ты не можешь?
– Только не это, Валя. Ни за что! Найди кого-то с крепкими нервами, я уже боюсь.
– Полиночка, миленькая, пошли со мной. Я никому не доверяю, все умеют только осуждать. Постоишь хотя бы рядом, а то я сама умру, нет больше сил никаких.
Валя сползла с дивана и опустилась на колени.
– Он слишком громко пел, орал. Мне надоело, я сорвалась. У меня столько неприятностей, да ещё это чёртово наследство.
Видимо сказав лишнее, гостья замолчала, но с колен не поднялась. Но Поля уже услышала то, чего ей слышать не хотелось.
